И лёжа в темноте со стоящим колом членом. А он у меня встал от интриги, которая сквозила в разговоре матери и отца, касаемого моего участия в каком-то секретном деле совместно с другой семьёй.
Насколько я знал про Ермаковых, они новые знакомые моих родителей и тоже учителя. Познакомилась с ними мама на одном из учительских семинаров в области. И несколько раз мои родители ездили в гости к этим Ермаковым в областной центр, который находился от нас в часе езды на автобусе.
К нам они ни разу не приезжали. Может, мама их не приглашала, поскольку нам их нечем было угостить. Я их не видел, но, по словам матери, они вполне себе милые люди и довольно образованные и порядочные.
Но эти порядочные, со слов мамы Наташи, люди занимались чем-то особенным, раз мой отец боялся, что они бросят его и мать, и шёл у них на поводу. И поэтому у меня стоял колом член. И я чувствовал, что на Новый Год в гостях у этих самых Ермаковых меня ожидает такое событие, о котором я и мечтать не мог.
До субботы, когда мы должны ехать в гости в областной центр встречать Новый Год оставалось два дня, и для меня они стали вечностью. Я хотел, чтобы поскорее наступил долгожданный выходной. Чтобы узнать, какой такой подарок приготовили для меня родители.
А ещё меня удивляло поведение матери в эти дни. Она стала ходить по квартире, как зомби, при этом бросая такие взгляды, от которых у меня тут же вставал колом член в штанах. И у матери из рук стали падать ложки и вилки. Во время обеда.
Все это в целом свидетельствовало о том, что предстоящая совместная поездка со мной в гости к новым знакомым была для неё сильнейшим психологическим состоянием, и там должно было произойти что-то такое. Не укладывающиеся в привычный образ жизни скромной тихони - училки русского языка.
— Костя, иди с мамой в самый зад автобуса, там, кажется, есть места, а я спереди постою. Ничего, у меня ноги сильные и час как-нибудь продержусь. - сказал мне отец, когда к остановке, где мы стояли, подъехал междугородний автобус, идущий в областной центр.
На автовокзал мы не успели вовремя прийти. Родители до обеда работали в школе. Был короткий день перед Новым годом. Пока собрались, мама приготовила с собой несколько блюд, в основном дешевых салатов, а отец купил бутылку водки, чтобы не ехать в гости совсем с пустыми руками. И мы едва успели на остановку, мимо которой проходили все междугородние автобусы.
Эта остановка находилась не так далеко от нашего дома, и мои родители часто ей пользовались, когда нужно было съездить в область. В основном в целях экономии, так как с водителем можно было договориться и заплатить ему не полную стоимость билета. Ведь деньги он ложил к себе в карман.
— Держи сумку, сынок. Смотри осторожно, не раздави в ней салаты, а то привезём в гости месиво. - мама дала мне в руки обычную хозяйственную сумку из кожзаменителя, в которой стояли тарелки с салатами, и я полез вперёд в автобус по проходу, а мама за мной. Отец остался стоять в дверях и о чем-то беседовал с водителем.
Автобус был заполнен пассажирами под завязку, но какими-то странным образом два места сзади оказались свободные, и на них стояли сумки и пакеты сидящих рядом людей: пожилой женщины в красном махровом платке на голове и мужчины неопределенного возраста, одетого в потертую дубленку с побитым молью воротником и с рыжими, как у таракана, усами.
Увидев нас, мужик тут же убрал сумку и предложил моей матери сесть.
— Садись, красавица. В ногах правды нет. И ты, парень, рядом со своей девушкой пристраивайся.
Места свободные, видать, кто-то купил на них билеты и не сел в автобус. Такое бывает. - засуетился рыжеусый мужчина, дыша водочным перегаром.
Он был здорово поддатым по случаю праздника и, как и все пьяные, красноречив.
А ещё он принял нас с матерью за молодую влюбленную пару, парня и девушку, что было недалеко от истины. Мамаша выглядела молодо и вполне могла проканать за мою чувиху.
Давай мне сумку, Костя. Я её на колени к себе поставлю. - сказала мне мать, когда стараниями пьяного мужика она уселась на сиденье у окна, а я сел рядом с ней.
— Мам, а какой все же подарок вы мне с отцом подарите на Новый Год? - спросил я у матери, отдав ей сумки, когда автобус тронулся от остановки и покатил по трассе по направлению в областной центр.
— Приедем, сам все вечером узнаешь. Это сюрприз, и раньше времени тебе знать не положено. - уклончиво ответила мне мать, при этом одарив меня таким взглядом, что член в моих штанах моментально налился кровью и встал.
Больше мне она ничего не сказала и вообще отвернулась к окну, смотря на заснеженные поля и посадки, которые замелькали по обе стороны дороги.
Или делала вид, что смотрит, но со мной разговаривать не захотела. У нее другое было на уме об этом свидетельствовал ее взгляд, которым она меня наградила.
Пронзительный и какой-то развратный. А ещё в карих глазах моей матери затаилась тоска.
Мама смотрела на меня, как на чужого, и в её взгляде сквозила откровенная похоть, да такая, что мне стало не по себе.
Как женщина она меня никогда не привлекала. Может быть из за своей манеры поведения. Обычная училка, " серая мышка" без каких-то выдающихся форм, на которые можно было бы дрочить.
Вот и сейчас мать сидела в автобусе, одетая во всё белое, как Снегурочка, сжав худые ноги вместе и держа на них сумку с дешёвыми салатами.
Одежда на маме Наташе была чистой, но далеко не новой. Она надевала её по праздникам, а на работу в школу одевалась скромнее.
Сейчас же Она была одета как молодая девушка в куртке и в джинсах.
Белая вязаная шапочка на голове, из под которой торчала смешная чёрная челка непослушных волос. Светлая короткая курточка с меховым капюшоном. Джинсы белого цвета, потертые на коленях и заправленные в меховые сапоги, тоже белого цвета.
Красивые пухлые губки у мамы Наташи в этот день были вульгарно накрашены яркой помадой, а глаза подведены чёрной тушью. Такой я её никогда не видел. И сейчас она представляла собой образ не тихони - училки, а безбашенной девчонки - студентки.
Впрочем, мать и так была молодой - тридцать шесть лет всего. Родила она меня рано, в восемнадцать, и, по сути, мы выглядели с ней ровесниками. Я был похож на отца и вполне мог сойти за парня - ухажёра, сидящего рядом с красивой худощавой брюнеткой, одетой во всё белое, как новогодняя Снегурка.
— Костя, ты смотри у меня, мою Наташку не уведи. Голову оторву, сынок. - то ли в шутку, то ли всерьёз сказал мне отец, увидев, как я помог выйти матери из автобуса, взяв ее под руку, и так пошел с ней по улице от автовокзала к остановке троллейбусов.
Мы приехали в областной центр, и мать попросила ее поддержать под руку, так как на улице был гололед, а дворники не успели посыпать тротуары песком. И в сапожках на высоком каблуке, которые были надеты на стройных маминых ножках, можно было реально упасть.
— А хоть и уведёт, я не против с таким парнем, как Костя куда-то пойти. Ты себе другую найдешь, Олег. - ответила за меня мать и, идя со мной по тротуару, нарочно сильнее прижалась ко мне, как обычно ходят влюбленные пары, а её накрашенные тенями глаза озорно глянули на меня из под челки.
Отец открыл было рот, но, ничего не сказав, лишь посмеялся в усы на такое поведение своей жены. А мама, можно сказать, впервые за всю историю их отношений открыто заигрывала со мной, со своим сыном, молодым восемнадцатилетним парнем, способным стать конкурентом ее мужу.
— Что молчишь, Костя? Увел бы меня у отца? - неожиданно спросила мать, но сделала это тихо, шепнув мне на ухо, чтобы не слышал её муж, который шел от нас по тротуару чуть поодаль.
Мать игриво ткнула меня в бок кулаком и нарочно поскользнулась, сделав вид, что падает, и мне пришлось её поддерживать на весу, обнимая рукой за талию. Куртка на ней задралась, и я рукой без перчатки коснулся ее тела. И даже через одежду почувствовал тепло, исходящее от мамы Наташи.
" А она горячая в постели и заводная"
Подумал я, придерживая молодую и, как оказалось, красивую мать рукой за талию, не давая ей упасть в снег.
— Я бы с удовольствием, но слышала, что сказал твой муж? Он мне голову за тебя оторвёт. А я не хочу без неё остаться. - ответил я матери, стараясь перевести разговор в шутку.
Я не понимал смысла её заигрывания. При отце она развлекалась, а я бы мог получить реальных люлей от папаши. Он меня никогда не бил, но за жену мог бы навалять, будь здоров. Мужиком папа Олег был сильным, как никак спортсмен и бывший десантник.
— Да ладно, оторвёт? Может, он и рад будет, что ты меня у него уведешь. - на этот раз громко сказала мать, а отец, услышав, как бы в шутку, показал мне кулак. Но снова ничего не ответил своей жене, которая вдруг стала совершенно другой в чужом городе.
Обычно тихая и спокойная мать, идя по улицам города, где ее никто не знает, полностью примерила на себя образ молодой девчонки - хулиганки и по ходу дела злила мужа, заигрывая с сыном.
А я по честному, идя под руку с изменившейся матерью, не знал, как мне с ней вести. Ведь рядом шёл отец, и он был, как мне казалось, не рад прилюдному флирту своей моложавой жены с сыном.
В троллейбусе мать села рядом со мной, хотя дальше были свободные места, и она могла спокойно устроиться рядом с мужем. Отец сел впереди, но мама Наташа уселась на сиденье рядом и вновь толкнула меня в бок своим маленьким кулачком, снова заигрывая.
А я, не выдержав и на одной из остановок, когда в троллейбус набилось много народу, в основном молодежи из ближайшего техникума, взял и положил руку матери на колени она по прежнему держала у себя на коленях сумку с салатами и погладил её по джинсам.
