Так и жил мальчишка у Светы. Прошло три месяца, он постоянно находился в тугих пеленках, рот его круглосуточно был заклеен широкой полосой лейкопластыря. Света не разрешала ему разговаривать, ну и опасалась чтобы кричать не начал. Днём пока она была на работе, мальчишка был очень крепко спелёнут и весь замотан скотчем. Плюс сверху Света заворачивала его в огромнее одеяло и туго стягивала ремнями, она заворачивала спелёнатого малыша в одеяло с головой, как заворачивают конфету, и с обеих сторон завязывала тугие узлы, а сверху стягивала кокон ремнями. Шансов освободиться у её маленького пленника не было вообще, он даже шевельнуться не мог.

Вечером приходя домой, она доставала его из одеяла и одевала на него специальный комбинезон, который сшила на заказ. Комбинезон был из блестящей чёрной болоньи с капюшоном, но рукава в нем были внутри. Таким образом у малыша руки в застигнутом комбинезоне были прижаты к телу. Капюшон тоже имел молнию спереди и застёгивался наглухо, лишая пленника видеть. Она брала мальчишку на руки и выносила на балкон, держа на руках. Иногда она позволяла ему ходить по квартире, но только в комбинезоне, мальчишка уже привык к своему плену и не пытался сбежать, хотя у него и при всём желании бы это не получилось. Дома Света всегда одевала кожаные леггинсы или кожаные брюки в обтяжку.

Изредка она ездила за город прогуляться в лесу и подышать чистым воздухом. Один раз она взяла мальчишку с собой, предварительно одев на него комбинезон и связав ремнями его ноги, капюшон тоже закрыла наглухо и заклеила рот пластырем. У таксиста, отвозившего её даже вопросов не возникло, просто красивая женщина одетая в блестящую кожу держала ляльку на руках. В лесу она развязала ему ноги и расстегнула капюшон, но пластырь со рта не сняла. Она поставила его ноги и оглянулась по сторонам. Убедившись что вокруг никого нет, света одела на него ошейник с поводком и пошла гулять по лесу, держа строптивого малыша на поводке. Со стороны это выглядело так: высокая стройная женщина одетая в блестящие чёрные леггинсы из кожи и кожаную куртку шла по лесу держа на поводке маленького мальчика, который ростом был едва ей до пояса.

Вернувшись домой, она быстро заворачивала обратно в пеленки. А если он начинал хныкать, Света натягивала ему на голову одни из своих леггинсов под кожу, лишая его возможности даже хныкать. Кожаные лосины туго обтягивали голову мальчика, не давая возможности видеть и слышать. Пленник погружался в темноту и тишину. Этот метод успокоения был идеален, воля мальчишки была полностью подавлена. Так Света и превратила его в свою ляльку и покорную игрушку. Мальчишка всегда при выходе из квартиры находился у неё на руках, ему очень хотелось побегать и поиграть с другими мальчишками, но эта кожаная тетя не отпускала его ни на шаг от себя.

На улице она держала его на руках или на своих кожаных коленках, как только он начинал хныкать и извиваться, Света сразу же застегивала капюшон и заносила извивающийся мычащий кокон домой. Дома она могла отшлепать его по попе, и в наказание туго запеленать с головой, заклеив пластырем рот, уши и глаза. Мальчишка боялся такого наказания, ведь оно могло быть долгим, один раз она продержала его целые сутки в таком тугом коконе. Иногда правда дома, её переполняла нежность и она вытаскивала мальчика из пелёнок и сажала к себе на колени, обнимая и тиская его, мальчишка смирно сидел на её кожаных коленках и не дергался, ему не хотелось опять быть наказаным в тугих пеленках. Но с приближением вечера Света вновь упаковывала его в тугие пеленки и заклеивала рот. Ведь маленьким детям нельзя разговаривать ночью и надо спать. Таким образом она насильно сделала из мальчишки младенца.