– Да что ж такое! – Ведьма вскочила в ярости. – Что ж ты, сука, со мной делаешь?! – Подбежала к девушке и влепила такую затрещину, что та аж присела. – В гроб меня хочешь вогнать?
Катя не могла сказать ни слова, язык будто отнялся. В ушах звенело, щека пылала, но даже боль затмевал шок от осознания: ее ударили! Ее, взрослую женщину! Вот так просто взяли и врезали по щеке! А Веденеева, слегка успокоившись, но все еще взвинченная, продолжала:
– Что с тобой не так? Блять, скажи! Было же нормально! Как тебя настроить на нужную волну? А? Ну что мне с тобой сделать?
Вопрос был не риторический. Гендиректриса ждала ответа. Катя перевела дух, немного пришла в себя.
– И-извините, пожалуйста, Наталья Сергеевна… Я постараюсь… Давайте еще попробуем… У меня получится…
Ведьма влепила ей вторую пощечину.
– Кончай пиздеть! Я жду конкретного предложения! Что мне с тобой сделать, чтобы ты ожила?
До Ноготковой, оглушенной оплеухами, не сразу дошло: Веденеева хочет, чтобы она сама придумала себе неприличное задание! Боже!… Нельзя было терять времени. Она собралась с мыслями:
– Могу снова табличку перевесить зубами…
– Нет! Уже не торкнет! Надо что-то новое, посильнее!
– Могу выйти в коридор, пройтись немножко туда-сюда…
– Уже лучше, – одобрила Веденеева, и у Кати гора с плеч свалилась. – Пробегись до конца коридора и обратно! Посмотрим, что получится.
Девушка осторожно выглянула в коридор. Никого. Вышла на цыпочках. В какую сторону бежать? Конечно, не к лифту – около лифта больше риск встретить людей. В другой конец, правда, бежать дальше. Ну, авось пронесет.
Голая Катя с горящим от пощечин лицом побежала на цыпочках, придерживая прыгающие груди. Коридор был пуст, слабый сквозняк овевал тело. Добежав до маленького пустого холла, где висело зеркало, Катя увидела свое отражение. Какой ужас! На щеках все еще краснеют отпечатки оплеух! Если еще и такое кто-нибудь увидит!… Катя поспешила обратно.
Уже перед самым номером она услышала, как сзади щелкнул замок, открылась соседняя дверь, мужской голос произнес: «Нихуя себе!...» – но успела занырнуть в номер. Успела! Выполнила задание! Сердце бешено колотилось – а внутри снова было невероятно пьянящее счастье облегчения.
– Вижу, подействовало! – приветствовала ее Веденеева. – Глаза горят, грудь вздымается… Молодец! Работай!
Счастливая, окрыленная Катя встала к ноутбуку.
– Здра-авствуйте! – промурлыкала она игриво. – Меня зовут Екатерина, и я хочу представить вам лучшую в мире сеть салонов красоты… – Восторженно повысила голос: – ООО! «Натали»! – Прошлась походкой стриптизерши, круто развернулась, изогнулась в талии: – Мы существуем с две тысячи – представьте! – двенадцатого года! И являемся самой, са-амой, ну са-а-амой быстро растущей…
– Стоп! – Наталья Сергеевна недовольно хлопнула в ладоши. Без гнева, но недовольно. – Лучше! Гораздо лучше! Но, Кать, фальшиво! Неискренне! Нет энергетики соблазна, не излучаешь реальное желание! Кать, извини за нескромный вопрос: как у тебя вообще с сексом по жизни?
– Э-э… – Катя даже не понимала, что сильнее ее шокировало: сам вопрос или произнесенное Ведьмой «извини». – Да вроде все нормально…
– Это не ответ! – отрезала Ведьма. – У тебя есть мужик?
– Да, я замужем, вот, – Ноготкова показала кольцо.
– Да насрать на кольцо и на штамп в паспорте. Муж тебя трахает?
– Ну… – Катя смутилась. – Да…
– Хорошо трахает? Часто?
– Ну… по-всякому… может, раза два в неделю…
– Нечасто. Плохо. Тебе это в кайф? Кончаешь?
– Э-э… ну… – Катины уши горели. Она и с близкими подругами такое не обсуждала, а тут – с Ведьмой! – Обычно да…
– Обычно – значит, не всегда, – сделала вывод Наталья Сергеевна. – А почему не всегда? У мужа хуй, что ли, маленький?
– Э-э… ну… нет… нормальный…
– Какого размера? Покажи руками! – (Катя развела дрожащие ладони, насколько помнила). – Ну да, ты же Ноготкова, – прокомментировала гендиректриса. – Муж, стало быть, Ноготков. Говорящая фамилия. А стояк хоть хороший, долгий?
– Н-наверное…
– «Наверное»? – нетерпеливо переспросила Ведьма. – Или «О-О-О БОЖЕ КАКОЙ СТОЯК»? – изобразила она, закатив глаза к потолку. – Чего молчишь? – (Катя не могла ничего сказать. По правде говоря, было ближе к «наверное»… но делиться таким?) – Ладно, все понятно. В браке у тебя явный недоеб. Дрочишь?
– И-иногда. – После такого допроса уже не так тяжело было сознаться и в этом.
– Хоть это хорошо. Вибратор есть?
– Н-нет… я так… пальчиками…
– Чтоб купила и пользовалась! Это приказ! Буду проверять! Другие мужики были?
– Ну… до замужества…
– Сколько?
– Д-два…
– Всего?! Так мало?! А после?
– Нет, никогда! – возмутилась Катя.
– А это уже плохо! – рявкнула Веденеева. – Значит так! Все с тобой ясно! Сексуальная энергия в тебе спит. Надо ее разбудить! Чтоб завтра выступила ярко, страстно, в полную силу!
– Извините, Наталья Сергеевна, я поняла, – заторопилась Ноготкова. – Давайте еще порепетируем. Я сделаю, как вы сказали. Попробую поярче…
– Нет-нет-нет! – Гендиректриса замахала на нее. – Опять сфальшивишь! Какая ты есть – ты никуда не годишься. Надо сделать из тебя настоящую женщину, освободить от комплексов! Иди на кровать!
– Что? – Катя испугалась. – З-зачем, Наталья Сергеевна? – Она вдруг почувствовала себя не тренируемой сотрудницей, а… женщиной, которую хотят затащить в постель! Это уже было слишком! – Нет-нет, я не спорю… Я не возражаю… Я готова, сделаю все как скажете, – поспешила она оправдаться. – Но… может, лучше без этого? Я постараюсь, я смогу…
Она испуганно замолкла, когда начальница встала во весь свой немалый рост.
– Ты что себе возомнила, сучка? – прошипела Ведьма, наступая на нее. Ноготкова попятилась. – Испугалась, что я тебя оттрахаю? Да нахуя ты мне нужна, сокровище такое? У нас с тобой работа! У нас важное выступление! К которому ты нихуя психологически не готова! А должна быть готова! И я этого добьюсь любыми средствами! Любыми, блять, поняла? – Она подошла к Кате вплотную, дальше отступать было некуда – уперлась в стенку спиной. Катя ойкнула, когда начальница просунула руку ей между бедер и грубо схватила за пах. – Что это такое? – рявкнула Наталья Сергеевна. – Это бриллиант? Это картина Ван Гога? Это драгоценность, до которой нельзя дотрагиваться? Нет, блять! – Она до боли стиснула Катину промежность – девушка взвизгнула, на глазах выступили слезы. – Это пизда! Простая дешевая пизда! Которая стоит в миллион раз меньше нашего проекта развития компании! – Она жестоко мяла подчиненную в самом сокровенном интимном месте, сильные пальцы просовывались между губок, терзали нежные складочки. – Ты, ебаная тварь, рискуешь судьбой нашего проекта, лишь бы не потрогали твою пизду? Так я уже, блять, ее потрогала! Это уже случилось, все, можешь расслабиться! – Ведьма отпустила Катю снизу и тут же влепила ей пощечину. – Кончай реветь! Соберись! Это просто работа, сделай ее! – Веденеева отошла и взяла телефон.
Ноготкова ревела. Между ног болело, щека пылала, она чувствовала себя оплеванной, почти изнасилованной… «Зачем, зачем она так со мной?!» Но нельзя, нельзя раскисать, надо работать… это жесткий тренинг, надо его пройти, надо выдержать… она через это пройдет – и станет такой же крутой, как Ведьма… В голове шумело и путалось… Катя всхлипнула, шмыгнула носом, вытерла слезы…
– И-извините, Наталья Сергеевна, – прогнусавила она. – Я поняла… Я готова…
– К чему ты готова, чудо гороховое? – Ведьма снова включила камеру.
– Ну, чтобы вы это сделали с мной… – Катя попыталась вспомнить слова начальницы: – Пробудили мою сексуальную энергию… Сделали из меня настоящую женщину… Освободили от комплексов…
– Да говори уже нормальным русским языком! По-русски это называется: «ебите меня, Наталья Сергеевна, как последнюю шлюху, пока не обкончаюсь до полусмерти!»
Катя еще разок всхлипнула. Что ж… Она уже позволила своей начальнице перейти столько границ – так какой смысл теперь останавливаться на этой?
– Н-Наталья Сергеевна… – сделала она последнюю жалкую попытку. – А вы точно… никому не покажете видео?
– Я же пообещала: никому лишнему! – отрезала гендиректриса. – И хватит меня злить! Говори!
– Ебите меня, Наталья Сергеевна, – еле слышно пролепетала менеджер. – Как последнюю шлюху.
Веденеева удовлетворенно кивнула.
– Раком на кровать, – приказала она. – Я таких прошмандовок ебу без прелюдий.
Ноготкова послушно залезла на одну из двух кроватей… «Боже, что я делаю! – вспыхнуло в мозгу красным сигналом тревоги. И тут же она поспешила уговорить себя: – Ладно, это никакая не измена Володе… Это только работа… Это надо для дела, для дела!…» Приняла коленно-локтевую позу, как перед любовью с мужем – расставила ноги, прогнула спину, выпятила зад, предлагающе выставила срам… «Кому, кому я даю? Ведьме!» – в последний раз мелькнула паническая мысль. Между ног мучительно засвербело в ожидании нового жестокого вторжения. «Чем же она меня будет?… Рукой? Страпоном? Вибратором? Ну не языком же?» – Катя лихорадочно вспоминала все виденные сцены лесбийского порно. Начальница подошла… и мощно, звонко хлопнула девушку по выпяченной заднице. Ноготкова взвизгнула от неожиданности и боли.
