Заткнув тряпкой рот учительницы, мы собрали вещи и вышли через маленькое окошечко, находящееся на уровне земли и ведущее на улицу. Пакеты со старыми вещами мы тут же выкинули на ближайшей улице. Тихо и незаметно мы добрались до Бузиного дома. Я забрал свой портфель и направился домой. Все прошло без приключений…
На следующий день по школе разнеслась ужасная новость, которая не являлась новостью только для двоих - меня и Славки. «Представляете, ребята, «Аду» нашу изнасиловали! В больнице лежит! - слышалось повсюду, - Математики сегодня не будет!» Из разговоров в коридорах я понял, что главным подозреваемым является Миха Фомкин из 10-Б. «Прекрасно! - думал я, - Даст Бог - Фомкина посадят. Хоть одним дебилом в школе станет меньше!» Судьба Фомкина так и осталась для меня загадкой. В школе, однако, он больше не появлялся. Так как в то время дела легко фабриковались, а реальных преступников, то есть, нас с Бузей, задержать не удалось, то можно сделать выводы о том, куда пропал «Фома», и что с ним там сделали. И эти выводы успокаивали мою грешную душу…
…Прошел почти год. Заканчивалось мое последнее Магаданское лето, чудесное лето 1985-го. К тому времени, мы со Славкой и его сестрой Вандой стали друзьями, как говорится, «не разлей вода». За плечами огромное число совместных оргий, великое множество развлечений и извращений. Все наши «приключения» надолго запомнились мне, и я нередко потом вспоминал их. Нам, пережившим вместе столько приятных моментов, пришлось вскоре прощаться - прощаться навсегда. Я до сих пор помню эту трогательную минуту расставания…
…До самолета на Москву оставалось чуть более десяти часов. Я упаковал все свои вещи в сумку и поставил ее у входа вместе с остальными. «Я ненадолго!» - сказал я мачехе и вышел на улицу. Светило солнце, погода была на редкость отменной. Быстрыми шагами я направился к Бузиному дому. Дверь мне открыла его сестра. «Уже уезжаешь?» - грустно спросила она. «Да, пора…» - ответил я и увидел появившегося на пороге своей комнаты Бузю. Лицо его было печальным. Всем нам тогда было очень грустно из-за предстоящего расставания. Мы вышли на улицу и разместились в маленькой беседке, недалеко от «развалин». Здесь мы частенько, на протяжении почти целого года, коротали вечера, разговаривая. Вот и теперь мы сели в милой сердцу беседке и стали вспоминать все наши приключения. От подобных воспоминаний, признаться, на душе у меня становилось немного грустно - то ли оттого, что многого не успели, то ли оттого, что многое натворили. Вспоминали все: и морг, и хрюшку, и Галочку, и школьную учительницу, и прочее, прочее, прочее!.. «Ну что ж! Пора мне идти, ребята! - начал я прощаться со своими друзьями, - Скоро уже нужно выезжать». Я увидел, как у Бузи из глаз потекли слезы. Ванда тоже взгрустнула и еле сдерживала слезу. Славка в тот момент даже пообещал, что станет «большим политиком», сделает возможными браки между мужчинами (в то время, кстати, в СССР давали 10 лет за гомосексуализм!) и обязательно выйдет за меня замуж. «Ну, спасибо тебе огромное! Обрадовал!» - подумал я, но смеяться над его репликой не стал. Славка говорил, что мы еще обязательно встретимся, а потому не стоит думать, что мы расстаемся навсегда. Я пообещал, что сделаю впоследствии все возможное, чтобы вновь встретиться. Сам я, однако, прекрасно понимал, что этого никогда больше не произойдет - в Магадане я уже вряд ли когда-нибудь буду, а Славка и Ванда в Москве - и подавно. Это была наша последняя встреча…
Ванда подошла ко мне, обняла крепко и поцеловала взасос, а я в последний раз провел рукой по ее пышной заднице. Вот и все! Я пошел домой, а Ванда и Слава молча провожали меня взглядом. Я шел и думал, как теперь трудно мне придется без верных и преданных друзей, которые во всем меня поддерживали. Думал о том, что больше никогда я не зайду к Славке и не поделюсь с ним свежей новостью; о том, что никогда больше не почитаем мы с ним вместе занимательную «классику»; о том, что никогда больше я не увижу милую и веселую Ванду…
…28-ого августа 1985-ого года, в 22:50 наш самолет вылетел в Москву. Я смотрел в иллюминатор и вспоминал, как я летел сюда - в Магадан. Вернуться бы обратно - в тот самолет. Нет, время не подвластно человеку! Через восемь часов мы были уже в Москве…
1-ого сентября я пошел в школу, в седьмой класс. Ребята, с которыми я учился до шестого класса, радостно встретили меня и стали расспрашивать о деталях поездки в Магадан. Рассказать мне было что, и поэтому я пригласил их к себе домой пить чай. За чаем я рассказывал им о живописных магаданских лесах, о чудесной природе, о горах, о наших со Славкой походах за ягодами со странным названием - «голубика». О главном - о наших похождениях я, естественно, не рассказал ничего. Не рассказал, наверное, потому, что не было у меня здесь таких друзей, как Славка или Ванда. Хотя один друг, конечно же, был - моя мачеха, Светлана. С ней мы частенько занимались в отсутствии отца любовью, и это было для нас уже нормой. Вскоре я стал замечать за собой, что мне чего-то все равно сильно не хватает. Этим «чего-то» являлись те сексуальные эксперименты, которые мы ставили с Бузей на чем только можно. Теперь я был лишен возможности «экспериментировать» и пополнять свой виртуальный «список извращений». Скоро, однако, произошло то, что спасло меня от возможности стать маньяком. Это был нравственный перелом, революция души!..
…Однажды холодным московским вечером я вышел погулять на улицу. Заканчивалась осень, листья давно опали с деревьев и покрыли золотым ковром все дорожки Патриарших прудов. В тот день, наконец-то, выпал первый снег… Я шел по широким тротуарам Патриарших прудов, которые в те далекие времена назывались почему-то Пионерскими. Медленно переваливаясь с ноги на ногу, я вглядывался во все, что окружало меня. Народу было мало, поэтому на глаза попадались только старые деревья да падающие с неба огромные снежинки. В тот момент вся эта эстетика меня мало интересовала. Бродил я с одной единственной целью - найти для себя какое-нибудь «приключение». Наконец, взор мой остановился на сидящей на скамейке маленькой девчонке лет десяти. Я подошел поближе. Девочка сидела, закрыв лицо руками, и тихо плакала. «Ты чего ревешь?» - спросил ее я, а сам в этот момент думал, куда бы завести это хнычущее существо и трахнуть. В голове моей живо нарисовалась картина полового акта с девчонкой. Эта была сцена, содержащая максимальное количество извращений, которые я только знал - знал на собственном опыте. Ответ девочки и ее нежный детский голосок, привели меня в дикое возбуждение. «Мне плохо…» - чуть заикаясь ответила она. «Ты, наверное, замерзла? - хитро спросил я, - Пойдем, посидим где-нибудь в тепле, и ты расскажешь мне обо всем по порядку!» Девчонка ничего не ответила, только кивнула головой и встала со скамейки. Я жил недалеко от Патриарших и, естественно, решил отвести девчонку к себе домой. Тогда дома у меня никого не было. Отец и мачеха отправились на выходные на дачу, предоставив мне полную свободу на целых два дня. Располагая таким весомым ресурсом как квартира неподалеку, вести девчонку куда-то еще было просто несуразно. Вскоре, мы оказались у меня дома. Я сделал кофе и принес его своей новой подружке. Звали ее Анжелика. «Ангел, значит!» - подумал я, и эта мысль только подначивала меня поскорей раздеть несчастную девчонку, будто дьявол властвовал тогда в моей душе. Вспомнив, что у меня в холодильнике стоит отцовская бутылка отличного коньяка, я решил им немного угоститься. «Держи! Это лучше согревает!» - произнес я, протягивая Анжеле полбокала коньяка. Она сделала небольшой глоток и, чуть не задохнувшись, спросила: «Что это…» «Знаю! Пьется дерьмово, но эффективность - 100%». Сам я этого, конечно, не знал - пробовать спиртное тогда мне еще не доводилось. «Ну, так что же произошло? От чего ты ревела?» - стал я настойчиво расспрашивать ее. И она, шмыгнув несколько раз носом и вытря оставшиеся на щеках слезы, начала долго рассказывать мне о своей жизни.
Поведала мне Анжелика много страшных, теребящих душу историй из своей жизни. Жила она со своими родителями как в преисподней. Родители - одно название и все. Ни заботы, ни ласки, ни любви. Одни ссоры да пьяные драки. Девчонке не уделялось никакого внимания. Это было видно по ней: старые, заношенные практически до дыр вещи, не умытое личико, растрепанные волосы. «Так что же стало причиной твоих сегодняшних слез?» - поинтересовался я. Девчонка рассказала мне о своих сверстницах в классе: «У них есть все. А у меня ничего. Таньке Барановой купили вчера новое очень красивое платье. Она ходила в нем и хвасталась. Сказала, чтобы я так не смотрела, и что у меня такого все равно не будет. Я попросила маму купить мне такое, но она махнула на меня рукой и сказала, чтобы я «не выдумывала». Я знаю, у меня такого никогда не будет…» - ответила маленькая Анжелика и расплакалась. В тот роковой вечер я выслушал немало историй из жизни моей новой подружки, и дьявол в моей душе отступил, провалился, канул в небытие, уступив место новой, неведомой мне еще субстанции. Глаза мои заблестели, но не от похоти и порочных мечтаний, а от появившихся впервые за долгое время слез. Я вспомнил все, что окружало меня до того момента, все мои «похождения» и «мероприятия», и на душе моей стало грустно и обидно. Мне стало противно мое прошлое, и я не хотел такого же будущего…
Я напоил милую моему сердцу девчонку чаем и уложил спать. Дома ее все равно никто не ждал, и никто не беспокоился о том, где сейчас Анжела и что с ней. Сам я лег в комнате родителей, но заснуть в ту ночь так и не смог. Я нервно бродил от одного конца кухни к другому. Мерзкие события моего детства одно за другим всплывали у меня в голове. Все, что я воспринимал тогда как нечто нормальное и человеческое, в миг стало омерзительным и потеряло всякую для меня ценность. В тот момент мне было действительно больно, словно осколки разбитого зеркала лживых и порочных идеалов существования моего, падая в тартар, царапали мне душу… Это был перелом, это было начало новой жизни. Родившиеся в душе новые чувства навсегда убили во мне развратника и маньяка. Я рад этому, и я горжусь этим, ибо я - Человек!
