- Полежи немного, подумай, а мы через часик вернемся.
Алексей вскоре убедился, что привязан надежно: девушки явно обладали некоторым опытом в этой области. Он вскоре почувствовал, что возбуждение обострилось от беспомощности. Действительно, юноша впервые столкнулся с такой агрессивностью "слабого пола", был этим покорен и очарован. Кожаный пояс как будто приковал его к сестрам, сделал во всем покорным их воле. И это суровое давление добавило ему самому мягкости, удовольствия, пожалуй, счастья. Неудобство, казавшееся поначалу столь сильным, к исходу часа превратилось в чуть заметное напоминание о силе, с любовью направлявшей его, не давая ничего изменить. Впервые оказавшись в таком не свойственном мужчине положении, Алексей вскоре им проникся. Действительно, он с самого начала знакомства пытался загнать внутрь пробудившееся желание. А теперь его удовлетворят женщины - своей властью. От стремления брать и управлять самому юноша постепенно отказался; внешне очевидное унижение было для него лучшим из возможных опытов. Каждое мгновение добавляло все новые ощущения: И на вошедших в комнату девушек он уже смотрел как на владычиц, освоивших новую, прекрасную роль в его мире.
Нина сразу же осмотрела его и осталась довольна нескрываемым возбуждением и покорностью. Она оглядела пояс верности, натянула его потуже, поправила какую-то деталь и развязала веревку на руках:
- Полагаю, что ты осознал, какого рода развлечения нас ждут. Свобода твоя теперь - только то, что мы тебе разрешаем. А позволено будет многое: Для начала тебе стоит приодеться. Ладно? Ира, покажи ему:
Одежда Алексея была унесена из комнаты. Взамен сестры предоставили нечто, напоминавшее странную униформу: короткие кожаные шорты, туго обтянувшие пояс, и кожаная майка. Когда он облачился, девушки захихикали:
- Тебе очень идет. А теперь еще один подарочек. - На шее юноши застегнули легкий кожаный ошейник. - Теперь ты понял, какого рода игрушки нам нравятся. А некоторым людям - тебе в том числе - очень нравятся девушки, которые тянутся к таким игрушкам. И мы можем поиграть вместе. Деваться тебе все равно некуда. Если захочешь в туалет - только с нашего позволения. То же касается и сексуальных удовольствий - ведь нужно сначала расстегнуть поясок.
Нина шлепнула Алексея по щеке:
- Ты должен быть поближе к моим сапожкам, то есть на полу. И встанешь только тогда, когда скажу. На четвереньки!
Вошедший в роль игрушки юноша молча повиновался. Ира не удержалась, чтобы слегка не пихнуть его ногой, когда он замер у ног старшей из сестер:
- Теперь оближи сапожки! Тебе предоставляется огромная привилегия, которой многие добиваются месяцами:
В этот миг Алексей понимал, что стал настоящим рабом. Но возбуждение захлестывало его настолько, что противиться не было сил. Они прикоснулся к носкам кожаных сапог:
- Лижи! Моя обувь должна блестеть! Ведь тебе же нравится эта кожа: Нельзя с ней плохо обращаться.
Алексей не мог понять, шутят сестры или говорят серьезно. Но, ползая на полу и покрывая поцелуями затянутую в кожу ножку Нины, он восторгался их силой и уверенностью в новой роли. Ему скорее нравилось находиться у ног сильной дамы, таким образом благодаря ее за доставленное удовольствие. И Нина это осознала. Она поставила свою ступню на голову Алексея, принимая его покорность:
- Теперь можно продолжать. Пойдем в мою комнату. Не вздумай вставать, я тебе не разрешила.
На четвереньках, подгоняемый толчками Иры, он проследовал в комнату, куда раньше не мог заглянуть, ощущая давление пояса и потрясающий эффект трения кожаной одежды о тело. Возбуждение тем самым поддерживалось на должном уровне. Он даже боялся, не станет ли пояс спереди чрезмерно тесным. Однако внутри забыл об этом.
Ложе огромных размеров, прикрытое темной тканью, само по себе привлекало внимание. Но не оно было главным аттракционом. Стены комнаты украшали разнообразные кожаные аксессуары: сбруи, ошейники, пояса, рубашки, сапожки, и, конечно, орудия наказания - плети, хлысты, дубинки и прочие "радости". Были и металлические игрушки, но только в качестве дополнения: сестры специализировались на удовлетворении наклонностей одного порядка; они навсегда, понял Алексей, связали себя с удовлетворением "кожаных" прихотей. Этим объяснялись и высокие доходы, и экстравагантность, и стремление повелевать. Теперь ему предстояло испытать привлекательность кожаных удовольствий на себе.
Ира поинтересовалась:
- Тебе тут нравится? Очень миленько: Как ты думаешь (обратилась она к сестре), стоит дополнить его костюм?
Нина кивнула, затем сняла со стены небольшую вещицу и продемонстрировала ее юноше. Это оказалась кожаная маска, полностью закрывавшая голову. Оставались только небольшие отверстия для глаз и рта. Ира натянула ее на Алексея, пристегнув к ошейнику, и тот обнаружил, что давление кожи, ставшее постоянным и всесторонним, как-то успокаивало. Как будто его обволакивало что-то:разумное, доброе и строгое: Он не знал, как выразить свое ощущение, пока Нина не прокомментировала:
- Ведь это и красиво, и приятно. Как будто вернулся в утробное состояние. Обо всем заботится кто-то извне. Тебе остается покоряться и: любить - кожу и того, кто тебе ее подарил. Ну-ка, скажи спасибо!
Теперь Алексей аккуратно облизал высокие платформы Ириной обуви; давление физическое, соединившись с ментальным, достигло наивысшего эффекта. Сестры, похоже, это поняли:
- По-моему, нашему мальчику снова хочется:запретного плода? Что ж, вообще-то вредно к этому привыкать. Но ему можно. Только сначала придется нам помочь: Открой-ка ротик!
Поверх маски была обтянута полоса кожи, к которой крепилась плотная втулка, мешавшая закрыть рот. Юноша не мог издать ни звука. Ему приказали улечься на спину, Ирочка скинула юбку, явив его восхищенному взгляду выбритые прелести. На половых губах красовались металлические кольца, добавлявшие девушке чувствительности:
Ира повертелась над ним, позволив рассмотреть и попку с раздвинутыми ягодицами, и узкие бедра. В это время Нина оседлала его ноги, заодно заведя руки за спину:
- Мы поиграем в интересную игру: В капельку: Если упустишь хоть одну, не снимем поясок и останешься без удовольствия. Лучше постараться:
Алексей попытался увернуться, но сапоги девушки сжали его шею, а Нина прочно удерживала руки и ноги. Он мог только наблюдать, как медленно раскрывается промежность Иры. Девушка повертела ягодицами, глянула на лежащего под ней юношу и поместила свою пещерку прямо над его ртом.
- Воронка тебе поможет ничего не пропустить. Лучше глотай - это очень вкусно:
Желтоватая струйка ударила почти сразу же. Алексей чувствовал острый запах, который впитывала кожаная маска. Капли на коже создавали восхитительное ощущение - будто он, окруженный наружной оболочкой, погружается в некую жидкость. Вкус показался неприятным, но иного выхода не было. Первые капли он проглотил, давясь и сопротивляясь, но следующие принял почти радостно: запах женской плоти, кожи и мочи создавал единую волнующую ауру, сводившую его с ума. К тому же Нина не ослабляла своего контроля за его движениями. Он оказался просто игрушкой для удовлетворения интимных прихотей сестричек - и они смогли убедить Алексея, что так и должно быть. Попытки вырваться только обостряли ощущения, поскольку оставались безнадежными.
Ира действовала медленно, то прижимая свой влажный источник к самой маске, то приподнимая на несколько сантиметров. Рот его переполнился острой пахучей влагой, избавиться от которой можно было, только проглотив. И как только отвращение перешло в удовольствие, а сопротивление - в покорность, девушки ослабили хватку и их игрушка получила долгожданный отдых.
Алексей был чрезмерно утомлен своим возбуждением и с трудом поднимался с пола. Но Ира сочла возможным заняться его удовлетворением: усевшись на корточки возле облаченного в кожу юноши, она расстегнула хитроумный замок и приспустила пояс. Половой орган тотчас же предстал во всей красе. Даже Нина одобрительно кивнула, узрев возбуждение покорного ее власти Алексея. Ира медленно уселась на член, слегка сжав его у основания. Алексей понял это как приказ сдерживаться: Исполнить его казалось невозможным, да это и не потребовалось: девушка сама кончила после нескольких движений, одновременно с ним. Затем чресла юноши были насухо протерты, а пояс вернули на место. Потрепав Алексея по голове и сняв кожаную воронку, Нина поднесла ему стакан с минералкой.
- Ты был хорошим мальчиком. Надеюсь, останешься им и впредь. А пока придется посидеть здесь.
Она усадила его у стены и стянула запястья сзади, соединив их с деревянной стойкой. Ни встать, ни освободиться Алексей не мог. Девушки, закончив игру, перестали обращать на него внимания и не реагировали на дальнейшие вопросы и восклицания. Только Ира заметила:
- Не будь надоедлив, а то заткну тебя окончательно. Вечером мы вернемся: Впрочем, это уже скоро.
И сестры отправились по своим делам, оставив Алексея восстанавливать силы и приходить в себя, привыкая к непривычному положению. К удовольствию от кожаной одежды - чувственному и преходящему - прибавилось удовольствие от женской власти - постоянное и психологическое. Юношу настолько очаровала необычность происходящего, что о бегстве он и не помышлял, ожидая продолжения. Оно не заставило себя долго ждать.
Сестры вернулись рано и не одни. Их (а точнее - Нину) сопровождала миловидная шатенка невысокого роста с детскими косичками и совсем не детским выражением испуга на лице. В дверях она, хныча, обратилась к старшей из сестер:
- Ниночка, ты ведь простишь меня, пожалуйста! Это вышло совсем случайно: Честное слово! Я что угодно сделаю. Только ты, никого другого. Пожалуйста!
Нина сохранила бесстрастие:
- Ты - настоящая испорченная сучка; ни одни брюки мимо себя не пропустишь. Появится мужик - и уже готова, уже мокрая! А кто из них будет так о тебе заботиться, цацкаться с тобой! Маленькая бесстыдница! Раздевайся живо:
Девушка с готовностью скинула с себя всю одежду: легкое платьице, бюстгальтер, трусики. Под ними обнаружился тонкий кожаный поясок, соединенный двумя цепочками с половыми губами юной особы. Раскрытое таким образом пространство прикрывал небольшой кусок мягкой темной кожи, прижатый к телу достаточно, чтобы оказывать возбуждающее действие при каждом шаге. От одного прикосновения к нему девушка пошатнулась и едва не упала. Тут же последовала пара звучных пощечин: