Удивительно, но экскурсовод, чьей работой было болтать о разнообразных достопримечательностях, за все время не проронила ни слова, даже ее имя мы узнали только потому, что оно было написано на бейджике. Может, она немая?
— Нет, из него не так-то легко что-нибудь вытянуть, хотя, если он чем-то увлечен, бывает, что его и не остановишь.
— Как он относится к аналу?
— По-моему, равнодушен, если только это не девятнадцатилетние анальные девственницы. Ему больше нравится классика и минет, он любит окончание на лицо, если не ошибаюсь.
— Я не прочь с ним познакомиться, — сказала я. — Если уж иметь соседа по квартире, то пусть лучше это будет человек тихий и уж точно не любитель анала. Я недостаточно окрепла, чтобы выносить шум и поползновения на мою попу. У меня столько было того и другого на Марсе и в госпитале, что с меня хватит до конца моего земного бытия. Как же мне встретиться с вашим приятелем?
— Сейчас он наверняка сидит в лаборатории, — ответил мой спутник. — Он либо не заглядывает туда по неделям, либо торчит там с утра до вечера. Если хотите, поедем к нему после завтрака.
— Разумеется, хочу, — сказал я, мы оделись и разговор перешел на другие темы.
Когда время полета истекло, мы вышли из экскурсионного гравилета и поймали аэротакси. Стэмфорд успел рассказать мне еще о некоторых особенностях джентльмена, с которым я собиралась поселиться вместе.
— Не будьте на меня в обиде, если вы с ним не уживетесь, — сказал он. — Я ведь знаю его только по случайным встречам в лаборатории. Вы сами решились на эту комбинацию, так что не считайте меня ответственным за дальнейшее.
— Если мы не уживемся, нам ничто не помешает расстаться, — ответил я. — Но мне кажется, Стэмфорд, — добавил я, глядя в упор на своего спутника, — что по каким-то соображениям вы хотите умыть руки. Что же, у этого малого ужасный характер, что ли? Не скрытничайте, ради Бога!
— Попробуйте-ка объяснить необъяснимое, — засмеялся Стэмфорд. — На мой вкус Холмс слишком одержим наукой — это у него уже граничит с бездушием. Легко могу себе представить, что он вспрыснет своему другу небольшую дозу какого-нибудь новооткрытого растительного афродизиака, не по злобе, конечно, а просто из любопытства, чтобы иметь наглядное представление о его действии. Впрочем, надо отдать ему справедливость, я уверен, что он так же охотно сделает этот укол и себе. У него страсть к точным и достоверным знаниям.
— Что ж, это неплохо.
— Да, но и тут можно впасть в крайность. Если дело доходит до того, что трупы в анатомичке он возбуждает вакуумным насосом, согласитесь, что это выглядит довольно-таки странно.
— Трупы? Вакуумным насосом?
— Да, чтобы проверить, может ли эрекция появиться после смерти. Я видел это своими глазами.
— И вы говорите, что он не собирается стать медиком?
— Вроде нет. Одному Богу известно, для чего он все это изучает. Но вот мы и прилетели, теперь уж вы судите о нем сами.
Мы приземлились во дворе и через маленькую дверь вошли во флигель, примыкающий к огромному больничному зданию. Здесь все было знакомо, и мне не нужно было указывать дорогу, когда мы поднялись по узкой металлической лестнице и пошли по длинному коридору вдоль бесконечных выбеленных стен с коричневыми дверями по обе стороны. Почти в самом конце в сторону отходил низенький сводчатый коридорчик — он вел в химическую лабораторию.
В этой высокой комнате на полках и где попало поблескивали бесчисленные бутыли и пузырьки. Всюду стояли низкие широкие столы, густо уставленные ретортами, пробирками и бунзеновскими горелками с трепещущими язычками синего пламени. Лаборатория пустовала, и лишь в дальнем углу, пригнувшись к столу, с чем-то сосредоточенно возился какой-то молодой человек. Услышав наши шаги, он оглянулся и вскочил с места, испугав темноволосую девушку, которая делала ему минет под столом.
— Нашел! Нашел! — ликующе крикнул он, попытавшись броситься к нам с пробиркой в руках — но его партнерша по оральным ласкам напомнила о своем существовании, яростно насадившись на член. — Я на-аааа! — шел наконец реактив, который осаждается только спермой и ничем другим!
Если бы он нашел золотые россыпи, и то, наверное, его лицо не сияло бы таким восторгом. Впрочем, возможно, сыграло роль также то, что он положил пятерню на затылок брюнетке и надавил, заставив ту давиться своим членом. Я с тоской представила свою реакцию, когда он сделает также со мной во время нашего с ним проживания в одной квартире.
— Доктор Уотсон, мистер Шерлок Холмс, — представил нас друг другу Стэмфорд.
— Здравствуйте! — приветливо сказал Холмс, тиская мне грудь с силой, которую я никак не могла в нем заподозрить. — Я вижу, вы жили на Марсе.
— Как вы догадались? — изумилась я.
— Ну, это пустяки, — бросил он, усмехнувшись. — Вот реактив — это другое дело. Вы, разумеется, понимаете важность моего откры-ыыы! — тия?
Брюнетка с хлюпаньем снялась с пениса, поднялась с коленок и поцеловала Шерлока прямо в губы. Тот облизнулся и хлопнул ее по попе напоследок. Я снова поморщилась, представив, что он и меня будет шлепать по больному месту. Девушка удалилась, повиливая аппетитным задиком.
— Как химическая реакция — это, конечно, интересно, — ответила я, — но практически...
— Господи, да это же самое практически важное открытие для судебной медицины за десятки лет. Разве вы не понимаете, что это дает возможность безошибочно находить следы спермы, даже если она была пролита десятки лет назад! Подите-ка, подите сюда! — В пылу нетерпения он схватил меня за руку и потащил к своему столу. — Возьмем вот этот соскоб краски с полочки, я на нее кончил неделю назад, — сказал он.
Я постеснялась спросить, почему же он кончил на полку, а не в ротик своей миловидной ассистентке, если это была ассистентка, конечно.
— Теперь я положу его в емкость с водой, — продолжил Холмс. — Глядите, вода кажется совершенно чистой. Соотношение количества спермы в воде не больше, чем один к миллиарду. И все-таки, ручаюсь вам, что мы получим характерную реакцию. — Он бросил в стеклянную банку несколько белых кристалликов и накапал туда какой-то бесцветной жидкости. Содержимое банки мгновенно окрасилось в мутно-белесый цвет, а на дне появился бирюзовый осадок.
— Ха, ха! — Он захлопал в ладоши, сияя от радости, как ребенок, получивший новую игрушку. — Что вы об этом думаете?
— Это, по-видимому, какой-то очень сильный реактив, — заметил я.
— Чудесный! Чудесный! Прежний способ с инфракрасными лучами очень громоздок и ненадежен, как и исследование следов спермы под микроскопом, — оно вообще бесполезно, если с момента эякуляции прошло больше пары дней. А этот реактив действует одинаково хорошо, свежая ли сперма или нет. Если бы он был открыт раньше, то сотни людей, что сейчас разгуливают на свободе, давно бы уже расплатились за свои преступления.
— Вот как! — пробормотал я.
— Раскрытие преступлений всегда упирается в эту проблему. Человека начинают подозревать в анальном изнасиловании лиц, не достигших девятнадцати лет, быть может, через несколько месяцев после того, как оно совершено. Пересматривают его белье или платье, находят пятна. Что это: сметана, майонез, сперма, кокосовое молочко или еще что-нибудь? Вот вопрос, который ставил в тупик многих экспертов, а почему? Потому что не было надежного реактива. Теперь у нас есть реактив Шерлока Холмса, и всем затруднениям конец!
Глаза его блестели, он приложил руку к груди и поклонился словно отвечая на аплодисменты воображаемой толпы.
— Вас можно поздравить, — сказала я, немало изумленная его энтузиазмом.
— Год назад на Меркурии разбиралось запутанное дело фон Бишофа. Он, конечно, был бы отлучен от секса на несколько месяцев, если бы тогда знали мой способ. А дело Мэзона с Плутона, и знаменитого Мюллера, и Лефевра с Титании, и Сэмсона из Пояса Астероидов? Я могу назвать десятки дел, в которых мой реактив сыграл бы решающую роль.
— Вы просто ходячая хроника преступлений, — засмеялся Стэмфорд. — Вы должны запустить свой собственный интернет-сайт. Назовите его «Полицейские новости прошлого».
— И это было бы весьма увлекательное чтение, — подхватил Шерлок Холмс, заклеивая место соскоба на полочке. — Приходится быть осторожным, — продолжал он, с улыбкой повернувшись к нам, — ко мне часто приходят изнасилованные в попу вовосемнадцатилетние девушки. У них нежная кожа, нельзя допустить, чтобы они оцарапались об острые края полок. — Он протянул руки и выкрутил мне сосочки. Я ойкнула и покраснела.
— Мы пришли по делу, — заявил Стэмфорд, усаживаясь на высокую трехногую табуретку и привлекая меня к себе. Я послушно встала на коленки, подложив под них специальную надувную подушку, которую достала из сумочки. Попытавшись пересилить психологический барьер, я отбросила мысли о ганимедянском члене и заглотнула пенис Стэмфорда — Моя приятельница ищет себе жилье, а так как вы жаловались, что не можете найти компаньона, я решил, что вас необходимо све-ээээааах-сти.
Шерлоку Холмсу, очевидно, понравилась перспектива разделить со мной квартиру. Он похлопал меня по спине, пока я язычком и губками делала приятно фельдшеру.
— Знаете, я присмотрел одну квартирку на Бейкер-стрит, — сказал он, которая нам с вами подойдет во всех отношениях. Надеюсь, вы не против секса в позе наездницы?
