Чау Лю вскочила с края постели, быстро подошла к столу, отыскала нужный лист бумаги и протянула мужу:
- Успокойся, нельзя так нервничать, у тебя сегодня ответственная ночь. Держи, вот здесь. Читай и только успокойся.
Император перехватил лист бумаги, сосредоточился и прочитал вслух:
- Жёлтый лист плывёт и тает,
Как обман людского слова.
Я желаю верить снова,
Только сердце правду знает:
Всё кругом в обмане жёлтом,
И слова плывут и тают,
Я живу в обмане гордом,
И сомненья побеждают...
Император снова откинул голову на спинку кресла и задумчиво проговорил:
- Удивительно, твои мысли всё время совпадают с моими. Ты очень хорошая жена... в плане мыслей...
Она улыбнулась и всё так же без обиды ответила:
- Я знаю, можешь не повторяться... но плохая в плане зачатья.
- А вот сейчас я этого не сказал.
- Но опять подумал.
- Я подумал о другом: чтобы мне успокоить нервы, надо выпить чай из утренней росы. Прошу тебя, сходи в мою комнату, там в бамбуковом шкафчике стоит заварной чайник с остатками чая, подогрей и принеси сюда. Мне что-то не хочется просить об этом Ван Ши Нана...
Она поднесла ладони к груди и попросила умоляющим тоном:
- Может быть император освободит меня от этой процедуры? Он же знает моё отношение к чаю из росы, я ненавижу этот напиток, я не могу глядеть на этот заварной чайник, а уж тем более до него дотрагиваться.
- Ну-ну-ну-ну-ну... - запричитал император - Ну вот, теперь и ты на нервах... Я знаю твоё отношение к этому чаю, но...
- Что "но"? - её придыхания стали ещё сильней. - Я даже никогда не хожу на твои утренние чаепития, чтобы не видеть, как ты подносишь чашку к губам, я просто панически предчувствую, что ты однажды глотнёшь и тут же упадёшь со стула.
- Я знаю твою панику...
- Если знаешь, зачем заставляешь идти?
- Не заставляю, Чау Лю, а прошу: могла бы ты принести чаю из утренней росы своему законному мужу? А заварной чайник я всегда после чаепития беру с собой и запираю в толстый бамбуковый шкафчик. Вот, смотри: один единственный ключ, который постоянно находится у меня, - он вынул из кармана кимоно длинный ключ и показал жене. - Я прошу, очень прошу тебя... мне не хочется звать Ван Ши Нана...
- Потому что ты боишься, что по дороге он чего-нибудь подсыпит в чайник... ты всё-таки боишься... - вздохнула она.
- Чау Лю!!! Император ничего не боится кроме молнии!!! Она действительно вызывает у меня панический страх, потому что от неё может всё загореться, она и людей не жалеет!!! И вообще оставайся лучше хорошим поэтом и учёным, напичканным вот этими книгами и фолиантами, но не углубляйся в провиденье!!!
- Хорошо-хорошо. Я сию минуту пересилю себя и принесу, а ты пока ещё раз прочти мой "Жёлтый лист" и тут же подумай о Ван Ши Нане и Чжоу Дуне, только подумай спокойно, с холодным рассудком, не кипятясь. Надеюсь, что император понял, почему "жёлтый"? Это есть древнейший знак продажных проституток... кстати, очень распространённый в твоей любимой РУСИ.
- Чау Лю!!!
Она молча взяла ключ из его руки и ушла, тихо прикрыв дверь.
Император помолчал, глядя на строчки стихотворенья, а потом неспешно прочитал ещё раз - внимательно, жадно и почти по слогам:
- Жёлтый лист плывёт и тает,
Как обман людского слова.
Я желаю верить снова,
Только сердце правду знает:
Всё кругом в обмане жёлтом,
И слова плывут и тают,
Я живу в обмане гордом,
И сомненья побеждают...
Май Цзе прикрыла дверь смежной комнаты и шагнула в кабинет своего сексуального спасителя Чжоу Дуня, где несколько минут назад для неё произошло самое сладкое и жизненно важное событие, она была счастлива и снова держала в руке мужской бамбуковый пенис.
Чжоу Дунь расслабленно сидел на широком диване, откинувшись на его спинку, и теперь уже ласково взирал на императорскую наложницу, которая довольно быстро поплескалась в воде и вернулась.
Май Цзе, поправила волосы, одёрнула кимоно и сказала игриво:
- Император убьёт главного Мандарина...
- За что? - удивился хитрый Чжоу Дунь будто не понял её.
- За мелкие шалости... - она покрутила в руке бамбуковый пенис и показала ему.
- Во-первых, выброси эту гадость во-о-он туда, в ту мусорную корзину, всё должно быть естественно, без всяких искусственных палочек и тычинок. Во-вторых, шалости шалостям рознь. Есть шалости, от которых становится прекрасно, легко и радостно жить, неправда?
- О-о-о-о, - в тягучей истоме протянула она, - я в этом полностью согласна! Но... император будет взбешён, если узнает...
- Он узнает только тогда, когда ты ему расскажешь. Однако я думаю, Май Цзе не желает навлечь на себя лишнюю беду?
- Лишнюю? А что, у меня их много?
- Ты сначала выброси гадость, а потом приляг ко мне сюда, - и он похлопал себя по ноге, - мы с тобой мирно побеседуем.
- Но как же я могу выбросить, если это - императорский подарок?
- Перестань играть, Май Цзе, умоляю тебя. Ты же знаешь, что это не подарок, а самое откровенное унижение, унижение тебя как женщины. Ну, я жду.
- Главный Мандарин и Главный Министр очень смел в своих выражениях, - опасливо заметила она, - как бы чего-нибудь...
- А ты не думай о том, "как бы чего-нибудь" , ты стань такой же смелой, как я. Ну.
- Хорошо... попробую стать...
Май Цзе быстро подошла к рабочему столу и кинула бамбуковый пенис в корзину, стоявшую на полу, а потом скользнула к дивану и легла, опустив голову на ногу Чжоу Дуня.
Он нежно провёл пальцем по её щеке и сказал:
- А ты не глупа, красавица Май Цзе, не глупа.
Она взяла его руку и положила себе на грудь:
- Стараюсь, но Главный Мандарин хотел побеседовать о моих бедах, я слушаю.
- Я об этом и говорю: ты очень умело используешь гуманное правило нашего императора - не давать пиалу с ядом сумасшедшим, как бы они до этого ни провинились ещё в здравом уме.
- Главный Мандарин имеет в виду мои рисунки? - невозмутимо спросила она.
Чжоу Дунь погладил грудь Май Цзе, улыбнулся и ответил:
- Да, твои л о ж н ы е рисунки и поклёпы на Ван Ши Нана и свою сестру. Вот тебе и беда, первая беда.
- Разве? Ведь главный Мандарин прекрасно знает, что это абсолютная правда, а не ложь, - ласково продолжала Май Цзе, - он просто-напросто перевернул все факты моих рисунков и заморочил императорскую голову, я же знаю, что он зашёл во Двор пыток сразу после меня, и только не надо говорить, что это тоже ложь. А уж когда я следом получила бамбуковый подарок, мне всё окончательно стало ясно, что вмешался министр по безопасности. Да простит мои слова Главный Мандарин, но я стараюсь быть смелой, как он и хотел.
- Это хорошо, что ты смелешь с каждой секундой, но вместе с этим ты меня расстраиваешь, потому что я разоблачён... - Чжоу Дунь засмеялся, а потом спросил. - Кстати, раз уж такое откровение между нами: как ты узнала, что я следом за тобой зашёл к императору в беседку? Я же стоял за высокой стеной густого кустарника.
- А потому что я не только умна, но и о-о-о-чень наблюдательна. Когда рядом с охранниками находится Главный Министр, они всегда держат свои дубинки на плечах. Если с ними рядом император, они всегда их держат на груди. В тот момент дубинки были на плечах, значит, где-то совсем близко стоял Главный Министр по безопасности. Вот и вся наука.
- Молодец, я бы охотно взял тебя первым помощником в своё министерство, но, к сожалению, умалишённым вход воспрещён. Если император действительно поверит в твоё сумасшествие, ты минуешь пиалу с ядом, но я приложу все усилия, чтобы он отправил тебя в провинцию для психически больных. Ты слышала о такой?
- Ещё бы, - продолжала Май Цзе с абсолютным спокойствием, прижимая его руку к своей груди. - Но мне совсем не хочется лежать связанной на досках, поэтому если Главный Мандарин только попробует приложить усилия, я моментально выйду из роли сумасшедшей и расскажу императору, что министр меня изнасиловал.
- А вот это будет твоя вторая беда, - улыбнулся он, - потому что тебе император не поверит, глупышка. Тоже мне сравнила, я и ты. Кому из нас больше доверия? В твоём положении надо не играть сумасшедшую, а признаться императору, что в известных тебе рисунках - полный обман.
- Как же можно ложью предать правду и ни за что выпить яд?
- О-хо-хо, ВСЕМОГУЩИЙ БУДДА, откуда у этой наложницы такие высокие слова? Ты подумай о себе: если не пиала с ядом, то провинция для сумасшедших тебе обеспечена! - и Чжоу Дунь, перестав улыбаться и поглаживать Май Цзе, сильно и грубо стиснул её грудь.
Она вскрикнула от боли, вскочила с дивана, а на глазах навернулись слёзы.
- Тогда, - простонала она, - пусть Главный Мандарин тоже подумает о себе: у меня в кармане прямое доказательство его насилия! - и Май Цзе быстро достала совсем маленький стеклянный пузырёк, наполовину заполненный светло-серой мутноватой жидкостью. - Вот здесь находится сперма Главного Мандарина, я только что наскребла и собрала её, этого будет достаточно для дворцового лекаря! Император не остановится ни перед кем, если дело касается неприкосновенности его наложниц, и Главного Мандарина насильно заставят вызвать свою сперму, а потом дворцовый лекарь сравнит её вот с этим пузырьком и сделает выводы!
Чжоу Дунь с трудом проглотил подступивший ком в горле и с возмущением сказал:
- Пошлячка! Ты до того мерзко говоришь об этих вещах, что меня всего коробит, как бы ни стошнило! О, ВСЕМОГУЩИЙ БУДДА, сдержи
меня! Императорская наложница Май Цзе, ты где этому научилась, подлая?!
- В книгах Дворцовой библиотеки!
- Ай-яй-яй... - расстроено покачал головой хитрый Чжоу Дунь, - у неё беда за бедой, а она ещё издевается. А мы так упоительно начали нашу встречу около этого стола и можем продолжить её каждый день уже в постели. Я буду приносить тебе постоянную радость в отличие от обещаний императора, я подниму тебя во Дворце на одну из высших ступеней - на ступень ГУЙ ФЕЙ, и ты будешь драгоценной любовницей.
