- А нехуй беспредельничать, совсем оборзели. Ладно мне в табло заехали, но зачем же над девушками издеваться. Они сами заинтересованы, чтобы никуда это не всплыло.
- Ну теперь уж как будет. Честно если, то я рад, что ты их так опустил, достали уроды. Кстати, ты мне эти ролики сольешь? Я бы подержал такое против них, на всякий случай.
- Не вопрос, сделаем. Но только тебе.
- Ну, одеваемся, поехали.
Мы вчетвером погрузились в Андреев внедорожник, на этот раз мы с Танюшкой сели сзади. Она все время прижималась ко мне и дрожала. Ехали молча. У подъезда я понял, что сам еле иду: реакция после выброса адреналина, да и помяли меня нехило. Андрей практически внес Танюшку в квартиру, я вошел, опираясь на Ритку.
- Ну что, ребята, надо бы вам повреждения обработать. Начнем с Танюхи.
- Я лечь в постель хочу, - слабым голосом сказала Танюшка.
- Ну давай, мы с Риткой тебя счас уложим. А ты сиди, Никола, тебе отдышаться надо. Давай, раздевай ее, сеструха, я помогу. Да хули тут теперь стесняться, давай, поднимай руку, вот, теперь Рит, поддержи ее, я трусы стяну. Танюх, а тебе посикать не надо? А то я тебя донесу, а Ритка с тобой там побудет, а?
Танюшка молча помотала головой.
- Ну смотри, твой, как я вижу, сейчас тебе не подмога.
Андрей стянул с Танюшки одежду, и уложил голую в постель. Ритка достала вату, йод и прочие медицинские штучки из шкафчика и принялась обрабатывать Танюшкины ссадины и царапины. Та только тихо постанывала. Я сидел на стуле, тупо глядя, как вчера еще посторонние люди ухаживают за моей женой.
Закончив с Танюшкой, Андрей с Ритой переключились на меня. Ритка смазала наливающийся в пол-лица синяк мазью арники, потом смыла запекшуюся кровь с раны на затылке и обработала ее йодом. Андрей ощупал мои бока и сказал, что, судя по всему, ребра целы, внутренности не отбиты, но если вдруг начну харкать или мочиться кровью, то тут же вызывать неотложку.
- Рит, мне надо кое о чем тебя попросить, - слабо произнесла Танюшка. – Ребят, выйдите пожалуйста, это лучше без вас.
Мы с Андреем вышли на кухню.
- Слушай, Никола, может объяснишь, если не в падлу, что это было? Вы что, с Танюхой поссорились? Как так вышло, что вы побежали ебаться в разные стороны?
- Не, ничего такого. Просто... как тебе объяснить... ну мы считаем, что можно иногда развлечься на стороне. Я знаю, что она идет поебаться с кем-нибудь, она знает, что я иду. Это бывает нечасто, и мы всегда возвращаемся друг к другу, мы муж и жена, любим только друг друга, а это... ну считай, я пошел с друзьями пива попить, она с подружками в кафе посидеть. Ты б не стал жену ревновать за посиделки с подружками?
- Дааа... дела... – неопределенно протянул Андрей. Потом решился и сказал:
- Понимаешь, я на Танюху твою запал сильно, я таких не встречал еще. Думал, может у нас серьезно чего замутится. Теперь вот понимаю, что вряд ли. Но если захотите вот так развлечься, я готов поучаствовать. Да и Ритка в тебя по уши втюхана, она тоже будет рада.
- Ну вообще-то правило у нас, чтобы не возникало привязанностей на стороне, не ебаться с одними и теми же больше одного раза. Но сегодня была столько правил нарушено, да и не закончили мы ночь, как собирались, так что я поговорю с Танюшкой, когда она восстановится. Если она будет не против, мы вас двоих к нам в гости позовем. С ночевкой, - криво ухмыльнулся я, - но без ментов.
Андрей заржал в голос, потом спохватился и умолк.
- Ну чо, годится, Ритка точно не против будет. Можем и в сауну снова, если вы захотите. Я чот за Дашку переживаю, надо бы ей к врачу... У Танюхи мой телефон есть, я думаю, за пару недель вы в себя придете, созвонимся. Если не захотите, то никаких обид, я тогда и Ритку приструню, чтобы она на тебя не вешалась.
- Ну зачем, не обижай ее, она хорошая, ей и так непросто, что я вот весь такой женатый оказался.
- Может Ритку с вами тут оставить, а? А то вы никакие вон. А она позаботится. Как я понял, ревновать Танюха не будет.
- Да нет, спасибо, я счас чуть полежу и в норме буду.
Мы с Андреем пожали руки, он послал Танюшке воздушный поцелуй, Ритка осторожно чмокнула Танюшку в щеку, прижалась ко мне и прошептала:
- Мы же не навсегда расстаемся?
Я поцеловал ее в обе щеки, потом в губы и сказал:
- Жизнь продолжается.
Когда за ребятами закрылась дверь, я подошел к кровати. Танюшка еще не спала, она внимательно смотрела на меня с каким-то странным, необычным выражением на лице. Я спросил:
- Ты о чем с Риткой секретничала?
Танюшка слегка покраснела.
- Мне сержант в попку по сухому свой дрын загнал, боль была дикая, я ее просила посмотреть, насколько там все плохо. Она сказала, что вроде не порвано.
- Давай я тоже посмотрю, уж мне-то можно.
Я осторожно перевернул Танюшку на живот, раздвинул половинки попки, осторожно ощупал дырочку. Когда я дотронулся до сфинктора, Танюшка сжала попку и замычала от боли. Сфинктор был цел, только чуть-чуть сочилась кровь из двух ссадин.
- Лежи, я сейчас.
Я нашел водный раствор йода, чтобы не обжечь спиртом, обработал Танюшкин анус, потом осторожно смазал заживляющим кремом.
- А кровь на губе у тебя откуда была?
- А это лейтенант стал мне свой елдак в рот совать, я отворачивалась, так он мне плюху залепил с такой силой, я думала, вообще губы всмятку. Да еще сказал, что если хоть один зуб почувствует, то выбьет все передние. Я с ним справиться не смогла, пришлось стараться, сосать. – Танюшка скривилась и всхлипнула.
- Ну что ты, милая, успокойся, все уже позади. А что ты на меня так странно смотрела?
- Понимаешь, я не думала, что ты способен на такие решительные действия, прямо как мачо в каком-нибудь дурацком боевике. А во всем виновата я, - Танюшка снова всхлипнула, - если бы не мои загулы, сейчас все были бы целы. Ты простишь меня, милый?
- Ну что ты, родная, кто же мог знать, что так получится? И потом, неизвестно, кто был бы цел, а кто нет, другие люди могли бы пострадать вместо нас. Слава Богу, что все худо-бедно обошлось, а все решения мы принимали с тобой вместе, поэтому никто ни на кого не должен сердиться, ладно? Ну а мачо из меня вообще-то никакой, не знаю, что на меня нашло. Это когда я услыхал, как ты кричишь, меня как молнией в башку долбануло.
- Я очень люблю тебя, - прошептала Танюшка.
- Я тоже люблю тебя, моя родная. А теперь давай попробуем уснуть. Завтра, наверное, будет болеть сильнее, но постепенно все заживет. А нам еще надо будет утром обсудить, как у кого что получилось. Мы же договорились, помнишь?
Мы сначала захихикали, а потом захохотали в голос.
А потом уснули.
