- Она итальянка - пояснил Штольц. -была одной из самых активных членов "КРАСНЫХ БРИГАД" и имела неосторожность вовлечь в свою организацию дочь одного высокопоставленного чиновника. Когда та готовила бомбу для терракта, произошел случайный взрыв и ей оторвало кисти рук. Вычислить личность того, кто вовлек несчастную в эту авантюру, труда не составило. Нам привезли и дочь чиновника и эту красотку. Вообще то за один терракт в котором погибли люди ее должны были осудить на пожизненное, но дело до суда не дошло. Он потребовал, что бы та, по чьей вине его дочь осталась без рук, стала для нее донором. Мы сделали то о чем он просил, тем более что отпечатков этих пальчиков в полицейском досье не было. Через пару недель тот увез свою дочь в полном здравии. А она, он кивнул на нишу, осталась у нас. Я думаю, это был единственный выход. Сидеть пожизненное, и каждый день ждать что тебя будет трахать очередной охранник - это было не для нее. Никто не собирался делать с ней что то еще. Она была слишком молода и прелесна, и отсутствие рук ее нисколько на портило. Скорее всего мы отправили бы ее в гарем какого нибудь шейха, где она купалась бы в роскоши, но она предпочла эвтаназию. Самое интересное, что дочь чиновника каким то образом узнала чьи руки ей достались и просто бросилась под поезд.
- Он зажег свет в следующей нише, там стоял торс темнокожей девушки. Кожа с бронзовым оттенком напоминала полированное дерево. Николь вдруг вспомнила ее лицо, она узнала в той, чье тело стояло в нише, известную супермодель. Она вспомнила что газеты писали о несчастном случае в результате которого она погибла. - Так значит это был не несчастный случай, вы просто убили ее, вы чудовище доктор Штольц - с ненавистью сказала Николь. - Тот отрицательно покачал головой. - В ее появление здесь, нашей вины нет. Она баловалась героином, и здесь имела место обычная передозировка. Ее привезли слишком поздно, так как ее агент не хотел скандала, он не стал обращаться в другие клиники, и время было потеряно. Ее мозг умер. Никакого шума естественно не было, официально она погибла в автокатастрофе, похороны были в закрытом гробу, и никто не видел ЧТО там лежало. Но предать земле ТАКОЕ тело было выше моих сил. Это стоило мне... ... ... ... ... ... , впрочем неважно, есть вещи не имеющие цены. Моя мечта собрать полную коллекцию представительниц всех народностей. - Николь была как в тумане, у нее кружилась голова, она с трудом понимала что ей говорил Штольц. Он, увидев ее состояние, молча взял ее за руку и минуя длинный ряд выставленных на обозрение пластинатов, подвел ее к последней нише.
Здесь стояла молодая китаянка с удивительно красивым, каким то кукольным личиком. В отличии от остальных, ее тело опиралось на сплетенную из исскуственных цветов ажурную сеть, закрывавшую заднюю стенку ниши, стилизованную под мотивы китайской живописи. Николь уже с облегчением вздохнула, наконец то это кошмар должен был закончиться, когда вдруг увидела что китаянка улыбаясь смотрит не нее. Она вскрикнула и шарахнулась прочь от ниши, натолкнувшись на Штольца. Тот взял ее за плечи и легонько подтолкнул, сказав - Знакомьтесь Николь, ее зовут Минь. - Она, она, живая - шептала пересохшими губами Николь - Конечно, усмехнулся Штольц, - и прекрасно себя чувствует. Она пошла на это добровольно. Она была, скажем так, в очень близких отношениях с одной девушкой из Гоконга. И все было прекрасно, пока отец той девушки будучи достаточно богатым и успешным бизнесменом, не попал в поле зрения триады. Их жестокость известна всем, и когда они выкрали дочь бизнесмена и потребовали выкуп, он бросился собирать требуемую сумму моля их немного подождать. Но они ждать не стали, и он получил свою дочь с раздробленными локтевыми и коленными суставами. И вот, когда он обратился к нам, Минь предложила взять все что нужно у нее, что бы ее любимая стала такой же как и раньше.
Согласитесь, это очень красивый жест и было бы чертовски несправедливо если бы она умерла. Минь привыкла к своему телу и не жалуется. Возможно когда нибудь мы вернем ей все что она отдала, но только если она об этом попросит. - Вы хотите сказать что она не просит об этом? - с ужасом спросила Николь. - Нет! - коротко ответил Штольц. Вдруг китаянка что то сказала и Штольц перевел ее слова. - Она говорит что вы очень красивая и хотела бы заняться с вами любовью. - Николь ошарашенно смотрела на Штольца а тот ждал ответа. - Да, конечно, только немного позже, - пролепетала совершенно растерянная Николь, не зная что сказать, и абсолютно не понимая что говорит. Штольц несмотря на трагизм ситуации улыбнулся. - Я думаю что вы будете приятно удивлены, узнав ее поближе - сказал он. Николь вздрогнула представив в постели рядом с собой этот человеческий обрубок. -Пожалуй на сегодня вам достаточно впечатлений- сказал Штольц - идите в свою комнату и ложитесь спать. Утром я зайду к вам, и мы решим что делать дальше. - Скажите, - обратилась к нему Николь вспомнив о своих необычных ощущениях в первые дни - вы ведь и нам сделали эти свои инъекции, вы использовали нас в качестве подопытных? - А разве вам стало от этого хуже? - ответил вопросом на вопрос Штольц.
Он проводил Николь до ее комнаты и когда за ней закрылась дверь, долго стоял вглядываясь в полумрак длинного коридора, и еще не сознавая, что где то там, в глубине души, он уже принял решение. Это было жестокое решение, но другого просто не было. Затем он отправился снова в свой кабинет.
Там его уже ждали Фогель и Либов. Штольц уселся в кресло и закурил. Все молчали, понимая, что разговор будет нелегким. Первым нарушил это молчание Либов. - Доктор Штольц, вы знаете наши правила! Они не должны уехать с острова. - Штольц молчал, он прекрасно понимал, что Либов прав, что соблюдение этих правил до сих пор позволяло им работать спокойно, и вместе с тем впервые ему хотелось послать эти правила к черту. - Вилли, ну пойми, у нас нет другого выхода, я понимаю тебя, и если бы не сегодняшнее происшествие, я готов был согласиться с тобой и отпустить их. Но теперь мы не можем отпустить никого, хотя виновата только одна. И потом если мы просто оставим их здесь они или попытаются сбежатью, или каким то образом связаться с полицией, они слишком много узнали, - примирительно сказал Фогель. Штольц продолжал молчать. Он взвешивал все за и против, ему было наплевать, что будет с остальными, но вот Николь... ... ... . . Наконец он решился. - Я предлагаю сделать так, - и он коротко изложил свои соображения, - завтра будем оперировать Элеонору Вайсберг, будем считать, что донор у нас есть. По двум другим решим после, но я думаю, что мы сможем закрыть еще две проблемы, мою поездку в Бразилию и наладить твои контакты, - он посмотрел в сторону Фогеля, - с Борисом Глинским. Надеюсь все мои предложения не противоречать правилам. Позаботьтесь обо всем, - сказал он Либову, и тот вышел из кабинета.
