— В общем — у меня встал на ведущую прогноза погоды... Мне нравятся, знаешь ли, девушки в платьях, — мой лепет звучал просто смешно, но я уже не мог остановиться. — Только не говори маме! — добавил я.
Доча фыркнула и еще раз покосилась на мой член, который явственно выглядывал из-под полы халата.
— Потом поговорим, пап! — натянутым голосом сказала Сашенька, вновь наклоняясь к Жорику. А я сделал вид, что меня очень интересует ведущая, которая расхаживала вдоль карты страны, рассказывая, где будет дождь. У нас обещали ясную погоду.
Тем временем Саша перешла от живота и груди Георгия к самым интересным местам. Я, не скрываясь, смотрел, как она касается язычком вершины пениса моего сослуживца, как прохаживается губами по всей его длине, как улыбается перед тем, как обнять ротиком пульсирующий ствол. Жорик тем временем положил свои большие ладони на груди моей дочери, прямо туда, где только что была моя рука. Я вдруг почувствовал кроме удовольствия от созерцания этой картины какой-то странный укол ревности. А Жора на полную наслаждался каждым моментом, он вовсю наминал девичьи холмики, прерывисто дыша и вздрагивая, когда Саша вбирала его плоть с отчетливыми всхлипами и причмокиванием.
Мне захотелось отвести взгляд, но он был словно прикован к этой фантастической сцене. А потом доча немного наклонила свою очаровательную белокурую головку, чтобы член Жорика мило оттопырил ее щечку. Тут уже я не выдержал, крякнул и кончил прямо в халат.
«Второй раз за два дня» — подумал я и уже было решил ретироваться в ванную, как вдруг доча с чпокающим звуком отпрянула от Георгия, вдохнув воздуха, затем снова насадилась на его член, повернулась ко мне и спросила:
— Фафа, а фы фефо так фтранно фмотрифь?
«Папа, а ты чего так странно смотришь?» — мысленно я расшифровал ее слова и ответил:
— Да вовсе и не странно. Мне ведь интересно, как ты учишься, какие движения используешь. Вот например, когда пускаешь за щечку — это очень забавно выглядит, наверняка Жора просто в восторге.
Доча хихикнула и перевела взгляд на Георгия. Тот просто изнывал от удовольствия, но не спешил, как в прошлый раз, класть свою пятерню на затылок Сашеньки, заставляя ее взять глубже — его руки мяли и терзали груди девочки, очевидно, он надеялся, что доча сама догадается насадить себя на член посильнее. А может быть его вполне устраивала глубина проникновения в Сашин ротик — кто знает?
Но у Саши созрел план. Она снова выпустила пенис, на сей раз чпокающий звук был менее отчетливым.
— Пап, раз уж ты все равно здесь — не поможешь мне? — пока доча это говорила, она украдкой перевела взгляд вниз, на полы моего халата. Но из-за того, что я только что кончил, ничего криминального там на сей раз она не увидела.
— Конечно, доча, говори, все что угодно, — я не кривил душой. Сейчас я был готов пойти на что угодно, лишь бы оправдать свое присутствие и эрекцию.
— Ну, в общем, как ты видишь, Жора сейчас ласкает мою грудь, — словно иллюстрируя ее слова, Георгий принялся выкручивать Сашины сосочки и сдавливать пальцами ее холмики еще сильнее.
— Ой-ой-ой! — взвизгнула доча. Жорик испуганно прекратил, но Саша воскликнула:
— Нет, нет, продолжай! Так вот, пап! Ай! Я очень бы хотела, чтобы ты намотал мои косички на кулак и... Ай-ай!! — в уголках глаз девочки показались слезинки.
— Что бы ты... Ай! Намотал косички на-ааа... кулак и наса-аай! — живал меня на член. Сама я глубоко взять не могу, а руки Жоры заняты — он, как ви-иии-дишь, выкрууу-й-чивает мне соски!!
Доча выкрикнула последнюю фразу и просительно посмотрела на меня.
— Ты имеешь ввиду, что я должен насаживать тебя на член Жоры?
Жорик ослабил хватку, чтобы Саша могла ответить.
— Ну конечно. А на чей же еще?! — доча посмотрела на меня своими огромными глазами, полными слез. Я буквально растворился в них и почувствовал, как мой член снова упорно растет, уже касаясь влажного пятна на халате, которое я как мог прикрыл, закинув ногу на ногу.
— Ну да, не на мой же! — истерично хохотнул я.
— Мм, пап, не шути так. Я иногда не понимаю твой юмор. Инцест — это отвратительно, твоя ирония не уместна, — доча сердито поджала губки. Но потом сменила гнев на милость.
— Так ты поможешь или нет? — спросила она. — Я бы маму попросила, но она на кухне...
— Ну ладно, — я решился, нарисовав себе картину в голове и вдруг совершенно отчетливо понял, что если эта сцена станет реальностью, то я кончу второй раз.
Саша радостно улыбнулась, смахнула слезы со щек и коснулась губами Жориного пениса.
— Ну ффе, фаф, дафай! — она уже погрузила дрожащий агрегат себе в ротик, а Жора с новой силой набросился на ее соски. Доча постанывала и одновременно совершала поступательные движения вверх-вниз, рождая замечательные хлюпающие звуки. Я погладил ее по головке и неожиданно пощекотал за ушком. Девочка хихикнула, но в силу ситуации вместо смеха у нее получилось скорее бульканье.
А потом я накрутил ее маленькие косички с розовыми резинками себе на кулак и потянул вверх. Доча издала мычание и с чпоканьем выпустила пенис Жоры на воздух. От ее губ к напряженному члену тянулись тоненькие блестящие ниточки слюны. Девушка улыбнулась, ожидая обратного движения, и я не обманул ее, толкнув вниз.
Придавив затылок Сашеньки, я услышал восхитительные захлебывающиеся звуки, которые перемежались со стонами из-за щипков и выкручиваний Жорика. Сам он часто и хрипло дышал, дрожа от наслаждения. Я рванул косички дочери вниз еще дальше, заставляя ее взять член Георгия почти на три четверти. Саша отчаянно мычала и била Жору по бедрам, хотя он тут был не при чем — ее принуждение к глубокому минету было целиком моей заслугой. Впрочем, возможно доча хотела от него прекращения выкручивания сосков — я уже заподозрил, что девочка получит себе синяки от таких ласк.
Я немножко ослабил давление, дав дочери отпрянуть, но так, чтобы она не выпустила член. А потом, едва только Саша подумала, что можно перевести дух, снова рванул ее косички вниз. С глухим воем и слюнями из носа Саша принялась уже не просто бить по бедрам Жоры, а буквально отталкиваться от его коленей, сопротивляясь моей хватке.
— Ну-ну, доча, осталось чуть-чуть немножко! — я наклонился и поцеловал Сашеньку прямо в макушку. Девочка притихла, и попыталась привыкнуть к ощущению члена, который распирал ее горлышко. Слюни и слезы дочери бежали прямо на Жорины колени и бедра, он сомкнул их, чтобы не проливать влагу на диван.
В это время в комнату внезапно зашла Наташа.
— Так, все завтракать! Омлет готов! — и тут она увидела, как я нанизываю нашу дочь на член Жоры и, разумеется, все не так поняла.
— О! Ты все таки уговорил ее! — заявила Наташа с облегчением.
Я отчаянно принялся подавать жене знаки, делая круглые глаза и надеясь, что Жора с Сашей ничего не заметят.
— Уговорил? — зареванная Саша уже выпрямлялась и поворачивалась к маме.
Я сделал глубокий вдох.
— Ну да! — попыталась выкрутиться Наташа. — Уговорил тебя сделать косички. Такая прическа тебе очень идет.
— Вообще-то я и вчера была с косичками, мам! — обиженно сказала девочка.
— Ой, прости я совсем замоталась. А все ты со своим омлетом. Могли бы просто пирог вчерашний разогреть!
— Мам, да что ж ты такая рассеянная? Ты ведь сама предложила омлет! — доча удивленно посмотрела на Наташу.
— Ну, я-то ведь думала, что ты будешь его готовить.
— Ну прости, мам, масло больно обжигается!
— Могла бы что-нибудь накинуть!
— Ну ладно, мам! Я в обед буду готовить.
— Ну смотри мне, — Наташа то ли в шутку, то ли в серьез погрозила дочери пальцем и ушла обратно на кухню.
А потом Сашенька нашла в себе силы продолжить и сама рванулась вниз, принимая пенис Жоры почти до упора — я лишь подхватил ее инициативу, потянув косички вниз потом, чтобы закрепить успех. Подарок дочери ахнул и мелко затрясся, извергаясь. Доча глотала, но не могла ничего сделать с потоками нектара, который стекал вниз по подбородку и губам девочки, капая на уже мокрые от слюней и слез колени Георгия.
Я почувствовал, что и сам не выдержал и во второй раз таки эякулировал в халат. Вздохнув, я отпустил косички дочери. Та рванула вверх по члену, высвободилась и глубоко вдохнула воздух.
— Ух ты, доча, это было восхитительно.
Саша снова строго посмотрела на меня. Но ее раскрасневшееся, перепачканное слезами и спермой лицо со строгой гримасой лишь вызвало у меня улыбку.
— Да расслабься, я лишь про эстетический момент. Твой минет Жоре меня ни чуточки не возбудил.
Я указал на полы халата. Член уже успокоился и мирно лежал на своем месте. Еще бы — после двух извержений подряд...
— Да я и не думала, пап! Ведь ясно, что ты не мог возбуждаться, глядя на свою дочь. Это совершенно исключено.
— Ну конечно, доча! — я радостно посмотрел на ее перепачканное лицо.
Потрепав щечку Сашеньки, я отвернулся и уставился в экран телевизора. Мысли беспорядочно прыгали, единственное, что я точно понимал — мне нужно срочно сменить халат.
Жора с Сашей удалились на кухню поедать омлет, от соблазнительного запаха которого кружилась голова. Когда они ушли, я воспользовался моментом, чтобы заскочить к себе в комнату и переодеться в майку и шорты. Больше чистой домашней одежды у меня не было, если авария случится еще раз, то придется надевать деловой костюм.
