— Поставь миску у её лица.
Я так и сделал. Лена не посмотрела мне в глаза. Она была жутко унижена и сломлена. Толстяк нагнулся к ней и произнёс:
— А теперь лакай молоко, как кошка и говори то, что я тебе велел.
Вот сейчас Лена мимолётным взглядом униженных глаз посмотрела на меня, и быстро опустила глаза в миску. Не представляю какого ей сейчас было. Она нагнулась к миске и лизнула молоко, а затем произнесла:
— Я твоя сука...
— Громче! — велел толстяк, натянув поводок.
— Я твоя сука.
— Громче! — он нагнулся и шлёпнул её по заднице.
— Я твоя сука! — прокричала Лена.
— Так-то лучше. Лакай молоко, сука.
Лена начала шустро работать языком, поглощая молочко. Он нагнулся к ней и довольно наблюдал.
— Да. Вот так. Лакай его, сучка.
Пока она лизала молоко, похотливая жирная рука пацана поглаживала её голую спину и ягодицы. И тут он схватил Лену за гриву чёрных прямых волос и прошептал ей на ухо:
— Кто ты?
— Твоя сука... — тихо промолвила моя жена.
— Усвой это, тётя. Теперь ты моя. А теперь раздень меня.
Он поднял мою жену за волосы на ноги. Вытянул руки в стороны. Лена стянула через голову его свитер, под которым была белая майка. И это в летнюю жару. Следом за свитером пошла майка. И вот появилось дряблое, заплывшее жиром тело. Грудь впалая, соски пухлые, безволосое пузо, похоже на холодец.
Сейчас его всё же нельзя было назвать жирным, но в будущем он имел неплохие шансы разжиреть. Но вот когда моя жена сняла с него брюки и трусы, мои брови завистливо потянулись вверх. Член у него был просто огромным для толстяка низкого роста. Монструозный хрен с толстой круглой головкой.
По взгляду Лены я понял, что она тоже поражена. Толстяк рассмеялся:
— Побольше, чем у твоего муженька?
Я стиснул скулы и сжал руками подлокотники кресла.
— Добрые двадцать сантиметров в стоячем виде. Этим дружком я пропалю твою грядочку, тётя. Твоя пизда будет мне благодарна.
Лена не знала, что делать, и как реагировать на его слова. Да от неё и не требовалось ответа.
— Соси его! — велел толстяк и поудобнее развалился в кресле. — Живо! — добавил он, так как моя жена замешкалась.
Он положил руки ей на голову и притянул к своему паху. Лена открыла рот. Толстый венозный член проскользнул ей между губ.
— Соси, как следует. Как сосёшь своему муженьку. И не халтурь, а то будешь сосать до утра.
То, что я испытывал, не передать просто словами! Смотреть, как твоя жена сосёт другому, тем более подростку, это ужасно! Это выше моих сил. Я отвернулся. Но этот гадёныш окликнул меня.
— Эй, муж! Не надо отворачиваться. Смотри, как твоя жёнушка полирует своим влажным ротиком мой член. Смотри, смотри! Я хочу, чтобы ты смотрел!
И мне пришлось смотреть. Лена сосала его член, помогая себе рукой. Влажно чавкала. Эти звуки убивали меня. Огромный член пацана стал ещё больше. Только половина помещалась во рту моей жены.
Стоя на коленях перед подростком, моя жена обсасывала его член добрых десять минут. Ублюдок закинул руки за голову и блаженно улыбался.
— Лижи яйца, — приказал он. — Давай же.
Лене пришлось пройтись языком по его висячей мошонке. Даже яйца у него были ого-го.
— А теперь садись на меня. Лицом ко мне.
Лена встала в нерешительности. Пацан взял в руку член и кивнул.
— Садись на него, тётя. Смелее.
Лена поставила колени на диван с двух сторон от его тела. Пацан отпустил член, позволив ей самой вставить его в себя. Лена ввела член в своё предательски влажное влагалище. Я всё это видел своими глазами, как крепкий дрын пацана проскальзывал в лоно моей жены. Это было ужасно. Мне хотелось отвернуться, но ублюдок смотрел на меня и улыбался.
— Скачи на мне, — приказал он и сжал её груди.
Лена начала подниматься и опускаться на его члене. Крепкий поршень подростка скользил в её щёлке. Вверх-вниз, чавк-чавк. Как же легко он скользил в ней. Своим вибратором он хорошо возбудил мою жену. Да ещё после оргазма. Ленина вагина после оргазма всегда становилась более расслабленной и открытой.
Целых пятнадцать минут мне пришлось смотреть, как моя жена седлает член другого человека. Мелкого похотливого пацана. Он лапал её груди и задницу. Пошлёпывал по ягодицам и кряхтел от кайфа.
— Даа, тётя! Даа! Скачи! Какая классная у тебя пизда! Уфф!
И вот он резко дёргается. Его член выскальзывает из вагины моей жены. Лена спадает на пол. Пацан хватает кружку недопитого чая и кончает прямо туда. Белесые нити спермы падают в стакан, плавая внутри, словно водоросли.
Толстяк протягивает стакан Лене и говорит:
— Пей.
Лена широко раскрыла глаза и открыла рот.
— Пей! — повторяет пацан. Настойчиво. Голосом, не терпящим возражений.
Лена смотрит в стакан и морщится. Она подносит край кружки к губам. Я вижу, что чая там немного осталось, лишь на дне. А вот спермы там предостаточно.
— Залпом давай!
Лена резко опрокидывает кружку. Ей пришлось сделать четыре глотка, чтобы всё проглотить. Её лицо скривилось.
— Ха-ха! Молодец. Хорошая девочка.
Пацан легонько пошлёпал её по щеке и начал одеваться.
— На первый раз достаточно. Но это цветочки, имейте это ввиду.
Он быстро натянул одежду и взял мою обнажённую жену за руку.
— Проводи меня.
Бок о бок они пошли к двери. Ублюдок положил руку ей на голую попу и сжал одну ягодицу.
— Чудесная задница, Елена.
Она довела его до двери, и стояла голая, наблюдая, как он одевается. Ошейник и поводок всё ещё были на ней. Обувшись, гадёныш потянулся и отстегнул ошейник. Снял его, свернул поводок и спрятал в задний карман.
— А теперь поцелуй меня. И как следует, с языком. Надеюсь в твоём рту не осталось спермы?
Лена нагнулась к нему. Он обхватил руками её лицо и жадно присосался к её губам. Влажный, чмокающий звук их поцелуя вызвал во мне бурю злости. Я сжал стакан с виски.
Наконец их губы отлипли друг от друга. Жирдяй похлопал мою жену по попке, взял двумя пальцами за подбородок и похотливо, с издёвкой, прошептал:
— Кто моя сука?
— Я твоя сука... — сломлено ответила моя жена.
— Это верно, — расплылся в улыбке толстяк. — В следующий раз для своей сучки я приготовлю кое-что поинтереснее. Займёмся твоей попкой.
Он подмигнул и вышел в подъезд. Свалил, не прощаясь. Лена закрыла дверь и вернулась в зал. Она молча собрала своё бельё и прижала к груди.
— Сукин сын! — прорычал я.
Моя жена ушла в душ, а я остался сидеть в кресле, проклиная пацана и ненавидя себя за то, что ничего не могу со всем этим сделать!
Продолжение следует...
