- Юль, ты что? Что с тобой? - Анечка попыталась вернуть себе немного внимания подруги.
- Со мной? А откуда это у тебя? - Невоспитанная Юля ответила вопросом на вопрос.
- Да, так. Какая разница?
- Ты вообще хоть знаешь, что здесь происходит? - Юлькины пальцы почему-то сжали стопку карточек так, что они немного смялись. Девочка почувствовала это и ослабила хватку.
- Ну, в общем-то, не очень! Это какие-то девушки. Я их не знаю. Я и хотела у тебя спросить.
Ты же сама говорила, что ты уже занималась «этим».
- Чем?
- Ну,…этим! Как его,…сексом!
- А откуда, дорогая, ты знаешь, что они тут занимаются сексом? Я и слова-то такого от тебя не слышала раньше.
- Ну, не такая же я тупая. Они же голые. И все такое. - Лексикон «Бивиса и Бат-Хеда» не был обычным для Анечки, но сейчас эти слова пришлись как нельзя кстати.
- А тебя в них ничего не удивляет? - Юлька как-то не ловко себя чувствовала. То, что она возбудилась, было обычным делом, но вот то, что она возбудилась от вида двух лесбиянок, несколько беспокоило ее. В отличие от подруги, она знала, что такое бывает, но сама никогда не думала, что чисто женская любовь может ее как-нибудь коснуться, а уж, тем более, возбудить.
- Да меня в них все удивляет. За каким чертом они все это друг с другом делают? И кому пришло в голову все это сфотографировать? - В голосе Анны звучало даже некоторое возмущение.
- Ты что, порнухи никогда не видела? - Настала очередь удивляться Юльке.
- Кого-кого?
- Порнухи. Ну, это когда секс снимают на фото или видео. Слушай, тебе уж вроде шестнадцать. Пора бы взрослеть-то.
«Черт. Нужно поскорее от нее отвязаться и бежать домой. Сил уже нет терпеть!» - подумала Юлька.
- Это ты называешь «взрослеть»? Ладно. Давай сюда, я уберу их на место. - Анька выхватила фотки из рук подружки, собрала остальные на диване и стала впихивать их обратно в конверт. Но неожиданно она заметила, что на одной карточке, на обратной стороне, что-то написано черной ручкой. Она достала надписанную фотку. Это был самый первый кадр, с которого обе девочки начинали просмотр.
- Что там? - Юлька тоже заметила чернила.
- «Милая Женечка!» - Анька читала вслух. - «Жаль, что приходится с тобой расставаться.
Спасибо за все. Вспоминай нас. Это тебе наш маленький подарок. Твои, Света и Лена». - Аня дочитала и подняла глаза.
- Ага! И кто такая Женечка, интересно? - Юлька не обращалась к Анне, а просто высказала мысли вслух.
- Неважно! - Выпалила Анечка и сразу поняла, что проиграла. Юлькин взгляд пригвоздил ее к креслу.
- Так, так! Значит, ты - в курсе! Ну-ка, выкладывай!
- Не буду! Не твое это дело.
- Ах, так? Ну и какого дьявола ты меня спрашивала, подруга я тебе или нет. Ты-то сама мне подруга? А еще говорила «поделиться не с кем, поделиться не с кем». Все, пока. - Юлька встала и направилась к двери. Рука Анечки перехватила ее за водолазку и развернула к себе.
- Ну, ладно, Юлечка. Ну, не уходи. Мне и так плохо.
- Да что тебе плохо-то? Может, это ты и есть - та Женечка?
- Дура, нет! Ладно. Я тебе все расскажу, только никому, ладно?
- Опять запела. - Юльке и вправду надоели Анькины причитания. - Да не скажу я, не скажу!
- Понимаешь, эти фотки вот отсюда. - Анькин палец показал на книгу, как на сатану. -
Конверт из книги вывалился. Господи, лучше б я ее не брала!
Юлька взяла книгу, повертела ее в руках и опустила на место. Потом хитро улыбнулась, снова взяла книгу и стала листать первые и последние страницы, но ни дарственных надписей, ни библиотечных штампов не оказалось. Разочарованная Юлька снова бросила томик на диван. Странно, но она почувствовала, что возбуждение спало. Ей больше не хотелось домой, и ее крупный клитор больше не беспокоил свою хозяйку. Пожав плечами, девушка опять сосредоточилась на подруге.
- Да что ты волнуешься? Откуда книга?
- Ты название-то прочти еще раз. А потом угадай с одного раза.
Юлька так и сделала. Ее глаза пробежались по переплету, и как только она дочитала до конца, догадка чуть не свалила ее с ног.
- Ах, вот оно, что! Черт побери! Это же твоя болезнь на доброй старой Англии. И книга,
конечно,…ох, блин!!! - Юлька аж развела руки от неожиданности.
- Вот, вот! И я - про то же!
- Значит, Евгения Павловна у нас розовенькая. Круто!
- Какая она?
- Розовенькая. То есть - лесбиянка. - Пояснила опытная подруга.
- Кто, кто?
- Лесбиянка! Слушай, мать. Ну, ты уж совсем даешь. Слова «лесбиянка» не знаешь? -
Вопросы Анечки валили Юлю наповал. Она знала, что Анька - «синий чулок», но не настолько же.
- Не знаю, хотя…, кажется, я слышала что-то, - Анька лихо соврала, и тут же поняла, что зря это сделала, - кажется, это какие-то…
- Ну, ну! И кто же? - Злорадствовала Юлька.
- Э-э-э!
- Ладно, не мучайся. Когда женщина спит с женщиной, это называется лесбос. А те, кто им занимаются - лесбиянки. Поняла?
- А зачем они этим занимаются?
- Ну, как же. Это приятно. Секс, это самый большой кайф. - И вправду, Юлька вспомнила про фотографии. Потом про то, что только сейчас готова была запустить руку в трусы и этим спровоцировала новое возбуждение. Нежный ручеек желания снова зажурчал в юном влагалище.
- Ты-то откуда знаешь? - Аня уже сама забыла про все на свете. Она тоже вспомнила довольные рожицы сестер на карточках, и теперь готова была затерзать подругу вопросами. - Ах, да, ты же занималась этим!
- Ну, да! - До Юльки поздновато дошло, что теперь проиграла она сама. Теперь придется что-то рассказывать. Но, что? Юля стала перебирать в мыслях, что она могла бы рассказать, и ее клитор тут же отреагировал на пикантные моменты, всплывшие в сознании.
Аня смотрела на подругу и пыталась понять, что творится с Юлькой. Одноклассница блуждала взглядом по комнате, ерзала бедрами по краю дивана, а ее руки схватились за колени. Затем Юлька, как-то неестественно расслабилась, откинувшись на спинку дивана, и зачем-то засунула правую руку в карман джинсов. Левая нога легла на правую. Анна решила продолжить разговор:
- И с кем же ты занималась этим?
- Я-то? Да, собственно, ни с кем. - Первая капля девичьих сливок уже впиталась в трусики.
Рука, засунутая в карман и сжавшая край лобка, лишь на несколько секунд облегчила положение, а потом похоть вернулась с удвоенной силой. Теперь Юлька молила Бога, чтобы не утратить самоконтроль.
- Как это - ни с кем? - Аня удивлялась все больше и больше.
- Сама с собой! - Выпалила Юлька, и вдруг вскочила и заметалась, как узник в камере смертников. Затем она, отчаянно жестикулируя, повернулась к подруге и пьяным голосом, подвывая гласные, заговорила. - Если ты поклянешься никому не рассказывать, я покажу тебе, как я это делаю.
- Клянусь! - Намного быстрее, чем требовалось, протараторила Анечка.
- Ладно. - Прошептала Юля.
Конечно, девушке не легко было признаться подруге в том, что она занимается онанизмом. Но, во-первых, Анька и сама не знала, что это такое. Во-вторых, ей этого действительно некому рассказать, а в-третьих, Юлька очень отчетливо поняла, что теперь до дому ей не дойти. Никогда. И если бы она сейчас вышла из квартиры, то ей пришлось бы дрочить на лестничной площадке, или умереть. Такого дикого возбуждения Юлечка не испытывала никогда, скорее всего из-за того, что она всегда по первому требованию организма запускала ручки под юбку, а теперь уже пятнадцать минут мучалась истомой. Ее голова закружилась, словно барабан стиральной машинки, а вязкая жирная сгущенка выползала из вагины и топила трусики в своих волнах.
Теперь она решилась. Последний раз взглянув на вылупившуюся подругу, Юлька схватила ладонью промежность прямо через джинсы и сильно сжала. Это дало двухсекундное облегчение, которое девочка рационально использовала, расстегнув молнию и стащив брюки вместе с трусами прямо до щиколоток. Стягивать до конца довольно узкие джинсы было уже некогда. К горлу подкатил ком. Девочка упала спиной на диван и задрала вверх ножки. Белые трусики забавно затрепыхались на фоне темно-синих джинсов, в то время как сочащееся влагалище было атаковано средним пальцем правой руки. Он полностью погрузился в жадную пучину и стал работать со скоростью трудолюбивого дятла, в то время как ладонь левой руки ласкала грудь прямо через водолазку. Лицо, облепленное волосами, не управляло ни одним мускулом. Рот приоткрылся, глаза почти полностью заволокло веками, а верхняя губа, в какой-то странной судороге, обнажила передние зубки. К среднему пальцу добавился указательный. Они оба были полностью погружены внутрь, но все еще пытались продавить лобок и залезть еще глубже.
Анечка могла лишь гадать, что там происходит внутри, но она отчетливо поняла, как сейчас ее единственной подруге хорошо и здорово. Ее рука тоже потянулась к собственной промежности, но, не пройдя и половины пути, была отдернута пуритански настроенной хозяйкой. Юлька в этот момент перешла к следующей фазе. Она теперь медленно и до конца вынимала пальцы из дырочки, а затем втыкала их обратно. При этом Анна могла видеть, как напрягаются бедра подруги, когда пальцы достигали невидимой финишной черты где-то там глубоко. Ее рука снова дернулась по направлению к юбке. На этот раз ей удалось совершить путешествие почти полностью, но все же, снова Аня спохватилась и отдернула руку, не доведя ее до лобка каких-нибудь трех сантиметров. Юлька начала стонать. Вторая ладонь позабыла о груди и теперь обнимала попку снизу. Капелька влаги вытекла из обрабатываемой писечки и теперь была уже на середине пути между двумя похотливыми дырочками. Аня отчетливо видела, как указательный палец ладони, только что обнимавший ягодицу, поймал эту каплю и помог ей добраться до ануса. В этот момент пальцы, трудившиеся над влагалищем, полностью оказались на свободе, но быстро нырнули обратно, а вместе с ними в узенькое колечко попки юркнула верхняя фаланга указательного пальца другой руки. Юлька изогнулась. Повалившись на бок, она набрала в легкие воздуха, и когда задействованные пальцы обеих рук снова оказались внутри, дико заорала: «А-а-а-а-а!». Воздух кончился, но пальцы не остановились, и следующий выдох сопроводился уже скорее рычанием: «Ур-р-р! Ар-р-р!». Анечка хотела, было сказать подруге, чтобы та не орала, но почему-то поняла, что ее просто проигнорируют. Сейчас Аня своим видом очень сильно напоминала учителя математики из «Электроника», которому Сыроежкин только что доказал теорему Пифагора двадцатью способами. Ее челюсть давно отвалилась, а левая рука, по-ленински, была протянута вперед с немым вопросом: «Юля, что это?».
