Глава 17

Поход в больницу и Стена плача

Затрещал будильник, старуха открыла глаза и застонала. После вчерашнего, всё её тело болело. Неожиданно, она вскрикнула, удар тока заставил её измученное тело изогнуться. Не дожидаясь нового удара током, пожилая женщина быстро выползла из "конуры", помня наставления Хозяина, она пошла в ванную.

- Стоять, сука! - Старуха вздрогнула и остановилась. Голый Хозяин сидел на кухне и пил кофе. Голая пожилая женщина подошла к столу.

- Что застыла, тварь?! Под стол, шлюха! - Застонав, старуха опустилась на колени и полезла под стол. Сунув голову между ног своего сына, и взяла его полувставший член в рот.

- Давай, старая сука, старайся! Лучше старайся, корова! - Мужчина шлёпнул ладонью свою мать по седой макушке. Когда Хозяин кончил, старуха, подавилась, но проглотила всю сперму. Садист встал из-за стола.

- Ко мне, шлюха!

Пожилая женщина, с трудом, вылезла из под стола. Увидев, что Хозяин подрачивает член, старуха встала перед ним на колени, подняла лицо и широко открыла рот.

- Хоть чему-то ты, шлюха, научилась, - мужчина стал мочиться в рот стоящей перед ним на коленях, голой матери. Старуха глотала мочу своего сына, моча стекала по её лицу, отвисшим грудям и полному животу.

Когда раба отсосала последнюю каплю у мужчины, тот, за волосы, запрокинул ей голову.

- Иди, сучка, помойся и подмойся. Сегодня я свожу тебя, в "больницу", старая шлюха.

Пожилая женщина надела длинное, почти до пола, платье с поясом. Хозяин разрешил ей снять ножные браслеты и надеть трусы, а на голову повязать платок, закрыв наколку, ошейник и тонкий поводок. Они спустились вниз и сели в машину.

К удивлению женщины, машина остановилась у заднего входа в их районную поликлинику. Хозяин вышел из машины и дернул за поводок. Раба, послушно, последовала за ним. Поднявшись по ступенькам, мужчина, ведя на поводке свою мать, подошёл к железной двери и вставил в приёмник карточку.

Дверь открылась. Это был небольшой зал с железными ящиками. Хозяин подвёл рабу к одному из них. Достав из кармана, он развернул, а затем, прилепил на ящик табличку "1940".

- Это твой номер и твой ящик. Раздевайся, шлюха! - Женщина развязала платок и стала стягивать с себя платье. В зал вошёл мужчина, он вёл на поводке, опиравшуюся на палку старуху. Привязав рабу к ящику с надписью "дырка", мужчина подошёл к Хозяину и поздоровался. Раба заметила, что старуха шла чуть присев и расставив ноги, и что, время от времени, раздаётся металлический звук, и лицо старухи перекашивается, как от боли. Старуха отставила палку и сняла халат, оставшись в трусах.

Пожилая женщина была коротко пострижена, худа, мешочки её грудей оттягивали тяжёлые кольца, пупок висел, так же оттянутый кольцом, на лбу рабы была порядком выцветшая наколка "СУКА". Когда старуха наклонилась, чтобы поправить чулки и расставила тощие ноги, раба заметила, что из её трусов, на цепочках, свисают две железные колючки. При движение, колючки вонзались в ляжки старухи, прокалывая и царапая её тело. То, что раба, сначала, приняла за украшение резинки чулок, оказалось кровью, которая тонкими струйками стекала из ранок на ляжках старухи.

К ящикам подошли мужчины.

- Ты свою "корову" воспитывать, или на "приём"?

- Нет. Сегодня я её с "доктором" познакомлю.

- А я, свою суку на "приём", что-то, тварь, совсем обленилась. Полчаса и уже никакая, ни на что не реагирует.

- А ты её в "Центр" отправлял? Моя сучка, после "Центра", как новая.

- Надо подумать, а то, привык я к своей бляди, хоть старая, а родная. На "опыты" отдавать жалко.

Подойдя к своей матери, садист отстегнул поводок от ошейника и пристегнул его к кольцу у неё в носу, а на кольца в сосках повесил цепочку.

- Ну что, твари, пошли.

На охраннике был железный ошейник с цепью, пристёгнутой к кольцу в стене.

Раба видела, что охранник делал с впередиидущей старухой. Когда Хозяин подвёл её к охраннику, пожилая женщина, послушно, опустила голову. Охранник рукой задрал волосы на затылке старухи и поднёс считывающее устройство к штрихкоду выжженным у неё на затылке.

Пригладив волосы щёткой, висевшей на цепи, прибитой к стене, раба, опустив, как положено, голову, пошла за Хозяином.

Они вошли в кабинет. Здесь всё блестело, стены и пол, были выложены белой плиткой. Закрыв дверь, Хозяин, пальцем, показал на пол. И, хотя рядом стояло кресло, пожилая женщина, послушно, встала на колени рядом с дверью.

Перед ней, на полу, было сделано возвышение с туалетным "очком" посередине. По углам возвышения торчали столбики с кольцами и браслетами, а почти посередине, по бокам от "очка", стояли две стойки с закреплённой на них, под углом, широкой деревянной доской с кольцами и от-верстиями для грудей.

Старуха прислушалась к разговору за дверью.

- Что? В "паспорте" опять три двойки! Как вы её ещё терпите? Давно бы поменяли, а эту тварь, сдали на опыты. Слава богу, выбор у нас сейчас большой, и молодые и старые, какие хотите.

- Я об этом уже подумываю, "доктор". Вы мне скажите, с этой шлюхой что-нибудь сделать можно?

- Я бы посоветовал Вам, "экстрим", чтоб её имели до полусмерти, бейте, унижайте её, асфиксия, фистинг, выверните её наизнанку, отрежьте ей что-нибудь, наконец. А ещё лучше, как советует Мастер, отправьте в "Центр" на воспитание. А пока, сколько?

- Я думаю, "15".

- С кровью?

- Как Вы умеете.

- Ладно, ведите.

Во время разговора, рабу бросало то в жар, то в холод от страха. Дверь открылась. Медсестра, на поводке, ввела старуху и поставила её на возвышение. Женщина быстро пристегнула рабу. Вошли два мастера и сели в кресла перед возвышением. Сев в кресло, Хозяин запрокинул голову своей матери.

- Смотри внимательно и запоминай, шлюха!

В комнату вошёл полный мужчина в кожаной маске и широкой шлёпалкой. Медсестра вставила затычку в рот рабы.

После первых же двух ударов, на белых трусах рабы выступили кровавые полосы. Женщина, привязанная на возвышение, корчилась и мычала от боли. При каждом ударе, она, от боли, пыталась сжать ноги, но колючки впивались ей в ляжки, причиняя дополнительную боль.

При каждом ударе, старуха вздрагивала, как будто, это её пороли. Но постепенно, страх и ужас от вида чужой боли и страданий, стали возбуждать её, а когда жертва обоссалась, она чуть не кончила.

Наконец порка закончилась, медсестра отвязала рабу и помогла ей спуститься с возвышения. Пожилая плачущая женщина, в красных от крови трусах, медленно опустилась перед садистом на колени.

- Спасибо, "Доктор" - Наклонившись, она поцеловала сапоги "доктора".

Медсестра помогла ей встать, и её хозяин вывел рабу из кабинета. "Доктор" вышел.

Хозяин поднялся с кресла и велел старухе, на четвереньках, встать посередине кабинета.

Вошёл "Доктор". Он взял у Хозяина поводок и сильно потянул. От боли, старуха застонала и подняла голову.

- Высунь язык, сука!

- Оттяни себе сиськи! Как следует, оттяни, тварь!

Старуха выполняла все приказы "Доктора".

- Сколько ей?

- 65 лет.

- Выглядит неплохо. Встань "раком", тварь! Жопу выше, скотина! Прогнись! Сколько раба?

- 3 года.

- На спину, тварь! Ноги шире, скотина!

- Что ж, выглядит она, для своего возраста, не плохо. Команды выполняет, тоже на четыре балла. Вы заметили? - "Доктор" подошёл к лежавшей на полу старухе и ткнул носком сапога в пятно на трусах у неё между ног. Пожилая женщина охнула, но, не пошевелилась.

- Завидная реакция. А так! - Садист, мыском сапога, ударил рабу между ног. Старуха вскрикнула, от боли, но лишь немного поджала и приподняла зад.

- Похотливая, терпеливая, послушная тварь. Могу Вас поздравить, Мастер, у Вас не плохая скотинка вышла. Но, нет предела совершенства. Так что Вас привело ко мне?

- Это, чисто ознакомительное посещение, Доктор. Я ещё и свою сучку зарегистрировал. Встать, сука!

Пожилая женщина встала на колени, поблагодарила "Доктора", поцеловав его сапог.

Когда Мастер и пожилая раба вышли из кабинета "Доктора" в соседний кабинет, "доктора" уже ждали. В кресле сидела полная женщина лет пятидесяти, в высоких кожаных сапогах. "Госпожа" курила длинную сигарету, рядом с ней, на коленях, стоял молодой человек лет двадцати, с мускулистым телом атлета. Рядом с другим креслом, на коленях, стояла женщина лет сорока, соски её небольших, ещё крепких упругих грудей, оттягивали большие кольца, соединённые цепью. На её бледном теле были заметны следы хлыста. Раба покорно сидела в "позе ожидания", держа в руке "паспорт".

Хозяин подвёл старуху к ящикам. Пожилая женщина надела платье и повязала платок.

- А теперь, тупая скотина, сними свои вонючие трусы и засунь их себе в рот! Похотливая тварь!

Задрав подол платья до пояса, раба стянула с себя узкие трусы и стала, давясь, запихивать их себе в рот.

Дома, Хозяин велел старухе помыться. Выйдя из ванной, пожилая женщина поспешила в "воспитательную комнату". Хозяин стоял у стены, на которой была закреплена решётка из сваренной арматуры.

- Вот, бабка, запоминай, это твоя "стена плача". Теперь, тварь, если я приказываю тебе идти к "сте-не", ты идёшь сюда и ждёшь наказания. Ты поняла, сука?!

- Да, Хозяин!

- Тогда, пошла к "стене", тупая скотина! - Старуха, послушно, подошла к решётке.

- Руки в стороны, сука! Выше! Вцепись в неё. Отойди от стены, широко раздвинь ноги, блядь! Запомни, тварь, как бы я тебя не дрючил, чтобы я с тобой не делал, твоя задача, получить наказание, но не отпустить решётку. Если отпустишь, сука, то получишь в несколько раз больше. Поняла, тварь?!

- Да, Хозяин. - Дрожащим голосом, ответила раба и, руками, вцепилась в прутья решётки. Хозяин подошёл к испуганной женщине и завязал ей глаза.

Надев небольшие боксёрские перчатки, садист подошёл к распятой у решётки старухе. Почти не замахиваясь, он ударил свою мать, кулаком, в солнечное сплетение. Её сиськи, смешно, подпрыгнули, её старческое тело согнулось, пытаясь, от боли, вжаться в решётку, ноги подогнулись, широко открытый рот, хватал воздух. Несколько минут, мужчина избивал пожилую женщину. Её измученное морщинистое тело корчилось и изгибалось от боли. "Мастер" не пропустил ничего, солнечное сплетение, полный живот, отвисшие груди, печень, рёбра, время от времени, голова старухи дергалась из стороны в сторону, и снова, живот, сиськи, бока. Женщина уже не вскрикивала, она только стонала и дёргалась от ударов.