Когда песня закончилась, Донни, улыбаясь, поклонился, собрал рассыпанные вокруг десятки и двадцатки, и, отправляя публике воздушные поцелуи, спрыгнул со сцены прямо в объятья Дэйва. Народу в зале к этому моменту уже набралось достаточно, вечер начался, алкоголь потёк рекой и Донни изъявил желание танцевать ещё. Парни присоединились к ним, и некоторое время Донни под звуки техно, извивался, прижимая задик то к одному огромному мужику, то к другому. Дэйв, не особенно любивший танцы, попивал джин-тоник и наблюдал, как его подопечный дёргается в лучах стробоскопов, прижимаясь задом к здоровяку Даррену и поглаживая его торчащий из штанов огромный чёрный член. Дэйв даже почувствовал легкий укол ревности – таким нежным и умоляющим взглядом Донни смотрел через плечо на чёрного гиганта, пытаясь насадиться попкой на его кол.
Вдоволь натанцевавшись, Донни порхнул к Дэйву и, увлекая его за собой, шепнул:
- Пойдем! Хочу тебя!
Кивнув парням, Дэйв проследовал за малышом Уорреном, одновременно запихав несколько банкнот в декольте знакомой официантки:
- Лили, мы в приватный зал, принеси туда выпить, и пусть нас не беспокоят!
Ввалившись в небольшой отдельный зал, ребята, гогоча и отбивая друг другу пятюни, расположились на диване, и Дэйв перекинул юного наследника себе через колени, и звонко шлепнул его по голой заднице:
- Ну что, шлюшка, что мы с тобой сейчас будем делать, как думаешь?
- Вы будете трахать меня в попу! – хохоча визжал Донни, - и в ротик!
- Ты будешь послушной сучкой, Донни? – Дэйв снова шлепнул парня, оставив на мягкой упругой заднице багровый след ладони.
- Буду, папочка, буду! – болтал ногами в воздухе Донни, - я буду очень послушно сосать! – он отчаянно хлопал губками, пытаясь дотянуться ртом до залупы Даррена, которой тот помахивал в паре сантиметров от носа парнишки. Донни обожал когда его носят на руках и шлёпают, это началось примерно на шестой месяц феминизации, когда он внезапно осознал, что все окружающие его мужики гораздо старше, выше и сильнее чем он.
Дэйв еще раз влупил Донни по ягодицам, затем с громким чпоком вынул из него стальную серебристую пробочку и ловко вылил в не успевшее закрыться очко полтюбика смазки. Затем парни подхватили Уоррена-младшего на руки и поставили его на четвереньки на круглый стеклянный столик. Дэйв, на ходу расстегивая брюки, присел над попкой паренька и не церемонясь воткнул свой болт в упругое очко. Восторженно взвизгнув, Донни вцепился лапкой в раскаленный член Даррена, а с другой стороны, пристроился Марк. Наконец здоровяк Барт, ухмыляясь, подошел к Уоррену-младшему спереди и предложил ему главное блюдо – пахучую, сизую, налитую кровью залупу с конца которой тянулась длинная прозрачная капля. Беспомощно застонав, Донни упал губами на это угощение, начал его мусолить, а Барт, не тратя времени даром ухватил парня за его поросячьи хвостики и буквально вдавил свой толстенный агрегат в его голову. Ещё двое парней, близнецы Тим и Тодд, стояли рядом и, надрачивая, ждали своей очереди.
Дэйв про себя подумал, что это выглядит чертовски сексуально – видеть, как накрашенный ротик Донни, который еще недавно, казалось, был предназначен для произнесения пламенных обличительных речей в зале суда, теперь влажно вытягиваясь снимался с огромного члена, оставляя за собой слюнявый след, после чего юный наследник, активно работая губами забирал здоровенную колбасу Барта обратно внутрь и зыком дотягивался до яиц. Дейв забрался с ногами на стол, наклонился над пареньком стиснул в пальцах его маленькие нежные сиськи и принялся яростно сношать, словно кобель суку. Когда он кончил, они сменили позу, и теперь Донни обратной наездницей прыгал на Барте, не переставая дрочить и сосать, в то время как Барт держал Донни за соски. Дэйв, переводя дух, достал смартфон, и направил камеру на Донни. Формально он делал это для Полы, но у него уже давно возникла идея для собственного проекта: когда всё закончится, начать вести блог о феминизации от лица Донни. В архиве у него накопилось уже несколько сотен медиафайлов, оставалось только нанять приличного копирайтера и стричь бабло с интеграций.
- Эй Донни! Улыбнись! – весело крикнул Дэйв и Донни, который в это время болтался в полном нельсоне на члене у Барта, весело свёл глаза в кучку вывалил язык и показал пальцами «V».
Кончив, Барт могучими руками снял Донни с себя и, не опуская на пол, посадил на член Даррена. Донни обвил ножками могучие бёдра чернокожего, обнял его руками за шею и отдался его мощным толчкам, а когда Даррен кончил, он точно также передал его Тиму в порядке очереди.
- Может в два конца его? – нетерпеливо спросил брат Тима, Тодд, пристраиваясь к Донни сзади.
- Э, э, э! – предостерегающе воскликнул Дэйв, - ты чего удумал, деревня? Порвёте мне парня, а его жопа стоит как все ваши вместе взятые, плюс жопы ваших мамаш!
- Ой, ладно, Дэйв! Пусть вставляет, - словно в лихорадке проскулил Донни, - ты меня так хорошо размял…
- Ладно, козлы! – смирился Дэйв, - но хотя бы не на весу. Аккуратнее, блядь!
Тим послушно лёг на стол, посадив на себя сверху Донни, а Тодд аккуратно, чтобы не травмировать аристократическую попку юноши, надавил залупой сверху и, к всеобщему удивлению легко вошел на несколько сантиметров. Донни протяжно застонал и начал аккуратно опускаться на оба болта, нежно посасывая свой большой палец. Такая поза понравилась всем – руки и рот Донни снова оказались свободны, и теперь он легко обслуживал пятерых, пока Дэйв, вскочив с ногами на диван, снимал всё это веселье сверху.
Кончив в Донни по разу, парни оставили его сидеть на столе перед ними, и принялись за пиво, которое им заранее принесла официантка.
- Эх, какая же вы классная девочка, мистер Уоррен, - простодушно восхитился Барт, наблюдая как Донни нежится, лёжа на спине в луже спермы, - вам бы ещё, может, сиси побольше, чтобы ещё между ними можно было сувать… Я своей старухе всё время между сисек пихаю, даже когда она дрыхнет, - доверительно поделился он с Дэйвом этой ценнейшей информацией.
— Всему своё время, Барт! – рассмеялся Дэйв, - поверь, уже к концу следующей недели у мистера Уоррена будут первоклассные дойки, упругие, близко расположенные и с маленькими розовыми сосками.
- Уиии! – воскликнул Донни, победно вскинув в воздух кулачки, затем огляделся, облизнулся и, выгибая спинку, пополз в сторону частокола встающих членов.
***
За следующие три месяца Донни раскрылся полностью. Операция на груди стала для него большой трагедией – почти два месяца восстановления, в ходе которых нельзя было интенсивно двигаться. Он скулил и жаловался, но Пола с Дэйвом были непреклонны. Дэйв, конечно, изредка разрешал юноше аккуратно пососать член или яйца, но уже не долбил его в гланды как раньше, а об анале и вовсе не могло быть и речи. К счастью, операция на половых органах в планы компании не входила – Абразос решил, что будет гораздо унизительнее, если его заклятый враг останется девкой с членом. В общем уже через пару месяцев Донни оправился и снова смог предаваться своему любимому занятию с пятью-шестью парнями. Он очень полюбил свои новые сиськи, всё время их гладил, и очень обрадовался когда ему прокололи соки и вставили туда серебряные штырьки, на которые было очень удобно надевать бубенчики.
Разумеется, вся эта история обернулась огромным скандалом. Объявить Уоррену-старшему о его утрате выпало Дэйву и это было тяжело. Когда старик увидел своего сына в пушистом розовом топике и стрингах, он орал, топал ногами, а затем схватил со стены кремниевое ружье времён Войны за Независимость и прицелился в отпрыска. Дэйв, для которого это дело было важнее жизни, в отчаянном прыжке попытался прикрыть юношу, но ружьё оказалось тупо не заряжено, и старик просто долго и тщетно щёлкал курком. Сам Донни, который к этому моменту уже думал исключительно о парнях и новой коллекции Dior, плохо понял, почему его папа так злится и решил, что это просто игра. На семейном совете было решено не отказываться от минимальной финансовой поддержки для Донни, но навсегда отлучить его от дома, лишить наследства и объявить о его трагической гибели в автокатастрофе. Все причастные смотрели на это как на какую-то чудовищную трагедию, кроме Донни, который уже на обратном пути в машине звонко чавкал яйцами Дэйва, и самого Дэйва, который увидел размер месячного пособия, выделенного Донни, и взвыл от обиды за свою нищебродскую жизнь.
И вот, ровно через год, настал день икс. Иванка с Марьяной с утра сделали Донни клизму, надели на него розовые чулочки и ботильоны на платформе, затем отвели его в салон красоты, на ноготочки и к парикмахеру. После этого благоухающему словно райский сад, накрашенному и причёсанному Донни вставили в попу кроличий хвостик, и на такси отвезли в офис «Раскрытия». Там паренька перехватили Пола и Дэйв и отвели юношу в переговорную, где, изнывая от похоти, ждал молодой Джеффри Абразос. При виде Донни он просто остолбенел.
— Донни, ты узнаешь этого молодого человека? – спросил Дэйв, наклоняясь к Донни как к маленькому. Уоррен младший, невинно хлопая ресничками, посмотрел на мужчин.
- Конечно знаю, Дэйв, я же читаю Инстаграм! – мило чирикнул он, — это мистер Абразос! Мистер Абразос вы очень симпатичный! У вас есть девушка?
— Оставьте нас! – прохрипел Абразос-младший, подскочив к Донни и рванул вверх его розовый топик, выпуская на свободу тугие, покрытые нежным загаром сиськи, — чтобы ближайшие два, нет, три часа нам никто не мешал!
Дэйв взглянул на часы, мысленно засек пятнадцать минут, тактично кивнул и тихо удалился из переговорной.
***
Спустя тринадцать минут Джеффри тяжело дыша и поправляя брюки вышел из переговорной и оперся плечом о стену.
