И его слова были недалеки от истины. Отец был неплохим столяром, ходил калымить по домам, а у себя в квартире не мог прикрутить дверцы в шкафу.
— Принимай работу, Нелли. Всё сделали в лучшем виде. - похвалился Толян перед женой, когда она и Матвеевна, держась за руки подошли к машине, вдоволь накупавшись в реке.
Прекрасная зрелая самка Нелли, воплощение женственности и красоты, с сексуальным животиком, чёрным треугольником волос на лобке, шла держась за руку с не менее сексуальной бабкой, у которой пиздень заросла чуть ли не до пупка. Тела обеих сучек были мокрыми (за исключением волос на голове). Вода редкими каплями стекает с сосков, бежит в ложбинах грудей, на живот, а с него на волосню. С лобковых кучеряшек, ручейки уже срываются на землю. Бля, так эротично, сука – было бы у меня пара хуёв, так обеих одновременно на эти причиндалы насадил бы, да ёб... ёб... ёб...
— Молодцы, а я думала, что вы ещё не закончили. Тань, может нам с тобой "шиномонтаж" открыть у вас в Гдове. Рабочих нанимать не нужно, свои есть! - смеясь сказала моя мать бабке, беря с капота "Нивы" красные эластичные трусы с чёрной каёмкой и не спеша надевая их на себя, давая мне возможность рассмотреть её лобок, покрытый жёсткими волосками. А я, глядя на лобок родной матери, вспомнил случай, произошедший в школьные годы, но почему-то врезавшийся в память.
******
Яркий солнечный день и берег реки. Мы всей семьёй отдыхаем на пляже. Отец с мужиками ушёл ловить рыбу, Ольга загорает на берегу. А мать в красном купальнике стоит с одной из своих подруг и разговаривает.
Я что-то спрашиваю у матери, сейчас не помню, что. И тут мой взгляд падает на плавки Нелли, а там из-под них выбился длинный чёрный лобковый волосок. Мать разговаривает с подругой и не обращает внимание, что у неё творится в плавках. Подтянув колени к животу, чтобы скрыть образование уже в своих плавках, я искоса, чтобы не привлечь к себе внимание, глазел на то место, откуда торчал чёрный волос с лобка. Вьющийся подобно штопору. Хотелось потянуть его, распрямить, померить его длину, сравнить с длиной моего хуя...
***
С тех пор прошло лет пять, многое стёрлось из памяти. А этот эпизод на реке и мать, стоящую в красном купальнике с торчащим у неё чёрным волоском в плавках, я запомнил на всю жизнь.
— Да ну на хер, Нелли. Я хочу заниматься бизнесом, не привлекая к себе особого внимания. А шиномонтаж это менты с бандитами. Да и не заработаешь у нас в городе на ремонте машин. Лучше на рыбе и мясе деньги делать. Тем более, что не нужно никаких документов оформлять. Всё дармовое, только бери-не ленись и торгуй. - ответила моей матери Матвеевна, надевая на себя с помощью Виталика, большие белые труселя, закрывая ими свой чёрный, огромный и лохматый лобок .
— Ну и где ваша рыба? Обманула ты меня, Таня. - раздосадовано воскликнула Нелли, когда мы с Толяном одну за другой вытащили из воды верши, оказавшиеся пустыми.
В них даже мелкой рыбёшки не было, не говоря уже о крупной. Как, впрочем, и жерлицы тоже оказались без улова. С них странным образом исчезли все до единого живца, словно кто-то их поснимал с крючков.
— Призраки всю рыбу в реке распугали. Я думаю, что это месть с их стороны за крест. - ответила моей матери Матвеевна, зло взглянув на Толяна за без спроса снятую с груди убитого немца награду. По её укору выходило, что из-за него мы все остались без добычи.
— Да хер с ней с этой рыбой. Мы сейчас с мясом будем. Слышите на той стороне кусты трещат? - тихо сказал нам Толян, показывает на другой берег реки, откуда слышался треск ломаемых веток.
К воде, продираясь сквозь кусты, шли какие-то животные, и они вот-вот войдут в реку.
— Олени! Здоровенные какие! А разве у нас они водятся? - воскликнула Нелли увидев группу благородных животных с ветвистыми рогами входящих из кустов в воду.
— Они из Эстонии скорее всего зашли. Там их полно. Толя, быстро к телеге, по твоей вине мы остались без рыбы. Так добудь нам мясо, или я тебе яйца оторву. - зло прикрикнула на моего отца бабка, наподдав ему для скорости пинка.
Толян до этого метким выстрелом в голову из винтовки «Маузер», уложил косулю на дальней дистанции. И была надежда, что и сейчас он не подведёт.
Возле телеги лежала сложенная в кучу амуниция немецких солдат и там же находились винтовки.
— А ты разве умеешь стрелять из них, Нелли? - удивлённо воскликнула Матвеевна, увидев, как моя мать подняла с земли вслед за мужем винтовку, умело передёргивая затвор.
— Таня, я же на рынке с кавказцами работаю! У них есть "стволы". Много раз выезжала с ними за город на шашлыки, и там стреляла по бутылкам. И не только из пистолета, но и из винтовки. - ответила бабке Нелли, при этом покосившись на меня.
Мою мать южане не просто так на шашлыки возили. Нелли, и в чём я больше чем уверен, Ольгу тоже, кавказцы вертели на своих «шампурах» насаживая на все дыры.
— Далековато, однако! Стреляем одновременно втроём. Возможно кто-то из нас попадёт. - сказала Матвеевна, вскидывая винтовку и целясь в пока ещё пустое пространство возле реки.
Моя мать, отец и баба Таня встали на берегу с немецкими винтовками в руках в ожидании рогатой дичи. И когда олени, переплыв реку, ломая ветки ивняка, вышли из воды на берег и пошли гуськом к лесу, который находился на бугре, один за одним грянули три выстрела.
Первой стреляла Нелли. Моя мать, особо не целясь, вскинув винтовку, выстрелила по вожаку, громадному пятнистому оленю с большими рогами. И к удивлению, попала. Олень упал на передние копыта вспахивая ветвистыми рогами землю. Шедший за ним второй олень поменьше ростом аналогично упал на землю словно обо что-то споткнувшись. Его застрелили Матвеевна с Толяном.
— Штык-ножи берите и живо к ним. - крикнула нам Нелли, держа за ремень, закинула винтовку себе на спину.
Моя мать на удивление повела себя в данной ситуации круче чем Матвеевна и в ней проснулся скрытый азарт охотницы и командирши.
Я, Оля и Виталик стояли оглушённые выстрелами и не сразу сообразили, что делать.
— Толик, в машину садись. Поедем быстрее – их нужно добить, а то они в реку норовят уйти, потонут и мы останемся без мяса. - сказала мужу Нелли, как кошка, запрыгнула в "Ниву" бросая винтовку на заднее сиденье.
Действительно никто из троих стрелков не нанёс животным смертельные раны и они, повинуясь инстинкту самосохранения, пытались подняться и вернуться в спасительную для них реку.
— Сынки, подсобите! - обратилась к нам с Виталиком баба Таня, стоя возле Зорьки и держа лошадь рукой за гриву.
Пожилая женщина рвалась добивать раненных оленей, но супруги не взяли её с собой в машину, и бабка сообразила скакать на лошади.
— Совсем охуели? Нас то какие-то фашисты чуть не убили, а теперь ещё и посадят за незаконный оборот оружия и браконьерство. - воскликнула Оля, смотря как Матвеевна с помощью меня и Виталика оседлала лошадь, и верхом, с винтовкой в руке, поскакала на ней к месту, где лежали раненные олени.
Но бабка опоздала, Нелли и Толян быстрее неё добрались до раненных животных, выстрелами в упор добили из винтовок пару оленей, стремящихся скрыться в кустах у реки.
— Успокойся, сестра. Тут нет никого кроме призраков. Но они только по утрам вместе с туманом приходят. Берём штык-ножи и пошли к ним. Толян начнёт оленей разделывать - ему нужна наша помощь! – постарался я успокоить девушку, отстёгивая чёрные ножны от солдатского ремня одного из убитых в бою фашистов.
За несколько дней, что мы находились в заброшенной деревне Остров, я не видел ни одного человека, хотя звуки выстрелов должны были привлечь сюда рыбаков, или охотников. Но никто не приходил.
— Я к ним не притронусь и ножи эти кровавые в руки не возьму! - с вызовом ответила мне сестра с брезгливой опаской глядя на штык-нож в моей руке.
В общем, нам с Виталиком пришлось снимать с ремней пять штыков на всех, за исключением Ольги.
— Нелли, ты похоже самца завалила. Ну, мать, ты даёшь! И кто тебя так метко научил из винтовки стрелять? - похвалил жену Толян, наклоняясь над убитым ею оленем.
На земле лежал большой, пятнистый самец с ветвистыми рогами, коричневой окраской туловища. Из его головы текла кровь. Мама Нелли попала зверю точно в глаз, пробив оленю череп. Рядом с самцом лежал олень поменьше, и он был совершенно безрогий. По всем признакам это была самка, и из её мёртвых глаз выкатились две слезинки и застыли, закатившись в шерсть.
— "Чурки" с рынка её научили. Пока ты бухал, твою жену трахали на природе! Заодно и стрелять обучали. - ответила отчиму вместо матери Оля, злясь на неё за то, что та застрелила ни в чём не повинных животных.
— Сучка, подлянку мне решила подкинуть? Да мне по барабану, я не скрываю от Толика, что ему изменяла. Он сам виноват, не бухал бы, может я с другими не еблась. - не обидевшись на дочь, за сказанную отчиму правду, примирительно сказала Нелли.
Хотя Толян и я, давно догадывались о том, что нашу мать ебут на рынке кавказцы, оправдание: «может я с другими не еблась» уже согревало мою душу.
— Это в прошлом, Нелли. Я не такой дурак, как ты думаешь и знал, что ты мне изменяешь. Но давайте делать дело! Нам нужно снять шкуру с оленей, разделать их. - ответил блудной жене Толян, беря из моих рук штык-нож и вновь нагибаясь к большерогому самцу.
— Нет, Толя, начни с его подруги. Я не могу на неё смотреть. - попросила мужа Нелли, показывая ему на безрогую самку, в печальных глазах которой застыли слезы.
— Да и мне жалко, мать. Но что поделать - такова «се-ля-ви»! Не мы, так другие охотники их бы застрелили. - сказал Толян, перерезая горло оленихе с печальными глазами.
