И посматривал на сестру, мне вообще нравилось когда женщина курит. А сейчас с сигаретой у окна стояла моя родная сестра, красивая и развратная девушка. Я ел и с интересом наблюдал за ней. Таня курила выпуская дым в форточку, страхивая пепел с сигареты на улицу.
— Ну хватит есть, а то лопнешь Костя. Я пошутила, а он рад стараться живот набивает. Давай ещё по одной выпьем. Наливай брат по рюмашке, и рассказывай как ты в армии служил. Тяжело там было Костя? — спросила у меня Таня, садясь за стол.
Я налил себе и сестре по рюмке водки. И дождавшись когда девушка выпьет, сам выпил следом за ней и только тогда ответил.
— Да по началу Тань тяжело было. А потом привык, и служба пошла как по "маслу". — сказал я сестре, вспоминая недавнюю службу в армии и первые месяцы в части, когда днём нас " молодых" гоняли строевой сержанты на плацу, а вечером после отбоя "салаг" доканывали " деды". Устраивая разбор " полётов", кто из нас плохо ходил строевой, или сачковал на турнике. Но мы не роптали, потому как знали, что сами станем " дедами, " и так же будем гонять " молодых".
— А мой Сергей в ГДР служил в танковых войсках. Так по его словам они там только и делали, что в самоволки ходили и немок трахали. Врёт наверное, ты как думаешь брат?— с улыбкой и с какой-то искоркой в глазах спросила у меня сестра, и я не успел ей ответить, как Таня встала изо стола жуя кусочек колбасы которой закусывала водку.
Сестра подошла к тумбочке в углу комнаты на которой стоял застеленный белой тюлью телевизор. Таня нагнулась и вытащила из тумбочки под телевизором. Небольшой касетный магнитофон " Весна -306" жутко дефицитная вещь в начале восмедисятых. Стоимостью в две зарплаты которые платили в колхозе где работала мать.
— Родители мужа подарили в качестве свадебного подарка. Мамаша у Сергея в торговле работает, и может достать любой дефицит. — сказала Таня, заметив мой восхищенный и любопытный взгляд на магнитофон у неё в руках.
— Кость, у меня настроение появилось потанцевать. Так, что кавалер можешь пригласить даму на танец. — засмеялась Таня ставя магнитофон на стол, подвинув в сторону тарелки с едой.
Сестра включила перемотку и пока кассета перематывалась до нужного места. Таня зажгла напольный торшер стоявший в углу рядом с телевизором. И подойдя к стене у дверей зала, щелкнула настенным выключателем гася в комнате люстру на потолке.
Когда сестра ходила по комнате виляя жопой и цокая каблуками. Я видел как её покачивало из стороны в сторону. Пиздец, да она бухая после двух стопок водки. А пьяная баба своей пизде не хозяйка. Вспомнил я пришедшую на ум пословицу. И от мыслей что я сейчас буду танцевать с пьяной сестрой, у меня член в штанах было упавший за столом сейчас встал по новой и стоял колом.
— Не люблю когда свет в глаза бьёт. Вот так намного лучше чем с люстрой. — сказала Таня, включая магнитофон, из динамиков которого зазвучала незнакомая мне песня.
— Такого снегопада, такого снегопада
Давно не помнят здешние места.
А снег не знал и падал,
А снег не знал и падал
Зима была прекрасна, прекрасна и чиста.
Снег кружится, летает, летает,
И поземкой клубя,
Заметает, зима заметает
Все, что было до тебя.
— Лала, лала, лайла, лала... — зазвучали слова песни из динамика магнитофона.
— Моя любимая, я всегда под неё танцую. Иди же ко мне братик, потанцуй со мной. — позвала меня старшая сестра, стоя возле стола и призывно раскрывая объятия.
— Я плохо танцую Тань, давно уже с девушками не танцевал. — ответил я сестре вставая со стула на котором сидел и шагнув к девушке, обнял её за талию.
— А я тебя научу брат, после меня с любой девчонкой сможешь запросто танцевать. — Таня положила руки мне на плечи, и закружила в танце по комнате.
А в такт словам песни - "снег кружится, летает, летает", за окном на улице действительно пошёл снег и очень сильный. Он шёл белыми хлопьями засыпая улочки сонного городка. А я в это время танцевал в тёплой комнате с самой красивой девушкой на земле, со своей старшей сестрой Таней.
Член у меня стоял колом и я прижимался им к животу девушки. Таня прекрасно его чувствовала и её глаза были широко раскрыты. В какой-то момент мы с ней глядя в глаза друг другу, потянулись с поцелуем. Но ему не сужденно было случиться. В спальне сестры раздался детский плач. Это проснулся Виталик, и он требовал к себе внимание.
— Не дал нам потанцевать с тобой твой племяш Костя. Теперь он долго не заснёт. — сестра было наклонившись ко мне для поцелуя, теперь отпрянула от меня и пошла в свою комнату на голос Виталика.
— Эх племяш, племяш. Не вовремя ты проснулся. Я едва не поцеловал твою мать, самую красивую девушку в мире. А ты всё испортил. — незлобно ругнулся я на Виталика, зная что малыш не виноват.
Просто так получилось что он проснулся в неподходящий момент. Но я постараюсь его убаюкать и мы продолжим с Таней застолье. Подумал я, выключая магнитофон.
— Зря выключил Костя, я "Арабесок" хотела послушать. — обиженно сказала мне сестра, заходя с ребёнком на руках в зал.
За несколько минут, что Таня была у себя в спальне, она успела переодеться. И сейчас на сестре был утренний цветастый байковый халат.
— И не кури мне тут, холод не напускай. Я ребёнка буду кормить, а ты форточку открыл. — с укором сказала мне сестра, садясь на диван держа сына в руках.
Услышав от Тани что она будет кормить сына в зале на диване. Я тут же выбросил только что прикуренную сигарету в форточку, и плотно её закрыл.
Ведь мне предстояло опять увидеть голую сиську старшей сестры. И я приготовился смотреть на это дело. Но к моему огорчению, в этот раз Таня словно издеваясь надо мной. Вытащила из халата самый краешек своей груди, и мне был виден только её сосок. Да и тот закрыли губы Виталика, когда малыш начал его сосать у матери.
— Тань, не скармливай всё молоко Виталику. Оставь и брату немного попробовать. — неожиданно для самого себя, внаглую попросил я сестру сидя перед ней на стуле.
После двух стопок водки, природная стеснительность покинула меня. И мой язык стал развязным.
— А ты уже его пробовал Костя. Гречневую кашу которую ты ел утром, я на своём молоке сварила. — засмеялась Таня, нисколько не обидевшись на мою просьбу. Наоборот глаза девушки загорелись каким-то особым блеском.
— Тебе в кружку нацедить, или покормить как Виталика грудью. — спросила Таня, отнимая сына от себя.
Малыш сполна напился материнского молока, и заснул у неё на руках к моей и Таниной радости.
— Нет, не нужно в кружку сестра. Я сам у тебя из груди хочу попить. — шёпотом ответил я Тане, присев рядом с ней на диван.
— Тогда бегом в ванную, почисть хорошенько зубы Костя. И промой губы с мылом. Не хочу чтобы инфекция в соски попала. — так же шепотом сказала мне сестра, вставая с дивана и неся сына в свою комнату ложить спать в его кроватку.
Таня понесла Виталика в спальню, а я быстрым шагом пошёл в ванную. Где трясущимися от возбуждения руками почистил зубы пастой. И промыл губы мылом, как просила меня старшая сестра.
— Ты смотри какой сильный снег пошёл. К утру всё заметёт. — сказала Таня зайдя в зал, смотря в окно на падающий на улице снег.
— Не волнуйся сестра, я прикрыл наколотые дрова старым брезентом. Нашёл его у тебя в сарае где уголь лежит. — ответил я Тане, думая что она переживает за дрова которые теперь засыпет снегом, и утром придётся их откапывать.
Я находился спиной к ней и смотрел в окно, а когда повернулся на её голос то остолбенел. Таня стояла у стола в чёрной ночнушке с глубоком декольте на груди. В котором виднелась часть её налитых грудей. Да и сама ночная рубашка надетая на моей старшей сестре была из тонкого чёрного шелка который здорово просвечивался.
Мне прекрасно были видны её груди, и животик. А внизу огромный треугольник чёрных волос на лобке. Сестра не переставала меня удивлять своей одеждой сегодня. Но этот её вечерний прикид был последней каплей. Таня была практически обнажена стоя передо мной. И сними она сейчас с себя ночную рубашку. Это ничего бы не изменило, так как я видел её тело.
— Умница, а я забыла тебе про этот брезент сказать. А ты сам догадался братик. За это и за твою доброту ко мне. Я щедро напою тебя своим молоком. Даже мужу не разрешала сосать у меня грудь, хотя он просил. А тебе разрешу Костя. Ты мне родной и любимый брат. — Таня шагнула к столу, взяла с него бутылку водки, и сделав из горлышка приличный глоток поставила бутылку обратно на стол не закусывая села на диван.
Сестра потянула за бретельки ночной рубашки. И оголила груди, стянув ночнушку до пояса. Большие похожие на две спелые дыни груди старшей сестры смотрели на меня тёмно-коричневыми сосками с которых сочилось молоко.
