И если во время минета глаза у моей мамы были пустые и ничего не выражали. То сейчас они светились от удовольствия. Ей было приятно ощущать внутри себя шарики, вставленные у Володи в члене.
Мама Лида сопела носом. Тихо постанывала. А затем кончила, протяжно взвыв низким голосом.
— Спасибо, Лида... - Но мне идти надо. Жена сейчас нагоняй дома устроит за то, что поздно с работы пришёл. - говорил моей маме лысый Володя, отваливаясь с нее на бок на кровать.
Он хорошо кончил, сношая через жопу симпатичную шатенку. И был доволен тем, что не зря потратил деньги. Минет жена ему точно дома не сделает.
— Ну конечно, милый. Супругу не стоит расстраивать. Иди домой. А как будет возможность, приходи ко мне. И свояка своего не забудь прислать. Как договаривались... - Вечерами я дома. - мама Лида заботливо вытерла член Володе чистой тряпкой, и тот пошёл одеваться.
В прихожей хлопнула дверь, и в подъезде послышались шаги по ступенькам лестницы. Лысый мужик ушёл, а моя мама тут же поспешила в ванную. Я пошёл следом за ней. И увидел, как она тщательно чистила зубы, моя мылом губы. А потом подмылась, просунув лейку душа между ног.
Накинув халат на голое тело, мама прошла на кухню, где достала с верхней полки банку из под кофе и пересчитала находящиеся в ней деньги. А их было больше, чем дал ей Володя. Выходило, что у моей мамы ещё были клиенты до него.
Моя тихоня училка мама занималась проституцией в тайне от меня и от соседей по дому. Вот почему она несколько раз в неделю уходила вечером из дома. Мне говорила, что идёт к подруге учиться вязать. Брала с собой пряжу и спицы. А сама в это время " работала, ", занимаясь поревом с мужчинами.
Пересчитав деньги, мать положила их обратно в банку и поставила ее на верх в шкаф. Нагнулась вниз, открыв в серванте нижнюю дверку, и извлекла оттуда бутылку водки " Белый орёл " и пачку женских сигарет " Море".
Мама налила себе в рюмку водки, достала из холодильника тарелку с нарезанной ветчиной и сыром. Выпила водку и, закусив. Закурила длинную женскую сигарету, с наслаждением затягиваясь ароматными " Море". В моё отсутствие она жила в своё удовольствие. Занималась сексом с мужчинами за деньги. И больше не питалась макаронами. А ела ветчину с сыром.
Выкурив сигарету, мать сходила в зал и принесла оттуда стопку тетрадей. Она положила их на стол и, надев очки, стала проверять домашнее задание у своих учеников. Которые и не догадывались. Что их учительница русского языка и литературы. Добрая и милая женщина, занимается проституцией в свободное от работы время.
Больше мне в квартире у матери делать было нечего, и я телепортировался обратно, очутившись, сидя на тахте в интимном кабинете дяди Жоры, со стоящим колом членом. И со статуэткой Змеи в руке, которую я тут же положил обратно в шкатулку.
Первые секунды меня трясло, как в лихорадке, и только несколько добрых глотков водки привели мое состояние в чувство. Я поверить не мог, что видел все это и даже присутствовал при половом сношении моей тихони мамы с чужим мужиком.
Причём я не только видел и слышал, но и ощущал запахи. Аромат дешевых духов, шедший от волос мамы, и запах пота сношающего её мужика. Запах секса буквально пропитал стены спальни моей матери. И я был этому свидетель.
Для меня, конечно, было шоком узнать, что моя мать путана. Но какое у нее тело. Я и не предполагал, что у этой серой мышки такая приятная фигура и обалденные сиськи. А лобок, покрытый темными волосками. И как мама умело сосала член у этого лысого мужика. Видеть подобное для меня было мукой. От сознания того, что я сам никак не мог в этом участвовать.
Хотя, по идее, я могу поехать домой хоть завтра. И изнасиловать мать с помощью Богомола. Стану невидимым. Зайду в квартиру и как следует продеру маму Лиду в её спальне.
Но тут же отмел эту дурацкую идею. Потому что я любил свою маму и не собирался причинять ей боль. Да и зачем ее насиловать, когда она сама мне даст. Ведь я могу наворовать для нее в магазинах дорогих подарков. Парфюмерию, косметику, одежду. Используя Богомола, я могу грабить не только магазины, но и ювелирные салоны. И даже банки. Привезу матери деньги, золотые украшения и другие подарки. Мы с ней выпьем на кухне, и я расскажу ей, что знаю, чем она занимается. Мать, конечно, побоится огласки и сама наденет мне на член презерватив. Но сначала я попрошу ее, чтобы она сделала мне минет. Как тому лысому мужику. С глубоким заглотом за щеку.
С этими мыслями я выпил ещё водки, закусил икрой и, закурив сигарету, стал рассматривать фигурки животных в шкатулке. Ведь от них зависела моя судьба и даже жизнь.
Три фигурки животных я уже опробовал и знал, какими свойствами они могут наделить человека, если ими умело пользоваться. Оставались ещё семь фигурок. И я, закрыв глаза, наугад вытащил из шкатулки фигурку Кролика.
Она была сделана из серебристого металла и неестественно тяжёлая. Вес фигурки не соответствовал ее размеру. И, затягиваясь ароматным Ротмансом, я крутил фигурку Кролика в руке, думая и гадая, какой силой может обладать вислоухий.
— Не знала, что Григорий Александрович тебе ещё и ключи от своего тайного кабинета завещал. - внезапно раздался громкий женский голос, который прервал мои раздумья. Я поднял голову и увидел в дверях Инессу Павловну в белой мутоновой шубке, с распущенными по плечам чёрными волосами.
В одной руке у женщины был зажат ключ, очевидно, запасной, иначе она бы не смогла зайти в здание фирмы и в кабинет. А в другой руке она держала пакет с продуктами, потому что из него торчал длинный батон белого хлеба.
От испуга я зажал фигурку Кролика в кулаке и тут же ощутил покалывание по всему телу. А дальше произошло нечто странное и необычное. Стоящая в дверях Инесса Павловна вдруг опустила пакет с продуктами на пол и, шагнув внутрь комнаты, стала раздеваться на ходу. При этом глаза женщины светились такой небывалой любовью ко мне. Что у меня не осталось сомнений: она это делает против своей воли. И виной всему Кролик, зажатый в моём кулаке. Его никак нельзя выпускать, если я хочу переспать с самой королевой ООО "Меридиан". Красивой и властной Инессой Павловной.
— Костя... - Мой мальчик. Я хочу тебя. - говорила мне моя зрелая секретарша, скидывая с себя одежду прямо на пол.
Вслед за мутоновой шубой красавица стащила с себя пуловер и стянула с ног полусапожки и за ними джинсы, которые она надела вечером вместо деловой юбки.
Не мешкая, зажав в одной руке Кролика, я раздевался вместе с Инессой Павловной. И вот в течение минуты мы стояли возле тахты голые.
— Тётя Инесса... - Какая вы красивая. Я люблю вас. - срывающимся голосом произнес я, обнимая свою секретаршу за плечи и прижимаясь стоящим, как кол членом к ее черному лобку.
Как я и предполагал, лобок у Инессы был чёрным, как и волосы у нее на голове. Но он умело подбрит по краям и имел форму аккуратного треугольника.
— Тихо, малыш... - Я тоже тебя люблю. Ещё днём полюбила, как только увидела. Я сбежала от мужа к тебе. Не могу. Я вся теку и хочу ощутить в себе твой член. У тебя мой размер. Он такой большой и сильный. Иди ко мне, милый. И возьми меня, мой богатырь. - словно полоумная, говоря ласковые слова и смотря на меня сумасшедшими глазами, полными любви ко мне, Инесса Павловна легла на тахте на спину, призывно раздвинув ноги, согнув их в коленях в ожидании, когда ее начнут сношать.
Несколько секунд я стоял возле тахты, с бешеным стояком рассматривая эту длинноногую богиню с черными волосами, распущенными по подушке, с белой матовой кожей и истекающим соком влагалищем.
Инесса Павловна была в дикой охоте и текла, словно похотливая сучка перед случкой с кобелем. Я видел, как из ее розовых половых губ сочился сок, и он капал на зелёное покрывало, которым была застелена тахта, оставляя под жопой моей секретарши тёмное пятно.
— Ну что же ты? - Иди и возьми меня. - простонала Инесса Павловна, протягивая ко мне руку, сгорая от дикой охоты. Чтобы ей засадили.
И я сорвался с места, потому что медлить было нельзя. Если я не хотел, конечно, быть изнасилованным сошедшей с ума от дикого хотения женщиной.
— Ааааа. Ааааа. Дааа. Вот так, сынок. Ещё. Ещё. Глубже... - Глубже. Прошу! - застонала женщина, едва я лег на нее и вогнал член в ее истекающие соком влагалище.
Я засадил Инессе без презерватива, а она замужем. И что ей скажет муж, если узнает, что она забеременела? Такие мысли неслись в моей голове, когда я раз за разом, лёжа на женщине из своих снов, совершал на ней размеренные толчки, доставляя ей и себе не сравнимое ни с чем наслаждение.
Я не был девстником. У меня уже была интимная связь с девушкой, со своей одногодкой. Но тот секс был настоящим детским садом по сравнению с половым сношением с Инессой Павловной.
Запах её тела меня пьянил и обжигал. Нежная избалованная москвичка лежала подо мной, выла яростно мне подмахивала в такт моим движениям и царапала ногтями мою спину. И даже пару раз укусила зубками меня за шею в порыве страсти.
Я кончил, но член у меня на удивление не упал, а продолжал стоять до следующего оргазма. И снова он не только не упал, а наоборот налился кровью и стал ещё твёрже. Я не помню, сколько по времени продолжалось это безумное половое сношение, пока до меня не дошло. Виной всему Кролик, зажатый у меня в кулаке. И если я не хочу умереть сладкой смертью от экстаза, мне любыми путями нужно разжать кулак и выпустить Кролика.
Не знаю как, но мне это удалось. Усилием воли я разжал руку, и фигурка Кролика выскользнула на покрывало. И тут же все прекратилось. Мы с Инессой Павловной кончили и затихли.
— Что это было, Костя? - Что ты со мной сделал, сынок? - Я чуть не умерла под тобой. - говорила мне Инесса Павловна, всё ещё лёжа на спине враскорячку, с раздвинутыми в стороны ногами.
