Произошедшее меня немного озадачило, но не успокоило. И даже раззадорило. Я вышел из неё, рывком поставил на колени обмякшее тело и снова вошел в спелую вагину, до боли сжимая руками мягкие ягодицы жены. Она вскрикнула – ей всегда было слишком глубоко в таком положении, и я обычно старался не входить в неё до упора. Но не сегодня! Мои руки железной хваткой вцепились в мягкие бока, бледно-розовая задница, красивая и округлая была в полной моей власти. Я размашисто долбил эту дрянь, эту женщину, которая довела меня до белого каления, испоганила всю мою жизнь и вынуждала трахаться на стороне! Она получала за это свою пассивную агрессию прямо сейчас и по заслугам. Мне уже было не важно как сложиться наша жизнь завтра, соберёт ли она вещи или начнет тяжбу за дом и детей. Сейчас была важна только её дырка, её бесящая непокорность и апатия, а также моя всепоглощающая злость, которую я изливал на это красивое чужое духом тело.
Бетти то ли почувствовала мой настрой и побоялась перечить, то ли ей действительно нравился такой «хулиганский» секс, но ни одного слова против или гневного стона от нее не последовало. А я чествуя ее полную покорность только распалялся всё больше. Я грубо мял её грудь, шлёпал по ляжкам, хватал за волосы, в общем исполнял весь джентельменский набор доминирования, который никогда себе ранее с ней не позволял. Мой утомленный дневным свиданием член показывал чудеса выносливости, позволял мне отвлечься от процесса и придумывать чем бы еще «наказать» супругу.
Я бросил ее на кровать, перевернул как куклу, не смотря в лицо. Ее рубашка задралась, и ниже пояса она лежала голая на нашей простыне. Я задрал ее ноги на свои плечи, схватил зад и отбойным молотком прошелся по её внутренностям. Она пыхтела мне на ухо, сдавливаемая моим телом и своими коленями. Несколько минут бешенной скачи вымотали меня окончательно. Бетти покраснела от натуги и тяжело дышала. Я запыхался и бросил её ноги, устало распластавшись рядом на кровати. Мне так и не удалось завершить свое дело, но я чувствовал себя странно удовлетворённым.
Ни сказав мне ни слова, Бетти выскользнула ванную и за закрытыми дверями через некоторое время послышался шум льющейся воды и шмыгающего носа. Под эти звуки я и заснул.
Открыв глаза утром и вспомнив вчерашний день я хотел было загрузить вчерашнее сохранение. Но у этой игры такой функции еще не придумали. Мне было стыдно за тот след от помады и собственную дикую выходку ночью когда я практически изнасиловал свою жену. Как юрист я стал прикидывать судебные перспективы этого случая, и при наличии денег на грамотного адвоката, крови мне можно было попортить солидно. В Иллинойсе насильников судьи не очень любят. Настроение у меня испортилось, и жизнь моя вдруг представилась клубком неразрешимых проблем.
Однако Бетти за завтраком не выказывала никакого воинственного настроя. Хотя и не разговаривала со мной особо. Впрочем, как и обычно. Дети были собраны и я завез их в школу по дороге на работу. Сердце мое было неспокойно, и мысленно я уже представлял как она сидит за адресной книгой и обзванивает адвокатов по бракоразводным делам. Дела не шли в голову. Тут еще в кабинет заглянула Лиз. По её широкой улыбке можно было решить, что она выиграла в лотерею. Я осадил её таки взглядом, что заготовленные ею слова застряли у неё между пышных грудей, приоткрытых смелой блузкой. Она потухла, извинилась и вышла. Ну вот, я распугал всех своих женщин за одни сутки!
Пришлось брать себя в руки и искать дрожащую уже от обиды Лиз в кофе-точке, где она рвала на мелкие кусочки мокрую от слез салфетку. Убедившись, что мы одни, я положил одну руку ей на спину, а вторую - на живот и посмотрел в её печальные глаза своим фирменным взглядом. Этого хватило, чтобы слёзы на ее глазах высохли, а там появилось прежнее игривое выражение. Еще через пять минут она уже жадно сосала мне в комнате уборщика. Умелый влажный рот ласково посасывал мой член, а руки мяли мошонку. Сверху грудь Лиз в большом декольте была ещё внушительнее, и я с удовольствием разглядывал блондинку на коленях и поглощенную своим занятием.
Подняв и развернув женщину к себе спиной, я с большим трудом задрал юбку, натянутую на полный зад, и обнаружил под ней игривые чулки и тонкие трусики, присутствующие больше для галочки. Тесные и плотные ягодицы Лиз туго пропустили мой член под собой, ловя его готовой к сношению вагиной. Попка оттопырилась когда головка нашла мягкий вход, и была засосана туда вакуумным прибором Лиз. Что же она была за чудо! Получив член и замерев с ним внутри девушка молниеносно разрядилась. Я буквально чувствовал как стенки влагалища начинают волнами плясать на моём ружейном стволе. Еще через мгновение она впечаталась булочками в мой пах, приглашая к более активному действию. Я двинул бедрами, чуть шевельнув головку у нее под сердцем. Лиз охнула и повисла на моих руках. Покачиваясь внутри я довел её еще до одного финала, а потом уже приподняв её за подвздошные кости резкой серией ударов разрядился вчерашним зарядом.
Лиз тут же присела и стала слизывать остатки на моем мокром конце, смешанные с её собственными соками, жадно отправляя всё это себе в рот. Делала она это с явным удовольствием. За такое ей можно было простить даже вчерашний отпечаток на щеке. Тем более, что после последующей ночи перспективы моего брака всё равно были туманными.
Я подождал пять минут после того как Лиз ушла и сам выскользнул из кладовки никем не замеченный кроме камер слежения этажа.
***
Весь день я возвращался мыслями к жене. Обычно она звонила мне на работу пару раз: когда дети придут домой и в конце рабочего дня, чтобы узнать мои планы на вечер и соблазнить своими вкусностями на ужин. Но сегодня телефон молчал и чем дальше, тем больше я наполнялся внутренней тревогой перед тем, что меня ждёт дома. Соответственно, и возвращаться туда слишком рано мне совсем не хотелось. Лиз предлагала снова отправиться к ней, но я сослался на планы, и она чуть надув губки упорхнула последней, обдав меня напоследок сладкой смесью духов и запахов собственного тела. Я смотрел вслед её покачивающейся походке и виляющим бедрам, вспомнил её спелые груди и почувствовал возбуждение снова.
Вместо дома я перешел улицу и отправился в бар. Было еще рано и народу было немного. Я присел за маленький столик в углу, заказал бургер с картошкой и пинту пива. На часах было больше шести, но Бетти так и не позвонила. Тут в бар заглянул Майк с соседней фирмы. Он был возбужден и радостен после дневного успешного заседания и горел желанием отметить это с кем-нибудь. Так мне обломилась бесплатная выпивка, а вечер затянулся.
Домой я вернулся ближе к полуночи, прилично выпивший. Машину пришлось оставить и я добрался на такси. Окна в детских уже были погашены, горел только свет в гостиной. Я не стал звонить и открыл дверь своим ключом. Бетти смотрела ТВ и даже не повернула голову, когда дверь захлопнулась.
— Не помешаю? – Развязно осведомился я?
— Это твой дом. – Холодно ответила она.
Мне нечего было возразить. Молча понаблюдав как я достаю бутылку и ищу стакан, а потом наливаю себе два пальца виски, она повела плечами, выключила телевизор и отправилась наверх, мелькая холёными лодыжками по ступенькам. Я мутным взглядом проводил её фигуру, снова чувствуя к ней жгучую, яростную неприязнь со смесью желания. Эта её излюбленная молчанка! Уже доказано, что она также является насилием! Если тебе так не нравится жить со мной, ты скажи, мы в свободной стране! Я хорошо зарабатываю и смог бы пережить развод! Но нет, эта зажатая в тиски приличий «правильная жена» лучше будет нести в себе все свои страсти и желания, но не поделиться с ними с собственным мужем!
Я снова накручивал себя, подгоняемый алкогольными парами. И когда ввалился в спальню, наименьшее из того, что желал, был сон. Я подошел и сорвал с Бетти одеяло, которым она укрылась. Она испуганно подскочила, выставив руки ладонями вперед, защищаясь от меня. «Нет, прекрати, я не хочу ничего с тобой!» - Тихо но твёрдо повторяла она в испуге. Но я уже сорвал с себя галстук и рубашку и двинулся на неё.
Впервые в жизни мы боролись. Она ловко и сильно отталкивала меня не давая схватить себя на лодыжки и повалить. Но перевес был не на её стороне, она ослабела, а я всё напирал. И вот уже она погребена подо мной, но все равно толкается, пинается коленями и мотает головой. Мне так хотелось врезать ей, чтобы она прекратила! Но я удержал себя в руках, на секунду оставил её и вернулся с галстуком. Это был хороший и дорогой галстук, и мне было его немного жаль. Но сейчас он был мне нужен. Я снова поймал руки Бетти, перевязал её запястья, так, чтобы она не могла вырываться и, подтянув, закрепил её связанные руки на кованной спинке кровати надёжным узлом. Шелковая тряпка напряглась, но выдержала её яростные рывки. Она продолжила извиваться и пинаться, тихо и яростно обзываясь на меня, чтобы не разбудить детей в соседних спальнях.
Но я уже видел путь. Пошел и в гардеробе не торопясь выбрал ещё пару надоевших мне галстуков, благо этого добра у меня накопилось предостаточно. Вернувшись к кровати я поймал сначала одну ногу благоверной, которой она пыталась лягнуть меня в пах и прикрепил к набалдашнику у подножья кровати. Также я поступил со второй ногой, распяв так собственную жену на её же кровати.
Бетти вполголоса поливая меня проклятьями, но я посмотрел на неё грозно и пригрозил кляпом, если она сейчас же не заткнётся. Это подействовало, и она ослабла на путах, ненадолго замолчав.
Я присел рядом и пытался восстановить дыхание после жаркой борьбы. Погладив ногу жены, снова вызвал у нее слова негодования: «Не прикасайся ко мне, больной придурок! И сейчас же развяжи! Что ты делаешь?!». Я снова пригрозил ей кляпом. Под майкой для сна у неё, как всегда, ничего не было. Рука продолжала гулять по дрожащей от ярости Бетти приближаясь к её Венере. Она пыталась скинуть мою руку, дёргая бедром, но движения её были сильно ограничены, и я дотянулся-таки до её женского холма. Вновь меня поразила странная метаморфоза! Не смотря на ярость хозяйки, её вульва источала любовный сок в неимоверных количествах и буквально сочилась желанием!
