Она заметила, что вибратор в руке начальницы медленно опускается. Добавила в голос обольстительной игривости:
– Существуем с 2012 го-ода…
Это подействовало, орудие снова поднялось.
– И являемся самой, са-амой быстро растущей компанией на бьюти-рынке всей-всей Челябинской области. Наши салоны…
Веденеева снова опустила фаллоимитатор. Катя принялась прохаживаться от бедра, эротично поглаживая бока и груди:
– … Это шесть точек в Челябинске… Три в Магнитогорске… По одной в Миассе, Копейске и Златоусте…
Вибратор снова поднялся горизонтально.
Игра была даже увлекательна. Кате не нужно было думать над текстом, она давно знала его наизусть, но требовалось постоянно изобретать новые соблазнительные приемы, чтобы удержать «эрекцию». Пришлось вспомнить все трюки стриптизерш и порноактрис. Не прекращая рассказывать и переключать слайды, Катя демонстративно ласкала и тискала свои груди, страстно облизывала губы, разворачивалась и играла, крутила попой, смачно по-ковбойски шлепала себя по ягодицам, снова разворачивалась и изображала танец живота, извивалась, трясла грудями… Телефон снимал все, и девушка видела себя на экране, но старалась не смотреть туда, потому что надо было все время следить за членом… И чем дальше, тем бесстыднее приходилось играть, чтобы поддерживать его стояк. Под конец доклада Катя уже сидела на краю стола, раздвинув ноги, облизывала пальцы и мастурбировала, постанывая совершенно непритворно… Но член снова стал опускаться… «Да что ему еще надо?» И тут Катю осенило. Она подскочила к начальнице, сама ухватила ствол за головку и задрала вертикально. Веденеева одобрительно улыбнулась: правильно!
– … Таким образом, мы планируем окупить затраты к 22-му году и выйти в плюс к 23-му, – закончила Ноготкова, держа в руке и поддрачивая вибратор, не давая ему упасть. – Спасибо за внимание!
– Ну что я могу сказать, – пробасила Веденеева, изображая мужской голос. – План хороший, выступление замечательное. Но я бы не сказал, что убежден до конца… до самого конца… Екатерина, не могли бы вы… несколько глубже ввести меня в вашу проблематику?
– Конечно, Андрей Васильевич! – охотно подхватила игру Ноготкова.
Намек был ясен. Она опустилась на колени, округлила рот, обхватила толстую головку…
– Не так быстро, Екатерина!
– Как скажете, Андрей Васильевич.
Катя принялась, как в порнофильмах, ласкать это мощное орудие по всей длине губами и языком. Из остатков добродетели она старалась воображать себе мужа Володю, но эта штука была слишком непохожа на Володину… намного толще, длиннее, крепче… И волей-неволей воображением завладел образ накачанного миллионера с расстегнутыми брюками от лондонского портного… она стоит перед ним на коленях в кругу других миллионеров, голая, возбужденная… и жадно, страстно целует огромный член… ощущает на языке упругую раздвоенную головку, между губ складчатое кольцо крайней плоти… лижет, мнет губами, вбирает в рот и сосет, сосет…
– Отлично, Екатерина! Отлично! Я уже почти готов вложить в вас деньги… почти готов…
О, какой редкостью была похвала Ведьмы! О, как радостно было ее заслужить! Катя что-то счастливо промычала наполненным ртом и принялась сосать еще глубже, еще интенсивнее, еще старательнее… Наталья Сергеевна включила вибратор, и он зажужжал, задрожал у Кати во рту.
– Во-от так! – удовлетворенно выдохнула Веденеева. – Что ж, я принял решение, и оно положительное! А вы что скажете, Израиль Артурович?
Она выдернула обслюнявленный инструмент из Катиного рта и заговорила другим мужским голосом:
– Мне все нравится, но у меня встал вопрос к Екатерине. Я тоже хочу глубже проникнуть в тему… но несколько с другой стороны…
– Конечно! – Катя понятливо залезла на кровать и снова встала на четвереньки.
– Нет, не с этой стороны, Екатерина. Хочу задать вам вопрос лицом к лицу…
Катя послушно перевернулась на спину и увидела, что Веденеева уже без пиджака и стягивает юбку, оставаясь в чем мать родила. Даже после всего, что было, она смутилась видом голой начальницы, ее крупного сильного тела, увесистых грудей с большими набухшими сосками. Но больше всего взгляд притягивался к низу живота. На Ведьме были латексные стринги, к которым крепился черный страпон. Он торчал, как маленький таран, и упруго покачивался при каждом движении. «Вот что она приготовила для меня!» Сердце жадно и испуганно забилось в предвкушении… Возбужденная, на все готовая Катя охотно раздвинула ноги…
– Готовы к моему вопросу, Екатерина? – спросила гендиректриса, залезая на Катю, пристраиваясь у нее между бедер.
Да, Катя была готова. Она давно горела, давно чувствовала, как тает и течет внутри…
– Спрашивайте, Израиль Артурович…
– Почему вы планируете в Екатеринбурге покупать и ребрендить существующие салоны… – Веденеева пристроилась страпоном к ее раскрытой, разгоряченной щелочке. – … А в Уфе строить свои с нуля? – Она навалилась, надавила тазом и резко, сильно втиснула инструмент в Катино нутро.
– А-ах! – У Кати аж потемнело в глазах от такого вторжения. Надо было отвечать, она даже знала ответ, но… в голове не осталось слов…
… Наталья Сергеевна трахала ее долго, жестко, бесцеремонно… Вгоняла ствол на всю глубину, наваливаясь всем весом, вдавливая в матрас, перекатываясь пышными грудями по Катиным грудям… чуть отпускала, давая мгновение передышки… и снова безжалостно пронзала… Красное, злое, напряженное лицо было страшным, как во время приступов ярости… Катя закрыла глаза и еще раз, из последних сил воображения, попыталась представить себя с мужем… мужа в себе… Но с Володей было совсем по-другому, он всегда был с ней нежен, чуток, и это всегда происходило у них как-то романтично, при свечах, под музыку… Да, с мужем они занималась любовью… а Ведьма ее драла… жарила… ебла как животное… И вот Катю накрыло, заколотило, сотрясло судорогой неистового оргазма… Она закричала, стискивая ляжками бедра начальницы, впиваясь ногтями ей в спину…
– Да что ж такое, сучка! – прохрипела Веденеева. Тяжело дыша, отпустила Катю, с хлюпом выдернула страпон. – Должна на вопросы отвечать, а ты, падла, расслабилась и кайфуешь? Думаешь, я для твоего удовольствия это делаю? Кто тебе разрешил кончать, тварь?!
– Я… не… простите, Наталья Сергеевна, – пробормотала Катя. Ей было так сладко и умиротворенно, что даже гнев начальницы не пугал. – Я сейчас отвечу… сейчас… я все расскажу…
– Будешь наказана! – рявкнула Ведьма. – Встать! – Села на край кровати и указала на пол у своих ног. – Ртом работай!
Катя послушно сползла на колени. Стринги, к которым крепился страпон, ниже раздваивались, и весь раскрытый, багровый, мясистый срам Веденеевой торчал наружу. Закрыв глаза, чтобы не видеть этого зрелища, и подавив порыв отвращения, Катя приникла ртом к страпону. Небольшой черный инструмент – много меньше того вибратора – лоснился и остро пах соками ее возбуждения. Возникла в голове стыдная, волнующая мысль: «Уже второй за сегодня член беру в рот, как настоящая шлюха…» Глупо, ведь оба члена были не настоящие – но это ощущение себя шлюхой охватило ее… и больше не отпускало… Сама не понимая, что делает, Катя засосала страпон жаднее, быстрее, глубже…
– Ты что, дура, делаешь? – проворчала Веденеева. – Не у мужика сосешь! В университете, что ли, не учили, как женщине сделать приятно? Лижи давай! Нет! – прикрикнула гендиректриса, когда менеджер дернулась было вынуть страпон изо рта. – С хуем во рту лижи!
А вот это было непросто… Пришлось до конца насадиться ртом на страпон, вжаться носом в потный небритый лобок начальницы, чтобы достать кончиком языка до ее возбужденной щели. Но этого было мало – Ведьма схватила Катю за волосы и прижала к себе еще теснее, еще удушливее… Ноготкова еще никогда не касалась женщин языком, да и саму ее мужчины не баловали кунилингусом. Она ничего не знала и не умела, она задыхалась, давилась и боролось с тошнотой – ну как тут нормально лизать, когда страпон заполняет рот и давит на язык? – а все же Веденеева вскоре расслабилась, размякла, начала томно постанывать от ее неловких и неумелых ласк. Когда несчастный язычок уже онемел от таких стараний, Ведьма наконец кончила – животно зарычала, напряглась, до боли сжимая Катину голову мускулистыми ляжками, а потом сладко ахнула, задрожала и разом обмякла. Ноготкова замерла со страпоном во рту, не смея выпустить его без приказа.
– Тебя учить еще и учить, – лениво и почти добродушно проговорила Веденеева. – Ну ничего… Будешь каждый рабочий день начинать с отлиза Наталье Сергеевне – может, чему и научишься. Да ладно, вынь уже хуй изо рта, разрешаю…
Прозвенел ее телефон на столике. Не дожидаясь приказа, Катя метнулась за телефоном и угодливо поднесла распластанной на кровати начальнице.
– Слушаю, – буркнула Веденеева в трубку. – Да, мы в номере. – Отложила телефон. – Кать, сейчас курьер из аптеки придёт с доставкой, прими у него.
– Конечно, Наталья Сергеевна… А можно уже одеться, Наталья Сергеевна? – жалобно попросила Ноготкова. И видя, что Ведьма хмурится, заторопилась: – Я только для курьера, Наталья Сергеевна, а потом опять разденусь!
