Кузнечики в лесу смолкли. Дневные птицы уже затихли, а ночные еще не проснулись. Я слышал наше дыхание и буквально чувствовал ее пытливый взгляд сверху.
Белая кожа была такая гладкая и шелковистая, что моя ладонь оказалась слишком груба, чтобы почувствовать всю нежность. Я прислонился к колену щекой и губами и скользнул вниз по голени. Пальчики поблескивали красным педикюром, словно на волшебном дереве созрели клубничные леденцы. Сверху у основания пальцев я и оставил свой первый поцелуй. Прижимаясь губами к ее стопе, я подумал: а вдруг это единственный и последний раз? Ее туманное обещание отпустить меня показалось теперь худшей угрозой. В отличие от горячего тела, ее стопа была прохладной, и следующей моей мыслью было – а сколько потребуется поцелуев, чтобы ее ступня стала такой же теплой? В данный момент меня волновал только этот вопрос и больше ничего…
Пятьдесят семь.
Хотя, возможно, я сбился, потому что сначала добавилась вторая нога, а потом я перестал думать и растворился в ощущениях. Я целовал и гладил ее стопы, пока те не стали горячими. Мне хотелось не только целовать, но и лизать ее ноги, чтобы сильнее выразить нахлынувшее чувство беспредельного обожания, но я не решился облизывать ее, чтобы не сделать ей прохладно.
Лишь в одном из затянувшихся поцелуев я чуть высунул язык между губ, чтобы почувствовать и запечатлеть ее вкус. Солоноватый вкус был словно капля из первозданного океана, к которому я приобщился, пронзив вечность. Я не ощущал себя ни извращенцем, ни рабом, и прекрасная ведьма не была сейчас госпожой. Я был мифическим героем, который в своем апофеозе допущен на небеса небес и лично воздает должное богине. Я никогда не испытывал подобного, и от переизбытка чувств на моих глазах выступили слезы. Почувствовав жар в ее ногах, я чуть отстранился, и экстаз растаял.
Ко мне вернулось сознание, а вместе с ним и тяжелые мысли. Только что ее ноги были энерго-информационным каналом, через который я выражал любовь ко всей вселенной, а теперь скептический разум подкинул мысль, что педикюр был с ЛСД. Но меня волновало другое. Вдруг такая покорность покажется ведьме скучной, и она потеряет интерес к нашим забавам? Я поднял к ней взгляд. Снизу вверх, как всегда.
