Меня всегда возбуждала мысль оказаться связанным, но все мои фантазии при столкновении с реальностью разбивались в прах. Девушки, узнав о моём желании, странно смотрели на меня и говорили, что ТАКОЕ их не возбуждает, и лишь некоторые шли навстречу, нехотя и неумело завязывая мне руки. Ко всяким "госпожам" я также обращаться не хотел.
Пробовал связывать себя сам, но всё удовольствие отравлял тот факт, что я всегда могу освободиться сам. Однажды, в детстве, мы с другом пробовали играть в какую-то игру вроде этой - типа, "кто развязался, тот выиграл". И через несколько попыток он связал меня так, что освободиться я не мог при всём желании. Потный, горячий, лёжа на полу, я именно тогда испытал своё первое сексуальное возбуждение. Ну или что-то похожее на то. Хорошее было время.
Наконец, вяло листая интернет-форумы, я наткнулся на объявление от парня. Вежливо и спокойно тот предлагал свои услуги всем, кто хочет, чтобы его (или её) как следует связали - жёстко, без возможности освободиться, хоть на всю ночь. С бьющимся сердцем, вспомнив детские игры, я написал ему. Он ответил, и через какое-то время мы договорились встретиться у него дома - чтобы не тратить время и деньги на кафе и прочую ерунду. Не свидание же это, в конце концов.
В назначенный день я, глотая от волнения ком в горле, позвонил ему в дверь. Он открыл её - светловолосый парень чуть выше меня ростом, крепкий, но с тем изнеженным выражением лица, которое обычно выдаёт гомосексуалистов. Звали его Олегом. Мы прошли на кухню и выпили пива, разговаривая и приглядываясь друг к другу. Меня никогда не привлекали мужчины в сексуальном плане, но этот парень был довольно симпатичным - не говоря уже о том, что вполне дружелюбным и вменяемым. Я решил, что ему можно доверять, и постепенно перевёл разговор в нужное русло.
- Как ты хочешь, чтобы я тебя связал - одетым или голым? - спросил он.
- Конечно, голым. Чего мне стесняться-то, - сказал я.
- Просто голым? - Он лукаво посмотрел на меня. - А ты никогда не переодевался, скажем, в женскую одежду?
Я покраснел.
- В одежду - нет, - сказал я. - Только трусики и чулки надевал как-то.
- Понравилось?
- Да, - честно сказал я. - Так себя ещё беззащитнее чувствуешь, что ли.
- Ясно. - Он помолчал немного. - Ну что, пойдём?
Мы прошли в комнату.
- На сколько ты хочешь, чтобы я тебя связал?
Он всё время говорил "ты хочешь", будто говоря "желание клиента - закон".
- Давай часа на два, - сказал я. - Можешь делать со мной что хочешь, но чтобы через два часа я пошёл домой.
Он улыбнулся.
- Хорошо, - сказал он. - Раздевайся.
Спокойно, но чувствуя почему-то некоторую неловкость, я разделся догола. Тем временем он достал из шкафа предметы, при виде которых у меня снова забилось сердце - верёвки, зажимы на соски, латексные чулки и маску на всю голову.
- Зажимы пробовал когда-нибудь?
- Нет, - сказал я пересохшим ртом и сглотнул.
- А хочешь?
- Давай. Если не очень больно.
- Не очень, - снова улыбнулся он.
Хорошая у него была улыбка - мягкая, но уверенная. Он протянул мне латексную маску, и я надел её. Голову плотно обхватил тонкий блестящий слой, и я даже не ощущал, где кончается маска и начинаются отверстия для глаза и рта. Следующими я осторожно надел латексные чулки, запоздало сожалея, что не побрил лобок - с ними это всё смотрелось бы куда сексуальнее.
Вслед за этим на моих сосках оказались зажимы, соединённые тонкой цепочкой. Я задержал дыхание, ожидая жуткой боли, но всё оказалось не так плохо - я понял, что могу терпеть эти ощущения достаточно долго. Не говоря уже о том, что смотрелись они обалденно - не обездвиживая меня, создавали, тем не менее, чувство полнейшей беспомощности.
Усадив меня на пол, он связал мне ноги так, что лодыжки оказались прихваченными к бёдрам - "поза лягушки", подумал я. С верёвкой он управлялся быстро и точно - сразу было видно, что человек мастер своего дела.
- Не туго? - спросил он, закончив.
- Нет, - сказал я. Ноги были зафиксированы прочно, но в то же время нигде ничего не давило.
От предвкушения ситуации член мой начал понемногу вставать, но Олег ничем не выказал, что видит это. Он продолжил орудовать над моими ногами, зафиксировав их на расстоянии друг от друга недлинной распоркой между колен. После этого он усадил меня возле кровати и привязал меня к ней за руки - одно запястье к изголовью кровати, а другое к изножью. Сидя на полу, я чувствовал, как возрастает моя беспомощность и как я возбуждаюсь от этого всё больше и больше. Олег двигался рядом со мной, закрепляя узлы, и я чувствовал тепло его одетого тела, рядом с которым я, голый и связанный, казался ещё беззащитнее.
Наконец он вставил мне в рот и застегнул на затылке кляп в виде обтянутого тонкой кожей стального кольца. Теперь я не мог свести ноги вместе, освободить разведённые по сторонам руки и даже закрыть собственный рот. Я был развёрнут перед ним весь, напоказ, и не мог сделать ничего, чтобы как-то прикрыться. Да и не хотел.
Отступив в сторону, он с удовольствием оглядел меня.
- Ладно, - наконец сказал он. - Посиди пока тут. А это чтобы ты не скучал.
С этими словами он принёс откуда-то большое зеркало и поставил напротив кровати. Я сразу увидел в нём себя всего - бесстыдно развёрнутое, обнажённое, стройное тело, которое венчала безликая голова, обтянутая чёрным латексом. С тем же успехом это мог быть не я, а какой-то безвестный порноактёр. Словно услышав мою мысль, Олег принёс в комнату ноутбук и включил его. Там сразу же замелькали кадры садомазо-порнухи, где девушка всячески истязала какого-то мужика. После этого он вышел из комнаты, и я, погрузившись в созерцание, опомнился только тогда, когда услышал звук захлопывающейся двери. Вслушавшись, я понял, что остался в квартире один.
Это меня обеспокоило и в то же время возбудило ещё сильнее. Вдруг он сейчас вернётся вместе со своими дружками и изнасилует меня? Вдруг меня похитят и увезут в рабство? Вдруг он просто ограбит и убьёт меня без затей? Взбудораженный этими мыслями, я начал биться и вырываться из спутывавших меня верёвок. Слюна стекала и капала из моего раскрытого рта, пока я, тяжело дыша, пытался сначала высвободить руки, а затем, убедившись, что это бесполезно, вытащить из петель ноги. Я взмок и раскраснелся, но ни единая верёвка не подалась.
Я был связан крепко и надёжно, и освободиться без посторонней помощи не мог. Эта мысль послужила последней каплей. Я понял, что мне срочно, прямо сейчас нужно подрочить и высвободить наружу всё это напряжение. Но тут меня ждал сюрприз - я никак не мог этого сделать. Руки мои были как следует прихвачены к противоположным спинкам кровати, а бёдра мне не давала сомкнуть проклятая распорка. Я мог лишь ёрзать на полу в бессилии и слегка задевать головку своего побагровевшего члена животом, если пригибался к нему вплотную. Тем временем на экране ноутбука девушка вогнала в парня блестящий от смазки страпон, и я аж взвыл от бессилия, с новыми силами дёргаясь, чтобы хоть как-то доставить облегчение члену.
Так прошло около получаса. Олега всё не было, и от этого - а также от непрекращающейся порнухи на экране ноутбука - я по-прежнему был жутко возбуждён. Пот на моём теле обсох, но грудь и живот были покрыты теперь ручейками слюны, беспрепятственно вытекавшей из-под кольца в моём рту. Сложенные пополам ноги начало понемногу покалывать от недостатка кровообращения, и я уже с некоторым страхом думал, что будет, если он не вернётся.
Но он вернулся. Я услышал, как хлопает входная дверь, и вскоре он вошёл в мою комнату, улыбаясь мне своей мягкой улыбкой. В руке его была бутылка пива, которую он вскрыл и уселся на кресло рядом со мной. Сидя и потягивая пиво из горлышка, он с улыбкой наблюдал, как я извиваюсь в своих путах и что-то пытаюсь промычать ему сквозь своё кольцо.
- У тебя красивое тело, - сказал он наконец. - Стройное, и волос почти нет, как я люблю. Говоришь, у тебя не было опыта с парнями?
Я замотал головой.
- А хотелось?
Я снова замотал головой.
- А если честно? Подумай как следует. Ты же сам говорил, что переодевался в женское бельё. Да и сейчас, я смотрю, тебе чулочки очень идут. Значит, ты любишь быть беспомощным и ощущать себя девочкой, хотя бы отчасти. Видел, как девчонка мужика страпоном ебала? Возбуждает? Вот и с мужчиной точно так же. Только у того член тёплый, и он хотя бы чувствует, что им делает. Так что ничего страшного.
