Ашот зашел сзади, приподнял Лену за бедра и начал пропихивать своего монстра в ее киску. Скользкая от слюны и смазки головка растянула нежные внутренние губы и провалилась внутрь, вызвав стон у Лены. Он немного вывел его назад, выворачивая пизденку наизнанку, и снова толкнул вперед. Постепенно сила его толчков возрастала, с каждым разом он пропихивал своего гиганта все глубже, и вот уже больше половины члена скрылось в Леночке. Тут Лена дошла до своего первого оргазма. Скорее всего, она перестала ощущать боль, только желание владело ей. Она мелко задрожала всем телом, ноги ее подкосились и, наверное, упала бы, если бы не 2 шомпола, на которые она была нанизана с двух сторон. Ашот, воспользовавшись ее состоянием, взял ее за бедра и медленно, аккуратно натянул ее на свой болт до самого основания. У Лены вылезли глаза из орбит от упирающегося в матку члена. Из горла вырвался крик, в котором слышалась смесь боли и похоти. Правда, крик тут же был заглушен забитой в ее горло головкой Вахи. С пол минуты Ашот стоял не двигаясь, с натянутой на него вздрагивающей Леной. Лена была в полной прострации. Она не пыталась ни сосать, ни двигаться, лишь держалась руками за волосатые ноги, трахающего ее в рот, Вахи. Постепенно Лена приходила в себя. Она закашлялась, достала изо рта член счастливого Вахи. По ее глазам текли слезы, слюна тянулась по подбородку. Она попыталась выпрямиться, но забитый в нее член Ашота похоже не давал ей этого сделать, вызывая у нее боль при малейшем движении. Она попросила Ашота налить ей выпить и дать передохнуть. Член Ашота с неохотой медленно покинул облюбованное им гнездышко. Лена залпом выпила бокал мартини и, пошатываясь, пошла в ванную. Там зашумела вода. Ашот с Вахой сели за стол, оживленно делясь впечатлениями на своем наречии. Минут 10 они болтали, выпивали, потом пошли на балкон покурить, накинув на себя покрывала. Я встал, пошел в ванную, спросить у Лены как дела. Она открыла мне, когда узнала, что это я. Она уже умылась, разрумянилась, и насколько я успел заметить, даже сделала клизму. В глазах все не угасал блядский огонек. По ней видно было, что это ещё не все, оргазм не остудил ее, а только завел на новые подвиги. Она обняла меня, спросила не сержусь ли я на свою слабую на пизденку женушку. Я ответил, что абсолютно не сержусь, что мне приятно видеть ее такой счастливой, и что после этой ночи, ее пизденка станет гораздо сильнее и выносливее. Вот только мне не давал покоя мой стояк. Чтобы расслабить меня, Лена расстегнула мне ширинку, член стоял как кол и уже побаливал от долгого бездействия. Леночка оперлась на ванну, прогнулась, приглашая меня к себе. Я провалился в растянутое влагалище, сделал пару фрикций, после чего Лена попросила меня переместиться в другую дырочку. Я так понял, несмотря на увиденные размеры, она все же планирует попробовать сегодня "бутерброд". Хотел растянуть ее попку получше, добавив к члену пару пальцев, но дикое возбуждение и плотно охватывающий член анус, заставили меня излиться в нее почти сразу. Пока я приходил в себя после оргазма, она успела подмыться. Выдавила себе в анус немного смазки с обезболивающим эффектом (мы ее купили, когда начинали практиковать анальный секс) . Шепнула мне, чтобы я, когда буду выходить, сделал вид, что меня тошнило. И упорхнула. Я для полноты картины начал имитировать звуки блюющего человека, умылся и на карачках выполз из ванной. По-моему мое актерское искусство никто и не заметил. В комнате уже произошла небольшая перестановка. Стол был отодвинут в угол. На полу в центре комнаты было расстелено одеяло, были накиданы подушки. Рядом стояли 3 пустых бокала и тарелка с фруктами. Ашот лежал на спине, Лена обсасывала его палку. Ваха, пристраивал своего толстячка к Леночкиному гроту любви. Но видно смазки было мало, и у него не получалось. Тогда он убрал член, и начал разрабатывать ее пальцами. Постепенно Лена возбудилась, губки заблестели от влаги, он легко шуровал уже тремя пальцами в ней, не забывая большим пальцем натирать клитор. Ваха смочил слюной головку, пристроил член, почувствовал, что он начинает проваливаться куда нужно, и одним ударом вогнал его по самые яйца. Лена выгнулась дугой, я думал она сейчас взвоет от боли, но, похоже, Ашот неплохо ее растянул, и она с видимым удовольствием начала ему подмахивать. Ашот не дал долго скучать ее ротику, взял за голову и начал натягивать ее голову на свой членище, каждый раз пытаясь войти в не привыкшее к таким размерам горло. Лена, кстати сказать, давно уже научилась заглатывать мою головку, подавляла рвотные позывы и ее саму заводили достижения ее ротика на этом поприще. После того, как с моим членом она стала справляться достаточно легко, она иногда экспериментировала с различными предметами покрупнее. Самое большее, что она пробовала, это был приличных размеров баклажан. Наверное, он был близок по толщине к члену Ашота. Но там она минут 15 примеряла его под разными углами, пока нашла идеальный путь для него. С другой стороны усердие, с которым она пыталась доставить удовольствие Ашоту, нельзя было сравнить с тем баловством с овощами. В конце концов, она убрала руки Ашота со своей головы, и попросила дать ей попробовать все сделать самой. Это было похоже на подготовку спортсмена к чемпионскому прыжку на олимпиаде. Она отдышалась, подвигала нижней челюстью, разминая ее. Широко открыла рот и начала наползать головой на его член. Видно было, как толстая головка опять уперлась ей в горло, как она пытается пропихнуть ее, с усилием опуская голову вниз. Как говорят, спортсмены - рекорд не покорился. Она подняла голову, горловая слизь тянулась к члену. Слезы ручьем текли из глаз. Но видимо она уже чувствовала, что у нее почти получилось. Хриплым голосом сказала: "Сейчас получится, только тебе нужно встать на колени". Ашот встал перед ней на колени, с интересом поглядывая, на нее. Лена ещё раз отдышалась, сдавила рукой головку Ашота, чтобы ненадолго уменьшить ее в размерах, схватилась за основание его члена и, быстро натянулась на него до горла, потом зажмурилась и глотнула его головку, сразу вобрав в себя половину длины его ствола. Тут ещё Ваха, не перестававший все это время истязать киску с другой стороны, толкнул Лену навстречу Ашоту. В Лене оказался почти весь его длиннющий член. Лена медленно начала высвобождать его изо рта. Выходил он почти с таким же трудом, как и входил внутрь. На Лену было страшно смотреть. Слезы их глаз, размазанная тушь, свисающая с подбородка до пола слюна, и при этом торжествующее выражение лица. Видно было, что она гордится этим своим личным рекордом. Тут же она решила закрепить успех, и ещё раз ввела его член себе в горло. Я с удивлением отметил, что сейчас она сделала это уже без особых усилий. Или она разгадала какой-то секрет глотания таких гигантов, или просто растянулось горло. А может всего понемногу. После того, как она третий раз заглотила его, Ашот, до этого стоявший не шелохнувшись, начал понемногу поддавать тазом. На его лице было написано блаженство, от доящего головку узенького горла Лены. Прошло совсем немного времени, как вдруг движения его стали резче, видно было, что он сдерживается, чтобы не насадить голову Лены до основания. Видимо головка стала раздуваться, поскольку снова стала упираться в горло. Наконец он пропихнул ее, и вздрогнул всем телом, издав рык. Первая струя ударила Лене прямо в пищевод, она от неожиданности начала вытаскивать член из себя, тут подоспела вторая, ударившая по гландам и оросившая терпким вкусом ее рот. Третья выстрелила по, не успевшим закрыться, губам. Следующие порции уже не вылетали, а толчками выливались из раздутого члена, стекали по головке и капали на пол. Видимо от этого зрелища перевозбудился и начал кончать Ваха. Он вытащил свой член, и залил белыми сгустками сначала спину, а потом и ложбинку между ягодицами Лены, размазывая членом сперму по ее дырочкам. Видно было, что парни получили первоклассные оргазмы. Они просто свалились на одеяло, закрыв глаза и тяжело дыша. Лена, качаясь, встала и пошла в ванную. Оттуда она вышла минут через 10, чистая, пахнущая гелем для душа и сверкая обнаженным белым телом. Парни лежали в той же позе, как она и оставила их. Только их члены уменьшились в размерах и расслабленно лежали меду ног.
Лена подошла ко мне, поцеловала меня в губы. Я почувствовал запах зубной пасты и ни с чем не сравнимый - спермы. "Как тебе представление? Ты подожди, сейчас они передохнут, и мы продолжим. Ты видел, как я его проглотила? Интересно, он мне в попку влезет или порвет? Я сейчас пробовала, 4 пальца вставила. Если аккуратно, то не порвет, наверное. Пойду, поухаживаю за ними. Устали мальчики. А спать ещё рано".
Такой я ее ещё не видел. Она была похожа на безумную. Глаза все так же горели похотью. На завтра она уже призналась мне, что боялась этого вечера, и поэтому купила в аптеке и приняла в начале вечера какую-то возбуждающую пилюлю. На отсутствие желания она и так никогда не жаловалась, а красивые молодые тела, шикарные крепкие члены, спиртное и возбудитель распалили ее до предела.
Она, как обнаженная богиня, плавно покачивая бедрами, подошла к столу. Взяла с него с него бутылку шампанского, из которой были отпиты только по одному фужеру первого тоста. Смочила им полотенце, присела между ребятами и начала протирать влажным полотенцем пот с их тел, постоянно добавляя шампанского. Постепенно она добралась до их причиндалов, заботливо и очень нежно стирая с них остатки подсохшей спермы. Парни уже давно вышли из забытья, но эта забота для них был настолько неожиданна и приятна, что они боялись пошевелиться. После того, как член становился чистым, она набирала в рот шампанского, и, нагибаясь к члену, засасывала туда же и головку. Видимо от прохладной жидкости или от пощипывающих пузырьков шампанского - члены стали оживать. Пока они лишь подрагивали, продолжая лежать, но видно было, что кровь уже устремилась в них и все больше заполняет, заставляя их увеличиваться в размерах.
Лена не стала форсировать события, встала и предложила выпить за приятный вечер и не менее приятное его продолжение. Разлили бокалы, выпили, парни опять осыпали, сидящую между ними Лену, комплиментами. Не забывая, как бы случайно, оглаживать ее прелести руками, то, кормя ее из рук виноградом, то, передавая фрукты друг другу. Ашот случайно раздавил в руках виноградину, капнув соком на грудь Лены, и вот уже оба смеясь, пачкают божественное тело соком фруктов и вылизывают его. Лена, упав на спину, гладит их курчавые волосы, направляя головы молодых людей, то к соскам, то притягивает к себе для поцелуя, то отправляет целовать живот. Наконец Ваха, спускается к светлому треугольнику на лобке, и начинает целовать нежную кожу вокруг него. Лена помогает ему, согнув одну ногу в колене, и вот уже юркий язычок порхает вокруг ее клитора, заставляя Лену стонать и выгибаться ему навстречу. Ашот, дав немного времени Вахе, сам обходит Лену. Складывает ее ноги себе на плечи, и основательно берется доказывать, что он тоже умеет так ласкать женщин. Его язык, то отбивает дробь по клитору, то вылизывает щель, то проникает глубоко в ее недра, вызывая все новые выбросы ее нектара. Ваха, оставшийся не у дел, оглаживает ее тело руками, ласкает соски, гладит волосы. Рука Лены находит его член, давно уже в боевой готовности. И подрачивая, тянет к своему рту. Ваха ничего не имеет против. Встает на колени над ее головой, давай свободу маневра Леночке. Лена берется за дело основательно, она и обсасывает его, и вылизывает от начала до конца, и ласкает язычком чувствительное место под головкой, не забывает и о яйцах, беря каждое из них в рот, ласково перекатывает их язычком. Тем временем Ашот, с блестящим от выделений лицом поднимается. Ноги Лены так и остаются на его плечах. Его длинный член начинает тыкаться между ног Лены, пытаясь найти вход. Он берет его в руку, и, скользя по щели, смазывает его. Двигает тазом вперед, и вот головка уже сама нашла дорогу, ласково раздвинув губы. Губы смыкаются вслед за головкой, как будто не хотят ее больше отпускать. Вслед за головкой начинает вползать оставшаяся часть гиганта, с каждой фрикцией все глубже и глубже. Ашот не торопится, размеренно раскачивая член и стараясь не причинять Леночке боли. Лена чувствует, как его кривой член каждым своим движением ласкает стенки ее влагалища, как раздутые головка и изогнутые участки заставляют ее киску то растягиваться до предела, то расслабляться.
