Однажды мы с сестрой Галей прогуливались по саду и вышли к озеру. День был жаркий, на небе ни единого облачка, и я захотел искупаться. Сказал об этом Гале, но она отказалась, сославшись, что не надела купальный костюм. Тогда мы подошли поближе к воде, на травку, я разделся догола и вошел в воду. Было очень приятно почувствовать влагу. Сестра села на берегу и наблюдала за мной. Поплавав вдоволь, я вышел из воды. Сестра смотрела на меня внимательно и смущенно. Все-таки я был брат, но и мужчина. Хуй у меня давно уже стоял, особенно если я наблюдал игры дворни, невзначай обнаженные груди и жопы девок. И как-то раз я видел через окно как дворник Иван на кухне на старом диване ебал свою жену, заголив ей жопу, раком, и его длинный хуй сновал в её пухлой пизде. Она стонала, диван скрипел, они ничего не замечали и он кончил смачно, задрав голову вверх, с хрипом, в её пизду.
Через некоторое время она встала, из пизды текло, сунула туда лоскут и принялась вытирать диван. Тогда я не спал всю ночь, вспоминая эту картинку, представлял себя на его месте и как Василиса с удовольствием дает мне и стонет. Она была женщиной красивой, грациозной, походка как будто скользит по полу, а Иван молодцеватый, веселый, услужливый и простой. Я с большой охотой подрочил хуй и кончил на пол обильно, потом через полчаса видения снова пришли на ум и я подрочил еще раз. Мне ужасно хотелось кого-нибудь поебать!
Разговаривать на простом крестьянском языке мы научились с детства, слушая дворню, и мать, и тетя тоже не стеснялись в выражениях, и выходило это вполне естественно и по делу.
Я присел рядом с сестрой и обтерся рубашкой. Мне было лестно показать ей свое достоинство, которое может быть, не было таким огромным, как у дворника, но уже развитым и благородным. Вытер я и его, и яйца, как бы взвешивая в руке. Галя не хотела проявлять любопытства, но посматривала на мое тело, как бы оценивая его.
- Виктор, почему ты при мне разделся? Хотел показать, что ты мужчина? Но это не умно. А если бы нас заметили взрослые? - спросила Галя.
- Но мы же брат с сестрой. Тебе, наверное, это интересно. Я бы тоже посмотрел на твою писюлю. Она у тебя в волосиках?
Сестра хмыкнула и отвернулась. Но я заметил, как её грудь стала волнующе дышать, выдавая возбуждение. Она облизала губы.
- Ну хватит, пойдем домой.
- А мама с тетей сейчас в купальне, и оттуда нас не видно, - сказал я. - Пойдем, посмотрим на них?
- Что ты! Стыдно подсматривать, - ответила она, повернувшись ко мне. Мне кажется, она с сожалением заметила, что я уже оделся.
- Ну тогда я один пойду.
- Стой! Отчего ты такой упрямый? Пойдем вместе.
Мы потихоньку подошли к купальне. Она у нас большая, досками огорожена часть пологого берега. Внутри трава, песок, широкие лавки. Но доски давно рассохлись, и наблюдать за тем, что там происходит, не составляло особого труда.
Перед нами чуть сбоку лицом к озеру сидели в одних панталонах тетя и мать. Две вполне зрелые женщины в самом соку. Груди налитые, широкие бедра и приятная полнота. Жопы полненькие и очень притягательные. У меня встал. Я понял, что ночью опять буду дрочить, смакую увиденное. Тетя Катя спрашивала мать:
- Аннушка, отчего ты бросила Петра? Он такой обходительный был, видный. И как мужчина, наверно, неуемный.
- Это точно. Но он гулял со всеми. Ему меня мало было. Я его с Фросей, горничной, застала. И выгнала.
- Ну еще кого нибудь заведи. Наверно между ног зудит, не перестает. Вон у дворника вашего хуй как полено. Я видела как он Настасью, повариху, на кухне драл. Она орала как резаная.
- Да он всех дерет. Проходу не дает бабам. И жена молчит, терпит. Потому что тоже неуемный. Я погожу немного. Может какой нибудь барин сподобится здесь оказаться.
- Когда это. Вот у тебя сын большой, Виктор. С ним попробуй, ему дай. В его возрасте уже вовсю ебутся.
- Да ты что, Катерина. Как можно? - а сама засмеялась, и тетя тоже. Потом они встали, сняли панталоны и бросились в воду. Сиськи болтались в разные стороны, смех переливался далеко по окрестности.
Мы с сестрой поспешили к дому, красные от смущения. Мне бежать было труднее с поднятым хуем. Сестра искоса поглядывала на мои брюки, вероятно, представляя себе мой член в возбужденном состоянии.
После обеда тетя решила поехать к себе в усадьбу, за двадцать верст от нас. Сказала, что дня на три. Сестра тоже уехала с ней. Как я понимаю еще и из-за того, что ей было стыдно общаться со мной из-за подслушанного разговора и увиденного меня голого.
Это была уже вполне развитая девушка с грудью, тонкой талией и длинными черными волосами. Взгляд у неё становился все более женственным, и от девочки почти ничего не осталось.
Я часок вздремнул на диване. Потом оседлал лошадь и поехал покататься по окрестностям. Рядом с нами было несколько имений, там жили и молодые люди моего возраста, и постарше, и с некоторыми я общался. Хотя меня еще за взрослого не принимали и не вводили в свои компании с девушками, вином и гулянками.
После ужина мать позвала меня в свою комнату. Заперла за мной дверь и сказала, что нам надо поговорить. Достала из серванта закупоренную пробкой бутылку вина и налила нам в бокалы. Мы сидели в креслах напротив друг друга.
- Виктор, ты уже вырос, и скоро я буду тебя учить, как править поместьем. Дело это хлопотное и требует времени и ума, но сейчас не об этом. Я еще очень даже не старая женщина, отца с нами давно нет, и я могла бы завести себе мужа, с мужчиной женщине намного лучше. Но, как я понимаю, в ближайшем будущем такого не предвидится со мной, а годы уходят. Я хочу ласки и нежности, и я хочу, что бы ты: со мной спал. Проще говоря, ебал меня регулярно. Это и мне, и тебе будет полезно. Если ты не против и у тебя на меня стоит. Только пусть все это останется нашей тайной. Хорошо? У тебя есть желание ебаться со мной?
Я не сразу ответил ей. Для меня это был шок. Наконец я выговорил:
- Да, мама, я хочу. У меня стоит. И сейчас тоже. Я конечно согласен.
Она поднялась и стала снимать платье. В это время раздевался и я. Руки её дрожали, она никак не могла развязать тесемки лифчика и панталон, попеременно хватаясь то за одно, то за другое. Я подошел ближе и начал помогать ей. Наконец мы остались голыми, и мать трогала хуй. Вид её груди с возбужденными сосками, темные волосы на лобке совсем вскружили мне голову. И все это было так близко от меня и сейчас будет моим!
Она легла на кровать и раздвинула ноги. Я сел рядом. Волос на пизде было много. Они темнели на её белом холеном теле. В комнате еще светло и я разглядел в волосах красную расщелину. Я сначала рассматривал её, завороженный. Она гладила грудь, ляжки, пизду трогала. А потом я лег на неё сверху, она взялась за мой хуй, сжала его и направила в пизду. Я ощутил, что попал в узкое пространство, плотно зажавшее его, все в складочках снаружи и как горлышко внутри. Там было горячо.
Я задвигался, стараясь проникнуть как можно глубже. Мать стонала подо мной, сиськи качались вверх-вниз и соски были похожи на большой виноград. Мы быстро покрылись потом, внутри пизды стало мягко и скользко. Я поднажал, и вскоре из меня вырвалась малофья, попав внутрь матери. Я испугался и хотел выйти, но она сжала мою спину ногами, и не отпустила, пока из меня не вылилось все, до последней капли. Мы разлепились и легли рядом. По мне пробегали волны наслаждения. Через некоторое время мать встала, выдвинула из-под кровати приготовленный тазик, налила туда из кувшина воды и стала подмываться. Я слышал, как плескалась вода, и незаметно уснул.
Проснулся ближе к утру. Уже светало. Мать голая лежала рядом и гладила меня по голове, водила рукой по телу. Я подвинулся к ней и поцеловал в губы. Слегка, только притронулся. Она потянулась ко мне и накрыла мой рот своими губами. Сладкими и нежными. Мы стали обниматься, сжимая друг друга в объятиях. Я щупал её, добрался до пизды. Сжимал и разжимал её снаружи, потом пальцами забрался внутрь. Мать заерзала навстречу мне и сама взялась за хуй. Стала дрочить его. При этом мы все крепче целовались. Наши ноги сплелись. Я вводил уже целенаправленно два пальца ей в пизду как будто ебал. Она стонала и ворочалась. Я оторвался от её губ и стал целовать грудь, тугую и роскошную. Мать вытягивалась подо мной, глубоко вздохнула и вся задрожала, затряслась. В пизде как будто бы все разжалось. Она кончила. Какое-то время я не трогал её. Она долго испытывала наслаждение. Потом я прикоснулся губами к животу. Она вздрогнула, словно обожглась.
- Давай, вставь своего петушка, - изменившимся, ласковым голосом прошептала она. Развела ноги, я вошел в неё стоящим хуем и стал ебать. Она подмахивала мне, то сжимала ноги у меня за спиной, то вытягивала в стороны, а потом положила их мне на плечи. Так я вошел глубже, и влагалище сжимало меня сильнее. Я кончил, снова ощутив неимоверное наслаждение.
Мы заснули в объятиях.
На следующую ночь я конечно пришел к матери. Мы молча быстро разделись и бросились друг на друга. Казалось, хотели просто съесть каждую частичку любимого тела. В этот раз мы испробовали самые разные позы. То я был сверху, то она вставала раком, то ебались на боку, то перешли в кресло, и я входил в неё стоя, а она раскорячивала ноги, а потом сжимала их у меня на пояснице. Я кончил с небольшими передышками три раза, мы угомонились не скоро, а потом повторили еще разок с утра. Мать разбирало во время ебли, и она не раз кончала.
Часов в семь я ушел к себе, проспал до обеда, и встал бодрый и веселый. Мать тоже была довольна, проснулась незадолго до меня, ходила с растрепанными волосами. Покушав, запрягла лошадь, и одна ускакала верхом в поля.
