В конце концов Вальтеру удалось прекратить мой плач. Я свернулась клубочком на его коленях и вновь чувствовала, что его сильные руки защитят меня от всех невзгод мира, а не только от какого-то жалкого Клауса. Я уже не пыталась ничего рассказать мужу, так как он категорически запретил мне произносить просто имя Клауса и сказал, что решит с негодяем, посмевшим меня обидеть, все проблемы. Мне оставалось только положиться на моего Вальтера, который вновь стал таким любящим и любимым, каким я его помнила, когда обитала вместе с ним и дочкой в нашем общем раю.
Я отдавала себе отчет, что мои проблемы вовсе не закончены, но безоглядно поверила Вальтеру и стала просто жить дальше.
- ------------------------
Я еще несколько раз делала попытки во всем признаться Вальтеру. Но всякий раз он мягко, но решительно прерывал мои признания. Мерзавец Клаус не подавал никаких признаков своего омерзительного существования и я махнула на все рукой, решив, что пусть все будет, как есть.
Самым чудесным было конечно то обстоятельство, что мой Вальтер стал моим прежним самым любимым и желанным мужчиной в мире. Я уже хотела съездить к моим родителям за нашей Габи, но мой любимый убедил меня еще некоторое время не разлучать моих родителей с их внучкой, бесконечно любящих друг друга.
Вальтер опять баловал меня всем, чем только мог. Я опять стала писать свои рассказы и обсуждать их с мужем. Удивительно, но я смогла опять играть на своем фортепиано, несмотря на то, что поначалу само приближение к инструменту внушало мне первобытный ужас. И очень скоро я снова играла для Вальтера его любимые мелодии, а он листал мне ноты, сидя рядом со мной так близко, что я чувствовала тепло его тела.
Но Вальтер не был бы самим собой, если бы не искал постоянно, что бы еще сделать для меня. Зная мою любовь к растениям в целом и к цветам в частности, мой супруг предложил построить на нашем довольно просторном заднем дворе дома современную оранжерею, в которой цветы могли красоваться круглогодично, а не только в теплое время года. Получив мое согласие при условии, что основную часть работы в оранжерее будет выполнять профессиональный садовник, а не я, Вальтер развил бурную деятельность, в результате которой уже через десяток дней оранжерея была построена и готова к эксплуатации.
А затем мой супруг разыскал где-то и притащил к нам в дом молодого человека для знакомства со мной и моего одобрения его на должность садовника в нашей оранжерее. Его имя было Вольфганг Цуммер и он был полной противоположностью наглецу Клаусу. Хотя я должна признаться, что после Клауса я настороженно воспринимала любого мужчину поблизости от себя за исключением Вальтера.
Вольфганг мне понравился своим профессиональным подходом и тем, что был готов говорить о растениях часами. При этом он так трогательно стеснялся меня и краснел всякий раз, когда я заговаривала с ним, что я быстро перестала чувствовать настороженность к нему, а, наоборот, стала относиться к нему, как к младшему братику. Хотя у меня никогда не было братьев и Вольфганг был старше меня.
- ------------------------
Меня все же насторожила та настойчивость, с которой Вальтер хотел, чтобы я помогала Вольфгангу в его работе в оранжерее. По-моему наш новый садовник отлично справлялся там один и моя помощь ему, очевидно, не требовалась.
Неужели мой муж просто хотел, чтобы я не была одинока? Но эту проблему можно просто решить, если привезти домой Габи. Значит, Вальтер желал, чтобы рядом со мной довольно часто был мужчина. Причем мужчина молодой и приятной наружности. Но зачем? Мне ничего не пришло в голову кроме довольно парадоксальной мысли, что Вальтер втайне желал, чтобы этот молодой мужчина мне понравился. Я стала обдумывать именно эту идею, стараясь понять, для чего Вольфганг мне должен нравиться? Мне не приходило в голову ровным счетом ничего, но я всей своей женской интуицией чувствовала, что я нахожусь на верном следе.
Во мне явно умер великий сыщик типа Шерлока Холмса, ожившего благодаря перу и таланту сэра Артура Конан Дойля, или Эркюля Пуаро, рожденного тоже талантливой британкой Агатой Кристи. Я тщательно и незаметно обшарила всю оранжерею и обнаружила множество скрытых миниатюрных камер. Их число значительно превышало количество камер, необходимых для охраны. Тогда для чего они там были нужны? Правильный ответ - они нужны для скрытого наблюдения. Я не пожалела времени и облазила весь дом кроме кабинета Вальтера. И везде я находила множество камер. Даже в ванной комнате, в душе и в туалете. Причем я уже целенаправленно искала именно миниатюрные видеокамеры, но делала это так, что наблюдатель со стороны вряд ли понял, что я искала и находила. Мне было очевидно, что основной объект наблюдений - это я. Но для чего? Вальтер в любое время мог лицезреть меня в одежде или без нее по малейшему желанию с его стороны. Я всегда была готова раздеться для него и с бесстыдным удовольствием демонстрировать ему все, что он захочет у меня видеть, по первому его слову. И он хорошо знал про это.
Получается, что мой обожаемый супруг желал видеть не просто меня, а меня и мужчину рядом со мной. Меня прошиб холодный пот. Я сообразила, что скорее всего все видеокамеры в доме были установлены давно. И тогда Вальтер мог видеть... О ГОСПОДИ!!! Он мог видеть и наверняка видел все мои отвратительные совокупления с Клаусом.
Я была на грани обморока от своей догадки. Но мой рассудок продолжал работать, как часы. Зачем Вальтеру было подглядывать за моими половыми актами с гадским Клаусом?!
У меня нет другого ответа на этот вопрос кроме... Да, мне нет необходимости врать самой себе и я могу сказать себе, что моему Вальтеру нравилось видеть, как совершенно посторонний мужчина совокупляется с его женой. То есть со мной.
Придя к такому грандиозному выводу я медленно выдохнула воздух из своих легких, стараясь унять сильное сердцебиение, вызванное моими логическими умозаключениями. Как графоман-писатель, я знала, что такие мужчины, как Вальтер в данном случае, называются куколдами, а такие женщины вроде меня - женами-шлюшками. И ведь действительно получается, что я - шлюха по определению.
Я чуть не расплакалась от обиды на самое себя. Но решила подумать еще немного. Хорошо, я признаю, что я самая настоящая шлюха. Хотя изменяла Вальтеру только с Клаусом. Но с другой стороны я изменяла Вальтеру с этим прохвостом много раз и очень грязно. Одной только своей мерзкой спермы этот негодяй излил в меня наверное целый литр, если взять общее огромное количество моих совокуплений с этим темпераментным бычком-производителем. Бррр! Какой ужас и стыд!
"Изабелла, успокойся! Немедленно успокойся", - сказала я самой себе мысленно.
И действительно я успокоилась и снова начала мыслить очень трезво и логически. Мне нравилось спариваться с негодяем, имя которого я не хочу произносить даже мысленно? Да, нравилось и очень. Я была безжалостна к самой себе. Вальтер без сомнений все видел во всех деталях, не так ли? Да, именно так. Но он помалкивал про это, но когда я думала, что мой грязный секрет вот-вот будет известен мужу от этой сволочи, и я решила сама обо всем рассказать, Вальтер не позволил мне признаться. Почему? Да потому, что ему нравились эти грязные съемки со мной-шлюхой в главной роли. И он берег меня. Но зачем? И второй вопрос: зачем мой муж сделал так, что в нашем доме появился Вольфганг? У меня есть только один ответ: Вальтер хочет через свои камеры видеть мои совокупления уже с Вольфгангом.
И как мне поступить теперь? Сделать вид, что я из грешницы стала святой и теперь для меня нет никаких мужчин кроме супруга? Глупо, по крайней мере Вальтер лишится возможности наблюдать свою любимую перверсию и опять может впасть в свое ужасное депрессивное состояние. Нет, я этого не хочу. Лучше я буду совокупляться с Вольфгангом с неменьшей охотой и желанием, как я и делала это с мерзким Клаусом. Тем более, что пока Вольфганг мне очень нравится в целом. Он такой милый в отличие от Клауса.
Пока я вижу для себя только одну проблему. Но я справлялась с ней раньше, справлюсь и сейчас. Я имею в виду необходимость для меня отдаваться Вальтеру, разгоряченному видом нашего соития с Вольфгангом, сразу же после того, как Вольфганг уйдет из нашего дома. Тем более, что теперь я буду сама контролировать совокупления с садовником и смогу хорошо отдохнуть перед тем, как мой муж набросится на меня, изнемогая от похоти и страсти.
"Изабелла! Ты конечно неисправимая шлюха", - вновь сказала я сама себе. - "Но похоже, что ты нашла верное решение, которое устроит в первую очередь моего дорогого Вальтера, а затем и меня. Да и Вольфганг в накладе не останется. Я помню, что Вальтер мельком говорил о проблемах фрау Цуммер после родов. Поэтому я буду прекрасной заменой жены Вольфганга. А Вальтер-то - каков хитрец! Ведь он специально этим хотел разжалобить меня, чтобы я пожалела по-женски герра Цуммера. Ладно, пусть так и будет".
Я приняла для себя это судьбоносное решение и стала обдумывать планы соблазнения простодушного садовника. Вовсе не хотелось его спугнуть, поэтому операция была тщательно продумана и со стороны должна была выглядеть, будто бы это Вольфганг соблазнил беззащитную овечку-меня и стал грязно использовать меня в своих сексуальных потребностях.
Сказано - сделано! Я не буду особенно расписывать, как соблазняла нашего садовника и готовила его к мысли, что неплохо бы ему овладеть мною при первом же удобном случае. Скажу только, что это произошло через около трех недель с тех пор, как Вольфганг стал работать у нас. Я продумала решительно все. Это знаменательное событие произошло конечно же в оранжерее. Ведь недаром же ее строили, не так ли?! Зная расположение всех камер, я постаралась, чтобы Вальтер наблюдал с самых лучших ракурсов все самые великолепные моменты нашего с Вольфгангом дебюта. Молодой человек плюнул на все свои земляные работы в оранжерее и затем еще дважды совокупился со мной. Он был не прочь повторить все и третий раз, но я решила взять тайм-аут, так как подозревала, что Вальтер не даст мне ни минутки на отдых после ухода Вольфганга. Кстати все так и произошло, как я и предполагала. Вальтер набросился на меня, как дикий зверь, и овладел мной прямо на пушистом ковре в гостиной. И он, и я были просто на седьмом небе от счастья и наслаждения.
