Наконец, вдоволь налюбившись, Тамара, упав между широко раскрытых круглых колен, принялась что – то шептать Ирине в ушко.
- Отвяжи же ей руки!-Тамара, освобождалась от чёрного, скользкого от выделений стержня обоюдных удовольствий.
Я с лёгкой опаской отвязал привязанные к кровати кисти рук.
Ирина же обняла подругу, целуясь и ласкаясь с ней, крепко обхватив её ножками. Тамара и Ирина, ласкаясь, вовсе позабыли обо мне.
Я принёс початую бутылку и бокалы, предложив дамам выпить за столь жаркую ночь любви.
Осушив бокалы, они нежно целовали меня, я же слегка нажав им на округлые плечи, предложил опуститься передо мною на колени. В полумраке спальни передо мною сидели на коленях две раскомплексованные женщины, в нетерпении сверкая снизу вверх искорками огня в голубых и чёрных как ночь глазах.
Я поднёс член ко рту Ирины, давая её умелому языку вдоволь заскользить, а затем принять его в рот, затем Тамара нетерпеливо взяла его в свой. Острые язычки, порхая и вылизывая, благодарно скользили по члену, Ирина принялась лизать мошонку, погружая в горячий Тамарин ротик, одеревеневший в маленьком умелом кулачке член.
Наконец, они обе принялись ласкать бархатную головку языками, прислушиваясь к моим стонам и подрагиваниям. Не в силах более сдерживаться, я выпустил густую струю в узкий Тамарин рот.
- Не вздумай выплюнуть! Евгений этого не любит! – сказала, Ирина, улыбаясь, прикрывая ладошкой сочащийся спермой, скользкий Тамарин ротик.
Тамара сглотнув, и по наставлению Ирины широко открыв рот и высунув наружу алый язычок, показала мне, что он пуст.
Не много отдохнув и покурив нагишом на прохладном балконе, женщины
упав в кровать, зашептались, хихикая и целуясь.
Тамара принялась надевать страпон.
Ирина, перевернувшись на животик и подтянув колени, отдаваясь Тамаре, выставила к вверху упругую попку.
- Ира любит по жёстче. Обучи её самой двигаться по стержню, люби себя ею, - шептал я на ушко согласно кивнувшей мне Тамары, поправлявшей ремешки страпона.
- Двигайся сама! Сама я сказала! Смелее! Быстрее! Медленнее! Вверх, вниз! Вверх, вниз! Покрути! Ах! Ах! Я сказала, покрутись на нём! – Уверенный голос, - звон шлепков по попе.
- Ай! Ой! Больно! Ай! Не смей так бить! Ах! Ах! О!!- звонкий, мелодичный голосок кайфующей сучки.
Дорога, увиваясь змеёй в зеленеющих лесами горах, стремительно уводила меня прочь от неожиданного сюжета. Вспоминая эти несколько дней, и прошлую ночь я улыбался, утомлённо вглядываясь в кружево поворотов горной дороги, размышляя о будущей жизни в Болгарии.
Но это уже другая история.
