- Ааа!! - верещала бедная Нэнси, корчась и обхватив руками щупальце, вторгшееся в её киску. Боль продолжалась, и девушке уже чудилось, что у неё порвана не только девственная пленка, но и вся промежность целиком. А вырвать скользкое щупальце из промежности не удавалось. Руки сами соскальзывали с него.
С хлюпающим звуком ("Боже! Ведь это моя кровь!") щупальце само покинуло влагалище. Все шесть его последних сантиметров густо окрасила девственная кровь.
Освободившись от жуткой затычки, влагалище издало чмокающий звук - это закрылись его створки. Ошалев от боли между ног, боясь даже увидеть, что там творится (но чувствуя кровь) , Нэнси стала вырваться из объятий двух щупалец, держащих её за раздвинутые ноги. Но её девичьих сил не хватало, а тут ещё и шок: Тем временем щупальце вновь перешло в наступление. Оно зависло перед прорванными трусами - из большой дыры в них проглядывали красные от крови половые губы, - опять коснулось промежности:
- О, нет! Нееет!!
Это случилось вновь - и на сей раз страшная штуковина продвинулась ещё дальше, в распахнутые недра влагалища. Каждый толчок снующего там щупальца вырывал у Нэнси надрывной стон.
Со стороны это выглядело жутко, как в извращенном сне - практически голая девушка, в одной лишь кофте (и то кофту прорвало в нескольких местах) , и большой пульсирующий шланг с присосками, словно вросший в её половую щель.
Спрут чувствовал, как в нем оживают все наклонности садиста. Он знал, как сделать бедной девушке ещё больнее, и взялся за дело с упорством, достойным более благого применения. Щупальце вздулось, словно согнутая в локте рука, и так сильно надавило на влагалищные стенки, что Нэнси взвизгнула, как сирена. Получив нужную ему реакцию, спрут не остановился, а продолжал раздувать свой тентакль. Девушке уже казалось, что её щель не выдержит и разорвется на части. И она кричала. Крик рвался из самых глубин души, крик ужаса и боли.
А спруту только того и надо было! Одним из своих щупалец - не очень толстым, но скользким - он влез Нэнси прямо в рот.
Почувствовав, что её рот закупорила слизистая мерзость, девушка чуть не спятила. В её киске продолжало буянить вторгшееся туда щупальце - но оно сейчас отступило на второй план. На первом месте был этот живой кляп. Нэнси затошнило от него, она ощутила, что вот-вот потеряет сознание. Щупальце во рту обильно истекало слизью. Девушка схватила его руками, силясь вытащить изо рта. Но щупальце вбилось ей прямо в глотку, извивающийся кончик задел стенки гортани. Нэнси выпучила глаза, борясь с рвотным рефлексом. Затем щупальце полностью закупорило ей гортань, и пришел черед девушки бороться не с тошнотой, а за дыхание. .
Лицо Нэнси, такое румяное, стало синеть. Пальцы напрасно пытались хоть как-то схватиться за щупальце - им мешала слизь. Грудная клетка Нэнси просто разрывалась от недостатка кислорода. Смерть подходила всё ближе.
Пальцы в последний раз судорожно дернулись, а потом застыли. Ещё чуть-чуть - и Нэнси Джонс, счастливая школьница, а ныне жертва, отойдет в мир иной.
Спрут резко вырвал щупальце из её рта, оставив другое резвиться в киске. Это щупальце зашло девушке за спину, размахнулось и смачно врезало ей по заднице, как живой кнут. Спрут не хотел, чтобы жертва выносила все муки без сознания. Пусть бодрствует и ловит каждый миг своих мучений.
Дернувшись от ломящей боли в ягодицах, Нэнси вновь попыталась взвизгнуть. Но не смогла - освободившееся от затычки горло сжалось, и девушку вырвало. Потом щупальце опять влезло ей в рот. Теперь спрут сбавил обороты. До самой глотки он лезть не стал, ограничившись ласканием нёба. Но Нэнси все равно мучилась. Глотка ещё сжималась и горела, желудок трепыхался, рот опять наполнялся испускаемой щупальцем слизью. Кроме того, её влагалище продолжали буравить, и боль там нисколько не уменьшилась.
Похоже, у этого создания был холодный разум садиста. Опять оно попробовало залезть Нэнси в дыхательный тракт. Когда это началось, Нэнси даже не стала сопротивляться - только молилась, чтобы на этот раз уж точно ей задохнуться. Она больше не могла! Но и во второй раз щупальце не доделало свою работу, оставив девушку кашлять и жадно вдыхать воздух.
Нэнси твердо решила - больше она рта не откроет! И молча терпела боль, так сжав зубы, что они скрипели. Щупальце продолжало исследовать её гениталии. Как же там всё болело и распирало! Девушка надрывно стонала, плакала, мотала головой, так что развевались её белокурые волосы. Несколько раз она была готова не выдержать и разразиться криком - ей стоило больших усилий удержаться. Спрут трудился изо всех сил, выворачивая ей нутро. Несмотря на то, что порванная киска текла уже не кровью, а половыми соками, девушка не испытывала никакого удовольствия - лишь боль, стыд и желание умереть на месте.
"Мама!! Когда же это прекратится?!"
И тут чудовище прорвало оборону её воли. Это произошло, когда щупальце вторично завелось за спину Нэнси, и холодный кончик коснулся её ягодиц. Там он ненадолго задержался, словно ловя волну паники от жертвы и подпитываясь этой паникой. Нэнси вытянула руки и попыталась прикрыть ладонями свой тыл, но опоздала - её руки перехватили и развели, сделав из Нэнси подобие пришпиленной бабочки. Щупальце исследовало её задницу, ползая по незащищенным полупопиям (трусов Нэнси уже лишилась) , влезло кончиком в анальную щель, будто принюхиваясь.
Слезы девушки усилились, её колотило, как при малярии. Страшно, очень страшно.
"Если оно влезет мне ТУДА, я точно умру!"
Оно влезло, точно между французских булок, всё разрывая на своем пути, тараня сфинктер, превращая анальные мышцы в крошево. Резкая вспышка боли - не жгучей, как во влагалище, а режущей, словно попу режут на части острыми ножами. Нэнси затряслась всем телом и оглушительно завизжала ни дать ни взять испуганная блондинка из ужастика. Её визг звенел и вибрировал под сводами пещеры, визг от настоящей боли и надругательства. Ведь щупальце в её анусе уже раздувалось, превращая тесную попу в широкий туннель - а из этого следовали разрывающие ощущения.
