- У РАБЫНИ нет выбора. Я задаю шлюхе вопросы, и она отвечает. Ни больше, ни меньше. РАБЫНЕ это понятно?
От его взгляда мне стало страшно, и я быстро закивала.
- Да, Господин.
Голос мой был тихим и робким.
- Теперь отвечай... Лора.
О, до чего же садистская сволочь. Звук моего имени снова прошил меня электрическим разрядом. Эта скотина знала, что делает... и я злилась, понимая, что метод действует безотказно.
- Ну, рабыне не хотелось прозябать в нищете, как мама, поэтому она решила заняться чем-нибудь прибыльным, и, естественно, выбрала бизнес. Заодно оказалось, что у рабыни к этому настоящий талант.
После этого Том долго смотрел на меня. Через несколько минут я смущённо отвела взгляд. Я уже решила, что на этом всё, но расспросы продолжились. Когда он видел, что меня переполняют чувства, то обращался ко мне по имени самым нежным и ласковым голосом. Будто я была змеёй, а он - заклинателем.
Постепенно мне начало казаться, что я нахожусь на допросе или, что было больше похоже на правду, на собеседовании. Он обрушивал на меня вопрос за вопросом.
- Кем был твой первый парень?
- Когда ты потеряла девственность?
- Когда тебя в первый раз выебали, как ты себя чувствовала?
- Сколько парней у тебя было в школе? . . а в колледже?
- Бывал когда-нибудь секс с женщиной?
- Какие книги читала?
- Телевизор смотрела?
- Часто общалась с мамой?
- Часто ли занималась сексом, чтобы продвинуться по работе?
- Почему так часто зависала в баре на соседней улице?
- Тебе не начинало казаться, что... нет, Лора, смотри на меня... что ты начинаешь становиться алкоголичкой, как мама?
И так далее.
Он хотел знать о моей жизни всё. Но по мере того, как мы говорили, я всё больше и больше ему открывалась. Он продолжал подпаивать меня вином, и у меня всё сильнее развязывался язык. Я даже начинала получать от этой беседы удовольствие.
- Что ты чувствовала сегодня наедине с Госпожой?
Я взглянула на него осторожно, со страхом. Я не хотела отвечать на этот вопрос.
- Э-э... рабыня не знает, как ответить, Господин. Сегодня Госпожа развлекалась с сексуальностью своей рабыни. В этом ничего хорошего не было, но рабыня испытывала чувства, о которых никогда даже раньше не думала, каких даже никогда не хотела испытывать.
Том поизучал меня ещё немного и затем, наклонившись, погладил мне лицо.
- Лора, тебе нравятся мои знаки внимания?
Я прикрыла глаза - от желания, от его прикосновений, от того, как он произносил моё имя. Я так надеялась, что он об этом не спросит. Я не хотела говорить, что его внимание мне действительно нравится. Можно даже сказать, я жаждала его всей душой. Я твердила себе, что во всём виновато вино. Я смотрела в пол, а он тем временем отнял руку от моего лица, чтобы погладить волосы.
- Господин, у рабыни нет выбора, и ей приходится признать, что знаки Вашего внимания сегодня ей очень, очень нравятся.
Лицо у меня горело - наверно, я покраснела как рак. Том поддел мой подбородок пальцем и поднял мне голову, чтобы посмотреть в глаза.
- Сейчас, Лора, мы на пару минут отбросим все правила. Я хочу, чтобы ты поговорила со мной как Лора.
Я смотрела на него с невыразимой благодарностью и, пожалуй, обожанием. Я снова прослезилась, на этот раз от облегчения. Никогда раньше меня не терзали такие противоречивые чувства. Я помнила обо всём ужасе своего положения, но этот человек был ко мне так добр, что я оказалась сбита с толку. С тех пор, когда я очнулась в плену, за все эти бесконечные часы ко мне никто не был так добр. За эти минуты Том сделал моё положение почти выносимым. Да, я думала, что наконец достучалась до его сердца и что, быть может, мне удастся уговорить его меня отпустить. Удивительно, до чего разум человека, оказавшегося в плену, готов обманывать сам себя.
- Хорошо, Том, - произнесла я сквозь слёзы.
Так прекрасно было называть его Томом. Не знаю почему, но это правда. Том поднял меня на ноги и усадил на диван рядом с собой. Я смотрела на него во все глаза - наверно, так щенок не может наглядеться на своего хозяина. Он нежно погладил мои "волосы" и после этого, привлекая к себе, подарил мне очередной электризующий поцелуй. Я буквально таяла в его объятьях, не ощущая ничего, кроме эйфории поцелуя. Оторвавшись от моих губ, он посмотрел на меня, продолжая играть с "волосами".
- Я хочу заняться с тобой любовью, Лора. С тех пор, как мы тебя нашли, я не переставал о тебе думать. Я хочу ощутить на себе каждый дюйм твоего тела. Я хочу войти в тебя, чтобы твои шелковистые стеночки сомкнулись на моём члене. Я ничего и никогда не желал так сильно, как сейчас желаю тебя.
И затем снова поцеловал меня. Я не знала, что сказать. Всё это выбило меня из колеи. Неужели это происходит на самом деле? Будь у меня в тот момент хоть крупица здравого смысла, я бы поняла, что что-то идёт не так.
Когда окончился поцелуй, я долго смотрела на Тома и наконец опустила голову ему на плечо.
- Поверить в это не могу, но да, я тоже хочу заняться с тобой любовью, Том. Только умоляю тебя, пожалуйста, сними с рук чехол. Пожалуйста, умоляю, ради бога.
Том смотрел на меня, и невозможно было понять, о чём он думает. Он приподнял меня и знаком показал развернуться. Я с радостью повиновалась. Меня переполняло счастье и волнение, как десятилетнюю девочку в аквапарке. С невероятным облегчением я ощутила, как он ослабляет шнуровку чехла. Он отстегнул его от ошейника и затем снял его с рук. Запястья мои оставались закованы в кожаные браслеты, но теперь хотя бы можно было двигать руками. Том снова развернул меня лицом к себе и после этого впился в меня таким настойчивым поцелуем, каких я мало испытывала за всю свою жизнь. Он целовал меня ещё агрессивнее, чем Лиза сегодня утром. Мне не оставалось ничего, кроме как держать рот открытым - я не могла за ним угнаться. Просто сидела неподвижно, пока он пожирал мой рот своим.
Оторвавшись от моих губ, он посмотрел на меня ещё немного и затем дёрнул за поводок, чтобы я поднялась. Он вывел меня из кабинета и мы пошли вверх по огромной лестнице с шикарными перилами, образовывавшими балкон. Затем мы вошли в спальню - такую огромную и так богато украшенную, что у меня захватило дух. Здесь лавандой пахло особенно сильно. В обстановке чувствовался эдакий викторианский стиль в современном духе. Лучше и не описать, пожалуй.
Том снял с меня туфли на шпильках, наконец-то, и заставил меня забраться на огромную постель, после чего опуститься там на колени. После этого он пристегнул мой поводок к изголовью. Стоя там на коленях, я лишь наблюдала за каждым движением Тома. В ту минуту меня обуревали вожделение и страсть, и они лишь усилились, когда Том начал расшнуровывать похожий на корсет верх моего платья. Он действовал медленно, чем ещё сильнее подогрел моё возбуждение. Затем платье соскользнуло с моего тела, и я привстала, насколько позволил поводок, чтобы его можно было снять целиком.
Я снова опустилась на колени, и он, протянув из-за спины руки, начал массировать мне грудь. Откинувшись головой ему на плечо, я растворилась в блаженстве. Затем он переключился на мои плечи и начал массировать руки, спускаясь к скованным позади меня запястьям. Я почувствовала, как он возится с ними, и в следующую минуту поняла, что браслеты ничто не держит. Я вывела руки из-за спины, с радостью убедившись, что цепь действительно снята. Я оглянулась на Тома, который снимал цепь с браслетов у меня на лодыжках. Взглянув на меня, Том ухмыльнулся, увидев мой удивлённый, но обрадованный взгляд.
- Раз уж мы собираемся заняться любовью, то я хотел бы увидеть с твоей стороны желание.
Чувство обожания к Тому переполняло меня. По щекам снова заструились слёзы. С тех пор, как я проснулась и обнаружила себя в рабстве, мои руки и ноги впервые были свободны. Опустив глаза, я попыталась собрать волю в кулак.
- Спасибо, Том. - Я прошептала это совсем тихо, но знала, что он услышал.
От неизвестности меня охватил трепет. Я не понимала, что со мной происходит. Мной овладело смятение, я не знала, что делать. Лишь стояла там на коленях, склонив голову и аккуратно сложив руки на бёдрах. Том слез с кровати и начал обходить её вокруг, глядя на меня. Сейчас меня удерживал лишь поводок, пристёгнутый к изголовью. Больше не связанная по рукам и ногам, я начала ощущать себя ещё более голой. Странные это были минуты.
- Лора... боже, какая же ты охуенная.
Я взглянула на Тома, чувствуя, как горят у меня щёки. Том снова забрался на кровать, оказавшись передо мной. Он взял меня за голову и снова поцеловал, на этот раз - мягко, чувственно.
- Хочешь заняться с мной любовью, Лора?
Он глядел мне прямо в глаза, и чёрт меня побери, если я не хотела заняться с ним любовью прямо сейчас. Опустив глаза, я смущённо кивнула.
- Не стыдись. Ты наконец-то начинаешь понимать своё место. Сейчас ты хочешь меня, и это естественно. Я - твой Господин, и должен всегда вызывать в тебе подобные чувства.
Плача, я снова посмотрела на него, и почему-то его слова не разозлили меня - лишь возбудили ещё сильнее. Мне хотелось, чтобы он взял меня как можно скорее. Но и так просто со своим положением смириться не могла.
- Да, Том, я понимаю, но я не могу, когда я так крепко связана, и когда со мной обращаются как с животным. Я не...
Том прикрыл мне рот рукой, и я смолкла.
- Лора, всё это - часть твоей новой жизни. Конечно, к этому сложно будет привыкнуть, потому что ты всю жизнь была свободной женщиной. Нельзя просто взять и стать рабыней, поэтому мы и выработали курс дрессировки. Но таких вечеров будет ещё много, хотя потом твои движения будут более ограниченными, и если ты будешь нас слушаться и смиришься со своей участью, всё будет хорошо. Ты - наша рабыня, и этого уже не изменишь, но лишь от тебя зависит, сколько боли или удовольствия тебя при этом ждёт.
Знакомые слёзы потекли по моим щекам, и я смотрела на Тома. Чувство беспомощности смешивалось во мне с чувством защищённости, и от этого мне было не по себе. Я уже устала испытывать столько противоречивых эмоций сразу.
