- Я могу продать вам любые из них, - донесся сзади голос мистера Кина, - Этим мы и занимаемся здесь, в "Доме Обуви". Но никаких туфель.
Виктория все еще озиралась вокруг, потрясенная роскошью обстановки и богатством выбора. С первого взгляда нельзя было охватить все разнообразие моделей сапог. Каждый сапог стоял ровно на своем месте. Сапоги были всевозможной высоты: от сапожек, достающих до щиколоток, до сверхвысоких сапог длиной во всю ногу. Между стеллажами и стенами был проход шириной в добрый ярд, который давал доступ к осмотру сапог как спереди, так и сзади. Стены были сплошь увешаны фотографиями. На многих были представлены только сапоги, поверх которых были видны лодыжки, колени или бедра моделей, на других в полный рост были запечатлены девушки и женщины, обутые в сапоги. Очевидно, что снимки собирались в течение многих лет: стиль причесок, покрой юбок и косметика представляли собой все изменения моды с шестидесятых по девяностые годы.
- Когда я только начинал свое дело, я хотел назвать свой магазин "Дом сапожек", - сказал мистер Кин, - Но я выбрал "Дом Обуви", чтобы не повредить бизнесу. Видите ли, я не был уверен, что смогу прожить, изготавливая лишь эксклюзивные сапоги.
- Кажется, вы смогли, - зачарованно промолвила Виктория, - Извините, кажется, внизу я несколько погорячилась.
- Все в порядке, мисс. Почему бы вам не осмотреть все как следует, пока вы ждете свои туфли. Пожалуйстаи
Он отодвинул длинную занавеску, скрывающую за собой глубокий альков, который скорее можно было бы назвать комнатой. Он вошел туда и вынес металлическую стремянку. Установив ее, он поднялся на несколько ступенек, пока не оказался вровень с верхней полкой.
- Я как раз хотел предложить вам вместо того, чтобы мочить свои туфли в такую ужасную погоду, обуть резиновые сапожки от дождя. Туфли положите в сумку и переобуетесь на месте. Вот очень женственные сапожки.
Он уже спускался по лестнице, держа в руке блестящие черные резиновые сапоги. Он поставил их на пол рядом со стулом:
- Не желаете примерить, мисс?
Виктория посмотрела на непромокаемые сапоги. Конечно, их вид не шел вразрез с ее чувством стиля: каждая пара в этой комнате была замечательно изготовлена и стоила, вероятно, недешево. И, как сказал мистер Кин, эта пара сапог была очень женственна: заостренный носок, изящный каблучок и голенище, плотно сидящее на ноге и достающее до той части лодыжки, где она шире всего. Она села на стул, взяла правый сапог и просунула ногу в голенище. Сапожок норовил выскочить из рук: его внешняя, резиновая поверхность была скользкая на ощупь, но подкладка внутри была сделана из мягкого бархатистого материала, который дал ноге возможность легко проникнуть внутрь и принял ее в свои уютные объятия, когда сапог был обут до конца. Это заняло несколько мгновений дольше, чем Виктория ожидала. Когда она обула левый сапог, то, сидя с обеими ногами, обутыми в блестящие сапоги, она почувствовала себя необычно уютно и спокойно, как во время самого нежного, чувственного массажа.
- Яи, мнеи, - Виктория не находила слов, - Они замечательны!
- Не желаете увидеть, как вы в них смотритесь?
На расстоянии в несколько футов, рядом с фотопортретом одной из модельных девушек, стояло высокое зеркало. Виктория посмотрелась в него и увидела свою стройную фигуру, длинные белокурые волосы, темные брови, серые глаза и твердый подбородок, короткое, но элегантное платье, единственным дополнением к которому была скромная нитка жемчуга на шее, и в завершение всего этого - сапоги. Виктория не была тщеславна, но она знала, что у нее красивые ноги. Теперь ее изящные лодыжки и ступни, достойные поцелуев, были укрыты резиновыми сапожками, которые своим изяществом подчеркивали естетственную красоту ножек. Они были скрыты под резиной, но это лишь еще больше притягивало к ним внимание.
- Я беру их, - отрывисто произнесла Виктория.
Мистер Кин кивнул в знак согласия:
- Вы сделали правильный выбор, мисси Мисси?
- Мартинс. Вы принимаете кредитные карточки?
- Конечно. Но не сделаете ли вы мне одолжение: я хотел бы попросить вас подписать кое-что для меня? Это не займет много времени.
Он опять скрылся в алькове. Виктории стало любопытно: чем он там занят, невидимый для нее. В следующее мгновение она встала и пошла следом за ним. Она двигалась уверенно, но в то же время она удивлялась сама себе. Это не было похоже на нее. Ей не терпелось узнать, что находится за занавеской, и она собиралась выяснить это. Казалось, ее мозг стал работать по новому, позволяя Виктории делать все именно так, как хотелось ей. Кроме того, она была изумлена, насколько удобно было ходить в этих непромокаемых сапогах: сапоги были достаточно жесткие, чтобы нога ощущавшая их вес и прочность, чувствовала себя защищенной, и в то же время ей было легко и тепло в них.
Мистер Кин слегка вздрогнул, когда заметил за спиной Викторию.
- Ой!.. Пожалуйста, проходите. Одну минутку, я только доберусь до полки клиенток, - сказал он, доставая с полки огромную книгу, - Здесь отмечены все, кому я продавал сапоги си, - он открыл первую страницу,
- С 1989 года, именно тогда закончилась моя предыдущая книга. Уже шесть лет.
- Правда? - заметила Виктория, не задумываясь над его словами.
Она осматривала альков: полки, уставленные коробками, бухгалтерскими книгами, разнообразными щетками, сапожными кремами и прочими вещами для ухода за обувью, и не могла скрыть легкого разочарования. Но здесь было кое-что еще: большая настенная доска для заметок, полностью покрытая карандашными набросками, очень искусно выполненными. Это были эскизы различных сапог, сделанные в разное время. Вокруг топорщилось множестов исписанных карандашом листков. Выражение лица Виктории изменилось.
- Это мои идеи, мисс. Если у клиентки особенный заказ, то иногда я прошу ее рассказать мне, что она хотел бы получить, и пока она говорит, стараюсь нарисовать это.
- Да? - произнесла Виктория, не слушая его.
Ее внимание было приковано к одному наброску на доске. Это был не эскиз сапога. Вероятно, мистер Кин старался придумать эмблему или монограмму: орлиные крылья, звезды и мальтийские кресты во всевозможных комбинациях с буквами, которые, очевидно, были попыткой зашифровать какое-то слово. Постоянно повторялась буква "D", которая была крупнее других букв.
- Что это? - спросила Виктория.
Мистер Кин посмотрел на набросок, на который она указала пальцем:
- Ах, это! Это по просьбе миссис Гарднер.
- Кто это?
- Одна из моих лучших клиенток, мисс. Более того, она мой друг. Я только что закончил работу над одним особенным заказом для нее, - с гордостью объяснил мистер Кин, - Я надеюсь, что она останется им довольна, - добавил он другим, смиренным, тоном.
- Почему? - повернулась к нему Виктория.
- Видите ли, я выполнил ее специальный заказ несколько месяцев назад, и у нас с ним возникли некоторые неприятности.
- Неприятности?
- Это долгая история.
- Я прошу вас, расскажите ее, - воскликнула Виктория, - Ведь у меня есть время выслушать ее, пока я ожидаю свои туфли, не так ли? Если уж я пропустила ужин и опоздаю на прием, то хоть расскажите мне занимательную историю.
Мистер Кин покачал головой:
- Это история не подходит для того, чтобы стать поводом для сплетен.
Виктория было собралась упрашивать мистера Кина рассказать ее и была готова клятвенно пообещать никому не рассказывать ее, но внезапно ей в голову пришла другая мысль.
- Не хотите, как хотите, - холодно промолвила она.
Отвернувшись от него, Виктория вышла из алькова и уселась в кресло, стоявшее в выставочной комнате.
Мистер Кин поспешил за ней следом:
- Пожалуйста, не обижайтесь, мисси
Виктория молчала. Она положила свои обнаженные руки на обитые ручки кресла и откинулась на спинку. Она закинула одну ногу на другую и пошевелила ногами в сапогах так, что верхи голенища слегка похлопали ее по лодыжкам. Она пристально смотрела снизу вверх на мистера Кина и в повисшей тишине их взгляды встретились, пока тот не опустил свой взор, но на пол, а на ее сапоги. Она опять пошевелила ногами, и на гладкой блестящей резиновой поверхности заиграли блики отраженного света. Наконец, она произнесла:
- Я действительно хочу, чтобы вы рассказали мне историю о миссис Гарднер и ее необычном заказе. Я настаиваю на этом. Я приказываю вам рассказать мне все.
На последних словах ее голос стал жестким, серые глаза стали стальными, губы сжались. Губы мистера Кина, напротив, внезапно задрожали:
- Если вы так настаиваете, мисс Мартинси
- Да, настаиваю! Выкладывайте все и побыстрее, - потребовала Виктория, опуская ногу обратно на мягкий ковер с легким стуком и одновременно с сознанием впервые использованной ею новой, необычной силы.
- У меня возникли трудности с доставкой готовой обуви, - начал мистер Кин, - Одной из услуг "Дома Обуви" является возможность доставки наших сапог по любому указанному адресу. Сначала я сам развозил заказы, проезжая по вечерам огромные расстояния с тремя или четырьмя заказами на заднем сиденье моей машины: каждая пара сапог была упакована в красивую коробку, все было сделано, чтобы леди были довольныи
- Леди? - переспросила Виктория.
- Я отношусь ко всем моим заказчицам как к леди, - объяснил мистер Кин, - Хотя в течение многих лет мои сапоги покупали и женщины из высшего общества.
- Как я уже сказал вам, время шло, я получал все больше и больше заказов, и мне захотелось, чтобы мастерская была открыта круглые сутки, и я начал уставать от разъездов. К тому же для престижа фирмы было бы хорошо иметь своего курьера, доставляющего заказы - хорошая машина, симпатичный молодой человек. Я не думал о том, чтобы одеть его в особенную униформу, - заметил он, как будто Виктория спросила об этом, - По моему мнению, для курьера больше подошел бы по-настоящему хорошо пошитый деловой костюм. Мне кажется, дамы предпочитают, чтобы мужчины одевались именно таким образоми
В глазах Виктории появилось выражение скуки. Ее лицо вытянулось и рот широко раскрылся, давая возможность увидеть ее горло. Она громко зевнула.
