Рустам пристроился к Маше сзади, задрав ее юбку, а я полусидел на самом краешке одного с ними диванчика, пытаясь по возможности прикрыть эту оргию. Первым кончил Роман: Маша высосала из члена его сперму и проглотила ее, облизнув губы. После этого Рустам посадил ее себе на колени, воткнув свой член в ее киску. Возбужденная Маша скакала на нем, как заправский ковбой, и все мои прикрывательские телодвижения не могли скрыть от посторонних взглядов истинную картину происходящего. К счастью, Рустам был уже на взводе и кончил он сколь бурно, столь быстро. Роман, подмигнув мне, вышел из-за стола, а любовники продолжали сидеть в той же позе: Маша блаженно растеклась по телу Рустама, все еще постанывая от удовольствия. Место Ромы освободилось, я подсел к поближе к изнывающей от неги паре. Маша приоткрыла глаза, медленно наклонилась ко мне и поцеловала меня в губы:
- Милый, мне так хорошо... - я почувствовал привкус спермы, но мне не было не приятно, наоборот, меня это завораживало - моя девушка целует меня в губы, только что оторвавшись от члена другого мужчины, который залил ее своей спермой.
- А теперь, полижи меня, а то у меня там водопад какой-то... Не знаю, как до дома дойду... - Маша с усталой хитринкой посмотрела на меня.
- Но как? ... - растерялся я.
- Прямо так, залезай под стол и вылижи. Что такого-то? - Маша уже отошла от неги, и начинала меня провоцировать.
- Чего хочет женщина, того хочет Бог, - вдруг неожиданно добавил Рустам и Маша прыснула от смеха.
Озираясь по сторонам - как бы никто не увидел, я неловко спустился под стол и приблизил свое лицо к Машиной расщелине. В ней все еще находился полутвердый член Рустама, хозяин которого и не думал мне помогать, чтобы вытащить его из Маши.
- Ну что ты там, уснул? - Машин голос поторапливал меня.
Честно говоря, я не знал как поступить в этой ситуации. Мне не было противно от вида мужского члена и его запаха (для этого я был слишком возбужден, и мне все казалось потрясающе эротичным) , с другой стороны, я же не гей, и не должен этого делать... А с другой стороны, что я должен делать, если позволяю своей девушке при мне заниматься сексом с другими мужчинами, и не просто разрешаю, а мне это нравится. И вот член одного из них торчит в киске моей девушки, и он вроде как тоже участник всего этого представления, и значит, у меня к нему тоже должны быть по крайней мере не вражеские отношения... Словом, я языком прикоснулся сначала к клитору моей любимой, потом стал спускаться ниже, и своей рукой прикоснулся к члену Рустама... И не просто прикоснулся, а аккуратно вытащил его из киски, дырочка которой сразу после этого оказалась открытой, и из нее потек бурный ручеек спермы. Я заткнул дырочку своим языком и стал высасывать коктейль из спермы Рустама и соков своей девочки. Когда ручеек иссяк, я медленно облизал ее киску, затем ее ляжки, которые оказались также перепачканными... Я так увлекся своим супервозбуждающим делом, что совершенно забыл, что нахожусь под столом в общественном месте. Поэтому я вздрогнул, когда почувствовал, что кто-то просунул руку под стол и теребит меня за плечо. Я с перепачканным, ничего не соображающем, но совершенно счастливым лицом высунул свою голову из-под стола и наткнулся на суровый взгляд охранника, который стальным голосом произнес:
- Вы нарушили правила пребывания в нашем заведении, поэтому вам придется покинуть наш клуб, - и уже от себя добавил, - Люди сюда отдыхать приходят, а вы черт-те чем, занимаетесь...
Маша подсмеиваясь вышла под ручку с Рустамом, а я вылез из-под стола, и пряча от стыда глаза расплатился по счету, оставив кучу чаевых, и побежал догонять свою девушку. Она стояла у выхода, и, увидев мое растерянное лицо, не смогла сдержаться от смеха:
- Ну ты у меня извращенец! ... Ладно, лови такси, поехали домой...
27 мая
Поехали к Машиной тетке на юбилей. Тетя Лида жила в Подмосковной деревушке, и оказалась весьма приветливой бабулькой. Приняла меня хорошо, сказала, чтобы я не обижал Машу, заботился о ней и все такое. А народу на юбилее собралось предостаточно - много соседей, приехали какие-то родственники, знакомые... Кругом резвились дети, на столе хоть и не было хитрой снеди, но простых блюд было в изобилии. Я почувствовал себя как на какой-то свадьбе - все вроде объединены общим событием, но далеко не все знакомы и, уж тем более, дружны. Местный самогон спорил с водкой по популярности распития, и к закату все изрядно поднабрались. К Маше подходили какие-то старые знакомые, и она зачастила выходить из-за стола, чтобы поболтать с ними. Меня то обнимали какие-то люди, то предлагали за что-то выпить, то напрашивались на обсуждение какой-нибудь глобальной геополитической темы. Вот за столом раздались мужские голоса, которые были явно недружественны друг к другу: это два каких-то бугая лет по тридцать схватились за грудки, и что-то никак не могли поделить. Женщины бросились их разнимать, они их отталкивали в сторону. Потом бугаи вышли на улицу, и часть гостей последовала за ними: назревала драка. В вечернем полумраке они долго выясняли отношения по принципу "ты меня уважаешь или нет" , но драка все никак не начиналась. Все уже начали терять интерес, когда я заметил, что некоторые мужчины смотрели не в сторону драчунов, а куда-то в глубь огорода, там где находилась банька. И некоторые из них полушепотом что-то стали обсуждать, подсмеиваясь и кивая на меня. Заинтригованный я тоже стал вглядываться в ту же сторону, и за банькой увидел знакомый профиль: Маша стояла на коленях перед каким-то мужчиной и, судя по движениям ее головы, активно делала ему минет! Ноги у меня стали ватными, время как будто остановилось: и весь этот полушепот вокруг меня стал каким-то уж очень осязаемым, почти что оглушающим - все люди вокруг меня судачили о том, что моя девушка делает минет другому, а я, ее парень, такой слабохарактерный, что ничего не предпринимаю, что принимаю весь этот позор на себя. Поэтому, как мне показалось, так резко изменилось ко мне отношение окружающих, которые подсмеивались надо мной (или мне это чудилось?) . Я не придумал ничего лучшего, как закурить сигарету, молча взирая на происходящее. Видимо это было последней каплей терпения для народа, которому не терпелось поделиться впечатлениями от картины измены: если уж я такой идиот, что спокойно взираю на то, как мою девушку трахают, то почему бы тогда им об этом ни посудачить:
- Вот, Машка-то коза! Как была слаба на передок, так и осталась...
- Да уж, хороша Маша - нагнул и наша! ... - раздались менее робкие смешки.
Ситуация была, с одной стороны, ужасной (мой позор для местного менталитета - это ж архиважное событие и повод для сплетен на год вперед) , а с другой, мой окрепший член подсказывал, что меня это жутко заводит. Не справившись со стройностью своих мыслей, я вошел в дом, с ходу налил себе стакан водки и залпом выпил.
- Не обращай внимания, - я услышал за спиной взрослый мужской голос, - Все сплетни останутся здесь, а вы завтра уедете, и у тебя останется прекрасная девушка, а эти воспоминания через короткое время ты будешь воспринимать как приключение, а через много лет - как одно из ярких событий в жизни, которое долго будет будоражить твою кровь.
Я обернулся на этот голос местного философа, и увидел перед собой мужчину лет пятидесяти крепкого телосложения с седой головой, жесткими чертами лица и каким-то вселенским спокойствием, которое излучали его серые глаза.
- Виктор Михалыч, - представился он. - Я живу во второй части дома Лидии: это ж дом на двух хозяев. Вы, наверное, у меня и заночуете, потому что здесь все не поместятся.
Мы поговорили. Выяснилось, что жена Виктора Михалыча умерла больше десяти лет назад, что с ним живут два сына - 15-ти и 16-ти лет от роду. Что он больше не женился, так как достойную замену своей умершей супруге так и не нашел:
- Вот и Маша твоя - особого поля ягода. Я давно за ней наблюдаю. Не каждому такая подойдет, но если зацепит, то все - раз и навсегда. Потом обойдешь девок хоть две тыщи, и ни одна тебе не приглянется, все о ней будешь вспоминать. Так что не глупи, не устраивай никаких сцен, все утрясется...
- Да я и не собирался скандалить...
- Ну и ладненько, давай лучше выпьем...
Гости стали возвращаться к столу, вошла и пьяненькая Маша, глазки которой блестели блядским огоньком. Она подошла ко мне и Виктор Михайлович по-свойски дружелюбно хлопнул ее по попке:
- Ох и девку ты себе отхватил, Максим... Не девка - огонь!
- Да ладно тебе, дядя Витя, - Маша шутливо потрепала свою юбку, как будто хотела ее задрать, - Было бы из-за чего разговоры разговаривать, тоже мне событие, - и подмигнула мне.
За столом я попытался выяснить у Маши, с кем она была у бани, но она отшучивалась:
- Откуда я знаю? Там темно было. Какой-то насильник, наверное, а мне никто не помог. Наверняка, ты как всегда стоял и глазел: понравилось, да? Признайся, что понравилось?
Надо было что-то ответить, но я затянул паузу, и Маша беззлобно рассмеялась:
- Я так и знала, что понравилось... Извращенец мой... Обожаю тебя... - она поцеловала меня своими горячими губами, и я явственно почувствовал запах и привкус спермы.
Гости еще какое-то время налегали на алкоголь, потом как-то все подустали и начали расходиться. Стали делиться, кто где будет ночевать:
- Давай, я молодежь у себя положу, - говорил Виктор Михалыч тете Лиде, - А ты у себя семейных разместишь.
Под молодежь попали и мы с Машей. Нам постелили в спальне у сыновей Михалыча на диване, а им - рядом с нами на полу соорудили постель из матраса. Наша комната оказалась смежной - выход из нее лежал через проходную комнату (она же зал) , в которой на диване разместился Михалыч, а на полу на другом матрасе легли Игорь, Миша и Петр (кто они и кем приходятся тете Лиде я так толком и не понял) , всем им было в районе двадцати-тридцати лет. Поскольку все изрядно подвыпили, то очень скоро раздался их дружный храп. Но мне не спалось. Я был в одних трусах, а Маша сняла с себя нижнее белье и лежала в одной моей футболке. Я потихоньку полез ей под футболку, так как настроение после ее публичного минета у меня было явно приподнятое.
