Что же до губернатора, которого должны будут избрать... О, это личность по-своему весьма примечательная. Френсис Пикенс - он бывший посол САСШ в России. Сам-то он ничего такого особенного из себя не представлял, зато его жена - это совсем иное дело. Люси Пикенс, в девичестве Холкомб. В отличие от ранее виденных при русском дворе американок - весьма далеких от изящных манер и высокого интеллекта, - Люси сразу произвела крайне благоприятное впечатление. Причем это впечатление не только на придворных, но и на самого императора Александра II. Ходили даже упорные слухи, будто император, всегда являвшийся большим ценителем женщин, в конце концов перешел с Люси Пикенс к совсем уж тесным, интимным отношениям. Большой ценитель женщин, он подарил ей потрясающие по красоте и стоимости драгоценности - похоже Люси была просто шарман! И, самое главное - император от неё узнал всё про этот необыкновенный "французский поцелуй"... И, похоже, не только о "нём"...
Как ни крути, а именно Люси Пикенс станет чуть ли не самой популярной женщиной Юга. Она передаст свое немалое состояние, включая подаренные императором Александром драгоценности, на нужды армии. Будет всеми своими силами помогать и мужу в его делах, и Конфедерации в целом. Дажестанет символом свободы КША!
Знакомая уже резиденция губернатора, но встречают уже с куда большим радушием. Слуги из негров суетятся, ну да им это по жизни положено. А встречает нас не секретарь, аж сам... О как! Не хозяин, а хозяйка дома. Прелестная и очаровательная миссис Люси Пикенс, в девичестве Холкомб. Та самая, которая даже русского императора Александра Николаевича впечатлить умудрилась. И я теперь понимаю, что было чем впечатлять и как впечатлить. О! - выглядит она просто потрясающе!
Мы с ней уединились для секретного разговора. Свои драгоценности она сдала в банк "Степлтон и Ко" , но я выкупил их. И вот почему!
- Люси, Ваши драгоценности у меня в доме, в тайнике. Почему? Официально Вы сдали их в банк и драгоценности сданы в Англии, на покупку эсминца и монитора. Но... Вдруг мы не победим, а Вы, Люси. как символ сопротивления тирании Севера, тогда подлежите уничтожению. Вот тогда и пригодятся драгоценности для ухода в Аргентину. Там мы станем миллионерами. Живыми миллионерами, Люси. Хотите даже погибнуть? Но нельзя! Понимаете, красавица Люси - нельзя! Символ должен жить, милая прелесть Люси, понимаете, Вы же не только красивая, но и умная. Люси!
Она встала и, нежно меня поцеловав в губы, села ко мне на колени. А я взял её на руки и отнёс в соседнюю комнату. Это была самая страстная женщина в моей жизни! И, самое важное - Люси похоже решила забеременеть! У неё с Пикенсом детей не было. Но мой "друг" ей поможет" Дразня её, он, то натыкался на распухший грибочек клитора, сильно надавливая на него, то скользил вниз по расщелине, прикасаясь к анальному отверстию. Обежав его вокруг, он вновь поднимался вверх, вызывая из шикарной женской груди громкие сладострастные стоны.
Её наслаждение было столь огромным, что она, ухватившись руками под коленки, стараясь, как можно шире развести ноги в стороны, слегка приподнимая попку вверх...
Какая она страстная! И какая сладкая! Кончая в неё, я чуть не терял сознание от необыкновенного удовольствия... Но я хотел её ещё и ещё...
Эх! Хороша чертовка!" - плотоядно мысленно облизнулся я, чувствуя, как напрягается моё естество при виде всех этих поясков, кружавчиков, коротеньких пеньюаров-сорочек, едва-едва прикрывающих изготовившуюся к ласкам и последующему соитию плоть: Я нахально поставил её в коленно-локтевую, но...
Выворачивается из моих крепких объятий, и вот мы уже лицом к лицу. В извечной борьбе двух начал, что в нужный момент всегда сливаются воедино. В оглушительной вспышке. Когда разум больше не властен над телом. Когда мою "башню" срывает от каждого сладкого прикосновения, когда мысли и чувства улетают в небесную высь, чтобы обрушиться потом на головы страждущих потоком неутоленной страсти. Бешеной, рвущей на части и сердца, и души. Господи! Что мы творим!? Что творим!? Но как мне чудесно и сладко. И, самое главное, что и Люси тоже - у неё просто счастливое лицо! Она хочет стать мамочкой!
Когда я оделся, чтобы уходить, меня буквально качало, как корабль в шторм. А ведь меня и вправду слегка "штормило". И я, нежно поцеловав её, прочёл Люси короткий стих:
Пожалей меня, пожалей,
За все грехи мои, скитанья и ошибки,
Как Богородица, с печальною улыбкой,
Ты пожалей меня, родная, пожалей.
И, сладкий поцелуй яркой красавицы был мне лучшей наградой!
