«Бери что дают, упрямая глупая сука, чего ты ерепенишься», корила она себя, не находя себе места в тишине своего бунгало. Она боялась, что опять придёт эта девочка и ей опять придется находить слова, чтобы не оттолкнуть, но и не привлечь это упрямое и озабоченное существо. Но все было тихо. Волны плескались, светили звёзды.
Она была в раю и в персональном аду одновременно.
Утро и следующий день прошли спокойно, в удивительной расслабленной неге. Их обслуживали как королей, носили коктейли, кормили вкуснейшими фруктами и блюдами. Море днем было ещё красивее, чем при свете фонарей. Когда солнце чуть ослабло, они все вместе прогулялись по отмели до необитаемого островка, на котором топорщилось несколько пальм. И там, в тени деревьев, лениво перекидывались словами лежа на белоснежном песке, и наслаждаясь видами.
Семья будто бы забыла трения прошлого вечера и мило болтала с ней. Семен был расслаблен и предупредителен. Нелли постоянно заказывала ей новые коктейли. Ира чувствовала себя барашком, которого откармливают до того, как съесть. Целый день такой неги и коктейлей сказались на трезвости ума Ирины довольно пагубно. Она уже не так категорично оценивала перспективу дать воспользоваться собой отцу Нелли. Любовалась исподтишка на его ладное загорелое тело. И всякие мыслишки начинали бродить по её истосковавшемуся по ласке телу.
«Так-то тоже не девочка, тётка уже. Чего я ломаюсь? Такой мужик, молодой, красивый, миллионер. Катька бы не слазила с него с утра до вечера. Что я вечно как лохушка, упрямое животное – осёл, ослиха. Ну и пусть воспользуются. Один, вон, пользовался мною четыре года, кормил обещаниями, взял меня сопливой школьницей и никаких Мальдив, только пустые обещания.». Но и объявить во всеуслышание, что «девушка созрела и передумала» было для неё выше всяких сил. И она мрачно нажиралась коктейлями.
Ночью ей приснился секс. Сказывалась богатая белком пища и длительное воздержание, до дела её руки давно не доходили. В её пьяном глубоком сне мальчик Вадя опять гладил Ирину своими лёгкими руками, водил пальцами по соскам, по животу, спускался по лобку ниже. Она чувствовала себя вновь юной, снова желанной, на той поляне с рододендронами и неспешная ласка во сне возвратила ей волшебный миг яркого наслаждения. От силы его и яркости ощущений Ирина вздрогнула и открыла глаза: она лежала на своей постели, и рядом, обвив её ногу и прижимаясь к ней голой промежностью, терлась нагая Нелли. Рука её была у неё в трусиках и это она сейчас оказалась источником её наслаждения! Вот же гадина!
- Боже, как ты могла! Ты меня изнасиловала! - вскрикнула Ирина, отталкивая девочку.
- Мне показалось, ты была не против и даже кончила, - хитро посмотрела на неё Нелли,
медленно поднесла свои мокрые пальцы к лицу и стала облизывать их по одному как конфету.
- Насилие над спящей! Фу, что ты делаешь, брось каку!
— Это не кака, это - любовный нектар! И я думала - ты не спишь, а притворяешься!
- Очень удобно так говорить! Я нажралась коктейлями и спала как убитая. Пока ты меня… не разбудила.
- Кажется, тебе понравилось.
- Во сне я была с мужчиной, а не с тобой!
- И кто это был? Мне кажется, у тебя никого нет давно.
- Не важно. Это был парень из прошлого. Он много для меня значил, пока... пока не перестал.
- И с тех пор ты одна? Сколько же прошло времени?
- Не знаю... Знаю, конечно. 11 лет с нашей последней встречи. Мы с ним жили как муж и жена, а он уехал и не вернулся.
- Кажется, траур затянулся, не находишь? Не удивительно, что ты вспыхнула как спичка стоило мне ТАМ просто чиркнуть разочек.
Ирина была готова провалиться от стыда.
- После того случая я не могу даже думать о новых отношениях. Вместо радости представляю, как меня потом бросают. А второй раз я этого не переживу.
- Ты слишком уж жалеешь себя, - как-то по-взрослому грустно заключила девушка. - Невозможно на всю жизнь оградить себя от потерь. Если бы твой парень умер, ты также бы ненавидела и оплакивала его всю оставшуюся жизнь? Ты - как мой папа, он после смерти мамы больше никого не привёл, хотя я была не против.
- Я уже ничего не знаю. Жила себе спокойно, да уныло, да бедно, но психологически комфортно. У меня всё сходилось. Я знала, что будет завтра. Мне никто не был нужен. А сейчас с вами, вашей сумасшедшей семейкой, я как на вулкане. Меня внутри всю переворачивает. Я не знаю чего хочу. И мне так плохо от этого! И главное, я знаю, что через несколько дней эта сказка закончится, меня выкинут с чемоданом у моей пятиэтажки, и вернувшись в свои четыре стены я буду вещаться от тоски и безысходности ещё с большей силой, чем до этой поездки. Ведь нет ничего более беспощаднее, чем показать человеку лучшую долю, а потом бросить его обратно. Полюбить, а потом оставить. Я не хочу всего этого и думаю только об этом.
- Не может же отец на тебе женится, чтобы ты не страдала. У тебя могло не быть и этих дней на Мальдивах. Никогда. Но ты здесь и зачем ты отравляешь сама себе этот отдых я понять не могу. – удивлялась Нелли. – Все же, по сути, просто – бери, что хочешь и когда хочешь, пока дают. - Нелли опять зашевелилась, зарываясь в волосы Иры и целуя её в шею.
- Ты опять начала, прекрати озабоченная девчонка! Что это на тебя нашло? Давно ты, вообще, так с женщинами?
- Сколько себя помню.
— Это как?
- Рассказать?
- Как хочешь, я не настаиваю.
Нелли отстранилась, села на кровать по-турецки, совершенно не стесняясь своего бритого гладкого лобка и смотрящих в стороны хищных сосков:
- Мама моя умерла рано, я её почти не помню. И отец был постоянно занят, в разъездах. Ни бабушек, ни дедушек. В садик я не ходила. Поэтому у меня до школы были няни, чтобы смотреть за мной, заниматься там, готовить к школе... Одна из них... Молодая довольно... Это я сейчас себе так представляю… Она спала в соседней со мной комнате, ночевала. И оказалась с секретиком. Часто брала меня к себе в постель, когда я боялась спать одна. Она меня по-особенному гладила, успокаивала, и я засыпала. У меня отложилось в памяти как она перед сном снимала с меня колготки и трусики, укладывала меня на диван или на постель и долго целовала ноги, живот, шурудила языком между ножек. Типа баловалась так. Говорила: «давай поиграем в поцелуйчики». Вот там. Было щекотно и приятно. Она просила не говорить отцу, грозила, что её уволят, и некому будет делать мне приятно. А мне действительно это очень нравилось, когда она меня так целовала. Кажется, я даже уже тогда кончала от этого. Она и меня заставляла себя целовать. Мне это нравилось конечно меньше, но она настаивала. И пальцы в неё засовывать, чуть ли не всю ладонь. В общем, по полной программе пользовалась. Поэтому оргазм и женщины в моей голове плотно связаны.
Рассказывая Нелли демонстративно перебирать пальцами складки своей выбритой венеры.
- Когда я подросла, уже сама искала такие ощущения. У меня была подруга так мы с ней могли часами играть «в любовь», елозили друг по дружке, ласкали себя и друг друга, в общем полный лесбийский разврат. Вот потому я такая. И вас я давно заметила, мне всегда хотелось вас всю облизать, вы такая ладная и красивая, мне кажется, у вас и между ног должно быть сладко-сладко.
- Фу, прекрати, бу-э…. Ира попыталась остановить её руку. Видеть перед собой мастурбирующую девушку было для неё еще одним шоком. - В школе ты активно общалась с мальчиками!
- Не могла же я прослыть лесбиянкой на всю школу, это бы повредило моему имиджу! К тому же, я еще не была с мужчиной, чтобы решить окончательно. Может я - би!? Поцелуйте меня, наконец! - вдруг придвинулась Нелли к ней, и остановила свои губы в сантиметре от рта Ирины.
- Ну хорошо, но я ничего не обещаю…- начала женщина, но не смогла договорить - жадный рот девушки впился в неё умелым раскрытым поцелуем.
Первый поцелуй за сколькое время! Забытые ощущения влажности и теплоты на губах, сладость движения языка. К нему примешивалась дикость происходящего, восхитительный аромат молодой девушки, пряность её волос и прикосновения её шелковой кожи. Ира не смогла бы сама прекратить этот поцелуй никогда!
Опять некоторое принуждение и даже насилие, с каким Нелли требовала от неё ласк, заворожило её и лишило всяческой воли противится. Не отрываясь от её губ, девушка надвинулась и завалила Иру на спину, пробираясь между её ног своими. Вот, она уже была на ней, легкая и крепкая, юркая и сильная. Её руки хватали Иру за упругую грудь, сжимая через ткань рубашки, потом начали расстегивать пуговицы, заголяя тело. Освобожденная грудь выплыла из рубашки и Нелли, присосалась к её сжавшимся соскам. Она почти кусала их. Было даже больно. Но Ира уже решила, что не будет ей ни в чем перечить.
Пусть эти дни уже пройдут. Путь богатенькие получат от слепой и бедной забитой училки всё, что они хотят, потешат своё либидо и оставят её в покое. А она будет пить коктейли и плавать в океане.
Меж тем развратная девочка распалялась всё больше, она тяжело дышала и покрывала всё тело Иры жадными поцелуями. Руки достали до трусиков женщины, стали мять ей там всё между ног прямо через ткань. Несмотря на курьезность ситуации, тело Иры снова, как во в сне раньше, откликнулось на ласку. Ножки ее сладко потянулись и разъехались.
Нелли, определенно, знала, что делала. В исполнении девушки все ласки были куда нежнее, чем Ира запомнила по отношениям с мужчиной. Девушка порхала губами и пальцами как бабочка по её телу, собирая мёд наслаждения с разных мест, нигде не останавливаясь надолго. Поэтому удовольствие появилось сначала призрачной чуть заметной зыбкой, и всё сгущалось под поцелуями и поглаживаниями. Потом оно выпало росой в намокших трусиках. Нелли сдвинула их пальцем в сторону, замерла на секунду наслаждаясь открывшимся видом, вздохнула терпкий запах женского естества и накрыла его ртом. Язык запорхал по складкам вульвы и Ира от неожиданности и силы пронзивших её ощущений выгнула спину и сжала руки:
