Когда я уже совсем было, отчаялся, за стеной послышался какой-то шорох. Некоторое время спустя донесся звук открываемой двери, легкие шаги и входная дверь на террасу, чуть скрипнув, приоткрылась. Я слез с постели и пошел навстречу. Татьяна, в ночной рубашке и с наброшенным на плечи платком, проскользнула в комнату и, притворив дверь, закрыла её на замок. К этому мо-менту я подошел к ней вплотную, обнял её и крепко прижал к себе. - Никак эта коза не засыпала, - сквозь прерывистое дыхание прошептала она мне, обнимая за шею. Мне совсем в данный момент, не хотелось слушать ни о каких козах. Я покрыл поцелуями её лицо, потом поцеловал в шею. Татьяна сбросила платок, оставшись в одной ночнушке, и притянула мою голову к своему лицу. Секунду её затуманенные глаза смотрели на меня, а потом она приникла губами к моим губам. Насытившись, поцелуем, она чуть отодвинулась, я, переводя дыхание, мельком взглянул на ноч-нушку Тани, и принялся снимать её через голову. Татьяна послушно, как пленный немец, подняла руки, и с ночнушкой мы быстро справились. Как женщина практичная, понимая в какой блудняк она ввязалась, Таня не одела нижнего белья, что позволило мне, хоть и в потемках, но рассмотреть её. Она была хороша, причем той телесной красотой, которая со временем (конечно, до опреде-ленного предела) только прибавляет очарования. Я попеременно поцеловал и пососал её груди, почувствовав, как твердеют её соски и как под ласками её тело покрывается испариной. Как толь-ко я с трудом оторвался от её груди, Таня лобком прижалась к моему, рвущемуся сквозь ткань на волю члену. - Давай отпустим его на свободу, - лихорадочно прошептала она и опустилась на ко-лени. Сжимая его ладонью через ткань, она другой рукой погладила мой живот, и рывком дернула трусы вниз. Член взвился, почувствовав свободу и, чуть покачавшись, замер напротив её лица. Я поднял её, понимая, что минет мне пока ни к чему, взял Таню на руки и положил на кровать.
Она отодвинулась к стене, я прилег рядом и опять приник к её груди, потом поцелуями доб-рался до лица. - Мы по живому будем или так? - прошептал я ей в ухо и для наглядности показал ей патронташ презервативов. - Или так, - прошептала она. Вопросов больше не было. Таня раз-двинула ноги, а я занял "места, согласно купленным билетам", или иными словами расположился напротив заветных ворот. Чуть приподняв ноги Тани, я надавил телом и её лоно сначала неохот-но, сопротивляясь, приняло в себя мой член. Татьяна то ли вздохнула, то ли застонала и двинулась навстречу проникающему в неё копью. Но сопротивление было быстро сломлено, кольцо вагины плотно охватило мой член. Я начал совершать такие вроде бы одинаковые, но каждый раз такие разные движения. Член то проникал в вагину на всю длину, так, что яйца касались Таниной про-межности, медленно покидал влагалище, а потом резко возвращался на место. Я хотел узнать каж-дую складку этого лона, растянуть его, проникнуть во все его потайные места, чтобы вагина по-чувствовала мой член. Татьяна, покрывшаяся испариной и прерывисто дышавшая, привлекла меня к себе. - Вот так, - шептала она, когда член до упора погружался в её лоно, потом я выходил, а она тянулась за мной, видимо, боясь расстаться с чем-то дорогим и недавно обретенным. Она выгиба-лась мне навстречу, и тут следовал очередной удар. - Ещё, о господи, ещё, - молила она и я, от-кликаясь на призыв, опять погружался в тёплую и скользкую пучину. - О, сладкий мой, только не торопись, о-о-о:- её шепот переходил в стон, когда я проникал в неё, и она стремилась принять меня без остатка. Я высвободился из её объятий, встал на колени, притянув её за ноги, не выни-мая члена из вагины. Она с некоторым удивлением посмотрела на меня, как бы говоря: "Было же так хорошо, зачем всё это?" Но мне пришла в голову интересная мысль несколько разнообразить наши упражнения. Под её попу я положил подушку, одну ногу положил себе на плечо и одним резким ударом вогнал свой член. Татьяна вскрикнула и попыталась освободиться, но было позд-но: член уже приник к матке. Таня уперлась руками мне в грудь: - Мне:Мне так больно-о-о: Я наклонился к её уху и прошептал: - Боль - это любовь. Расслабься, - и, подтянув к плечу её другую ногу, я опять вогнал член, только на этот раз остановился, не доходя до матки. Пусть она запомнит эти ощущения, пройдет время и она захочет испытать эту сладкую боль снова. Таран матки сделал своё дело, и без того распаленная Татьяна была близка к оргазму. Я тоже подходил к вершине и перешел на быстрый ритм.
Если шеф в своё время долго домогался у Ури, где у советского Электроника кнопка, то где кнопка у близкой к оргазму женщины, искать не надо. Смазав большой палец слюной, я прижал его к выступающему над губами клитору, Таня дернулась, как от электрического заряда, задрожа-ла и ещё сильнее прижала мой палец своей рукой. Сделав два коротких удара, я опять проник на максимальную глубину, стремясь не задеть матку, остановился и изверг семя.
- Подожди, не выходи, я хочу его почувствовать - прошептала Таня и обняла меня за шею. Я повалился на неё, чувствуя, как с каждой секундой член покидает сила. - Меня уже давно так ни-кто не оттетеривал, - шептала она, поглаживая мои волосы. Зная цену всем этим утверждениям, я предпочёл промолчать. Перевернувшись на спину, я вытащил обмякший член из разгоряченного влагалища и принялся копить силы, которые, судя по развитию ситуации, мне вскоре понадобятся.
Партнерша была такого же мнения. Полежав несколько минут, она повернулась ко мне, по-терлась носом о мою щеку и промурлыкала: - А как насчет повторить? Собственно ответ мой ин-тересовал её постольку поскольку. Ладошка её очутилась на члене, ножку свою она перебросила через меня, давая понять, что я так просто не отделаюсь. Член откликнулся на ласку, на глазах приходя в боевую готовность. - Теперь ты давай, поработай, - сказал я Татьяне, наблюдавшей за эрекцией и, взяв за бока, потянул на себя. Таня с готовностью уселась на меня, сжимая член обеи-ми ладошками и потягивая его вверх. Положив руки ей на талию, я с удовольствием наблюдал, как эта кошечка выгибается под моим взглядом и исходит негой от сознания того, что несколькими минутами позже она насадится на крепнущий у неё в руках член.
Я согнул колени, Татьяна облокотилась на них спиной, потянула член и видимо, убедившись в достаточной твердости, чуть приподнялась и медленно, стремясь получить удовольствие от каж-дого миллиметра, погружавшегося в неё орудия, опустилась на него. На этот раз стенки вагины без сопротивления приняли в себя мой поршень. Таня откинула голову и сосредоточилась на ощущениях. Я тоже балдел, чувствуя, как вагина плотно обнимает мой член.
Но тут уже мне пришлось останавливать раздухарившуюся не на шутку Татьяну. Она, осво-ившись, взяла такой темп, что член шуровал в вагине как сумасшедший. На все призывы не спе-шить и не торопиться ответ был один: Татьяна с силой опускалась на член, замирала на несколько секунд, а потом, откинувшись назад, возвращалась к своей бешеной гонке. Видя, что эта фурия отпустила все возможные тормоза, я привлек её к себе и присосался к её груди. Татьяна всё равно продолжала извиваться, и тогда я пошёл на крайние меры: сосок, до того ласково облизываемый и обсасываемый губами, был чуть прикушен. Татьяна пришла в сознание, вскрикнула, и, судя по тому, как резко обмякло её, до этого напряженное тело, кончила. На несколько секунд она опять покинула наш многогрешный мир, а я не двигался, стараясь не разрушить её ощущения. Наконец, её дыхание восстановилось, в глазах появилась осмысленность.
- Слушай, ты вот как-нибудь отъедешь и не вернешься. Ты чего так кончаешь-то? - прошеп-тал я на ухо.
- Не знаю, если мне так хорошо, то у меня начисто всё отключается на какое-то время.
- Ну, ты вернулась или подождать пока?
- Ага, почти, - ответила она и вильнула бедрами.
- Почти - не считается, - шепнул я и сел. Так как Татьяна обнимала меня, она тоже села, лов-ко обняв меня ногами. - Если бы ты знал, - зашептала она, - Что это за кайф, чувствовать его в се-бе, - и она закрыла глаза и запрокинула голову. - А если бы ты знала, что это за кайф, чувствовать его в тебе, - ответил я. -Давай-ка, на секундочку расстыкуемся.
- Не хочу-у-у, - заныла Татьяна и опять задвигала бёдрами.
- Я же сказал, что ненадолго, - и я приподнял её.
- За это убивать надо. Хулиган, - и нехотя она слезла с члена. - У-у, какой хорошенький, - она ласково подрочила его и свернулась калачиком на кровати. Я встал с постели и взял с пола припа-сенную минералку. - Ты вот когда кончаешь - отъезжаешь, а мне после порки пить хочется.
- И ты ради этого кайф обломал?
- И ради этого тоже. Но в основном по другой причине, - я глотнул воды и немного полил член.
- Ты чего это делаешь? - Татьяна опять на время пришла в сознание и посмотрела на меня даже несколько настороженно.
- Дезинфекция, - строгим тоном сказал я и бросился на кровать. Татьяна взвизгнула, но увер-нуться не смогла. - Попалась! - торжествовал я. - Ой, я щекотки боюсь! - запищала Таня, пытаясь отбиться от меня. Хотя Татьяна была женщина не маленькая, а местами совсем даже наоборот, но мне легко удалось повернуть её спиной к себе, благо, что она прекрасно поняла, что я хочу сде-лать, да и алкоголь с потом видимо ещё не весь вышел. - Так, ноги на ширине плеч, - скомандовал я, и Татьяна послушно развела ноги. - Упор лежа, - продолжал я сыпать гимнастическими терми-нами
- Это как? - повернула лицо ко мне Таня.
- Не знаю как на самом деле, а мне надо вот так, - и я согнул её руки. Татьяна с готовностью приподняла попу и чуть повиляла ей, видимо требуя немедленного начала зарядки. Я тоже не-сколько секунд созерцал коленопреклоненное и готовое к сношению тело, эти подрагивающие в нетерпении ягодицы, раскачивающиеся груди с напряженными сосками. Погладив ладное тело Татьяны по бокам, и несколько раз шлепнув её по пышной попе, я провёл членом по промежности и почувствовал, как напряглось её тело.
- Ну, что, ты хочешь меня, да? - спросил я.
- Да, - глухо ответила Таня.
