- Резонатор, это что?
- Ну, это такая полость, которая усиливает звук. Как в патефоне.
- Откуда ты все знаешь?
- Ведь я старше тебя. Намного.
- Так уж и намного.
- Конечно, намного. Я помню, как ты родилась, и твоя мама показывала мне тебя через забор. Спеленатую. Только личико виднелось.
- И сколько же тебе было тогда?
- Шестнадцать.
- Уже, наверное, девушек сюда водил?
- Нет. Не водил.
- Ты обманываешь, водил, водил!
- Сюда - не водил. Этой скамейки еще не было.
- А куда водил?
- К речке, к морю ходили. Вообще я в этих делах неудачник.
- Почему?
- Ну хотя бы потому, что моей первой женщиной стала моя будущая жена.
- Это же чудесно.
- Но я-то у нее был не первым.
- Ну и что?
- И не вторым.
- Господи, почему мужчины придают этому такое огромное значение?
- Природный эгоизм. Чувство собственника. Тут ничего не поделаешь.
Он слегка обнял меня за талию. Его ладонь была большой и теплой.
- А как у тебя с мальчиками? Сейчас все начинают так рано.
- Какими мальчиками?
- Ну, не знаю. Одноклассники или постарше. Ты встречаешься с кем-нибудь?
- Был один, да сплыл.
- Что ж так?
- Не уважила по первому требованию.
- Ну, он не прав. Ты любила его?
- Влюблена была.
- А он тебя любил?
- Теперь не знаю. Он только об одном и думал.
- В тебя невозможно не влюбиться.
- Не преувеличивай.
- Нет, ты такая красивая и милая, что я вот уже и влюблен.
Его ладонь оживает, он осторожно гладит меня, и я не решаюсь его оттолкнуть.
- Анюта, я так одинок. Будь моим ангелом-хранителем.
- Как это?
- Не знаю. Позволь мне любоваться тобой. Приходи ко мне. Хоть иногда.
- Вот я и прихожу.
- Спасибо тебе.
- Как темно стало. Сколько уже времени?
- Десять.
- Ого. Я пойду, мои, наверное, уже угомонились.
- Но ведь ты не хочешь уходить?
- Не хочу.
- Вот и побудь со мной.
- Искать начнут.
- Тогда и пойдешь. Я пересажу тебя через забор.
- Но я тяжелая.
- Сейчас проверим.
Он встал с лавочки. Затем нагнулся и легко поднял меня на руки.
- Саша, пусти. Ты что! Я же тяжелая.
- Совсем не тяжелая. Вот так возьму и унесу.
- Куда?
- В темный лес.
- И темный лес ягненка уволок?
- Уволок.
Он сел на лавочку, но меня не отпустил. Получилось, что я сижу у него на коленях. Однако!
- И что теперь? - спросила я тихо. Мои губы были прямо у его щеки.
- Теперь?
- Теперь.
- Теперь я тебя поцелую.
И он меня поцеловал. Легко так, коснулся губами и все.
- Твой мальчик тебя так целовал?
- Нет.
- А как?
- Он грыз меня, - я рассмеялась, вспомнив, как Андрей целовал меня.
- Тебе это нравилось?
- Кому понравится, если его грызут?
- А так тебе нравится? - он снова поцеловал меня, и я почувствовала его ладонь на своей груди.
- Вы делаете успехи, маэстро, - я осторожно попыталась сдвинуть его руку.
- Ты нравишься мне, Анюта, - он снова стал целовать меня и не убрал руку.
- Не надо, Саша, - прошептала я.
- Почему? Разве твоему мальчику ты не позволяла себя так трогать?
- Но ты ведь не мой мальчик.
- А если я хочу этого?
- Чего? - я шлепаю комара на своей ноге. Замучили, проклятые.
- Быть твоим мальчиком.
- Не вгоняй меня в краску.
- Так темно же, и я все равно ничего не вижу. Хотя хотел бы.
- Что хотел бы?
- Увидеть, как ты краснеешь.
- У тебя еще все впереди.
Ого, какой намек я ему делаю. Даже сама от себя не ожидала. Он реагирует на мои слова и снова целует меня, только теперь еще и его ладонь на моем колене, я отталкиваю ее, но так, слегка. Наша волнительная возня завершается тем, что я задаю совершенно прозаический вопрос:
- А который час?
Времени уже столько, что меня может спасти только одно.
Что мои предки, всласть наругавшись, заснули.
Остальные рассказы Олега Болтогаева Вы можете найти здесь.
