Прошла неделя. Парень больше не возвращался к тому разговору в кафе и Александра Юрьевна было обрадовалась, что ее слова дошли до сына. Но все же время от времени замечала вожделенный взгляд сына на своих голых ногах. Сексом с мужем женщина занималась только когда была уверена, что сын крепко спит, либо его вообще нет дома. Но, к сожалению, мысли Ивана были далеки от домыслов наивной и любящей свою семью женщины. Как-то вечером отец дремал перед телевизором. До него донесся диалог сына с Александрой Юрьевной.

- Мама, завтра суббота. Ты что планируешь делать? - спрашивал Иван.

- Да, ничего. Уборку надо сделать, постирать, а то корзина уже полная. А на вечер чего-нибудь вкусненького вам с папой приготовлю, - ответила мать сыну.

- Все, как по расписанию! - недовольно фыркнул Иван, - Постоянно одно и то же. Самой-то не надоело?

- А что ты можешь предложить? - недоуменно спросила Александра Юрьевна.

- Ну, не знаю. Давай сходим куда-нибудь. В кино, например. Потом можно в ресторане поужинать. Только вдвоем, - предложил Иван.

Мать ничего не ответила ему тогда. Она бросила на сына недовольный взгляд и ушла в спальню. Вечером Дмитрий, лежа в постели, спросил жену:

- Сашуль, а тебе ничего не кажется?

- Что, Дима?

- С Ванькой что-то не то происходит. Я последнее время все чаще замечать стал. И те фотографии, что мы ему в армию отсылали, и как он посматривает на тебя, а сегодня я слышал, что он тебя куда-то там приглашает. Это нормально, по-твоему?

- Да, брось ты, Дим, - успокаивала Александра Юрьевна мужа, - Ты же сам мне говорил, что гормоны у него бьют через край. И потом, он после службы стал каким-то нелюдимым. Почти ни с кем не общается, никуда не ходит. Естественно, что дом стал для него единственным местом, где он себя чувствует нормально. А мы со своей стороны не даем ему достаточного внимания. Во многом Ваня прав. Он хочет общения с нами, а вместо этого постоянно одно и то же. Ужин, телевизор, уборка. Я понимаю его, Дима. А ты успокойся. Я схожу с ним в кино, а потом придем и я расскажу тебе, что все твои подозрения смешны и напрасны. Перестань, любимый, я не хочу, чтобы ты расстраивался.

С этими словами Александра Юрьевна поцеловала мужа и провела рукой по его члену. Тот моментально встал. Женщина начала мастурбировать Дмитрию. Когда он попытался залезть на жену, она нежно отстранила от себя мужчина и ласково сказала ему:

- Сегодня не надо, любимый. В сторону ты не любишь, а у меня опасные дни. Аборт мы уже делали. Хватит. Давай я тебе рукой. Ты же так тоже любишь.

Супруг был не против. Александра Юрьевна действительно очень профессионально умела доставлять руками неимоверное удовольствие. Она прекрасно знала, когда нужно было ускорить движения, когда наоборот, замедлить, а когда крепко сжать головку. Это особенно любил Дмитрий, когда испытывал оргазм и сперма била из его члена сильным фонтаном. Раздалось чавканье. Почти такое же, когда мастурбировал Иван при рядом лежавшей матери. Александра Юрьевна старалась прогнать неприятное воспоминание, но вдруг почувствовала мокро у себя между ног. Нет, это было не от того, что муж водил рукой по ее ногам и лобку. Это было именно от воспоминаний. И сейчас женщина с ужасом поняла, что они уже не такие неприятные. Тут муж приглушенно охнул, испуская семя, заливающее умелые руки любимой жены. Александра Юрьевна перевернулась на бок, стараясь думать о чем-нибудь другом:

На следующий день Дмитрий сообщил, что вечером уйдет к другу в гараж. Ему нужно было помочь починить его старую развалюху. Иван обрадовано обратился к матери, как только отец ушел:

- Мам, ну чего, идем в кинишку сегодня?

- Вань, а ужин кто будет готовить? А стирать, кто станет? - спросила Александра Юрьевна.

- Ну, пошли, мама! Ну, очень тебя прошу, - промямлил Иван таким голосом, каким упрашивают родителей капризные непослушные детки.

- Хорошо, идем. Тогда дай мне минут сорок, чтобы собраться, - ответила мать и ушла к себе в комнату.

В тот вечер на ней был красивый брючный костюм, делавший ее особо привлекательной и сексуальной. От ее бедер и попы, туго обтянутых замшей, невозможно было оторвать взгляд. Иван сразу заметил, лишь только они вошли в фойе кинотеатра, как десятки мужских глаз начали пялиться на мать. Парню это жутко не понравилось. И если бы случилось так, что кто-нибудь начал приставать к Александре Юрьевне, Иван в ту же секунду дал бы отпор обидчику в виде физической расправы. Но к счастью, кроме взглядов ничего более не последовало.

Сын с мамой сели на задние ряды. В зале погас свет и началось кино. Честно говоря, Ивану было абсолютно плевать на сюжетную линию фильма. Ему просто очень хотелось посидеть рядом с матерью в течение двух часов, чувствовать ее тепло рядом с собой, вдыхать приятный запах ее волос. Дома такое проделать нереально. К середине сеанса Иван почувствовал неимоверное влечение к матери. Он осмелился и взял ее за руку. Вспоминая их разговор в кафе, парень был уверен, что сейчас Александра Юрьевна одернет руку, но этого не последовало. Иван чувствовал, как его член крепко уперся в тесных джинсах.

Терпеть тоже не было сил. Ну, не мастурбировать же, в самом деле! Иван наглел. Он выпустил ладонь матери и провел рукой по ее коленке. Мать сидела все так же молча, глядя на экран. Тогда парень переложил свою руку на бедро Александры Юрьевны. Ощущая горячую упругую ляжку взрослой женщины, Иван чуть было не разразился оргазмом. Видимо это почувствовала мать. Она убрала руку сына со своей ноги. И главное то, что сделано это было не гневно. Скорее, наоборот. Мама очень ласково отстранила руку Ивана. Словно говорила ему: "Не сейчас, сынок и не здесь". К концу фильма парень сделал то же самое. И, о чудо! Александра Юрьевна снова не убрала его ладонь со своего бедра, которая трогала его уже выше, чем в первый раз. Тогда Иван осмелился на большее. Он потянулся к промежности мамы. К такому она явно не была готова, но, как только она почувствовала, как рука сына сжала ее лобок, то сразу же до боли сжала кисть Ивана и отбросив ее, сказала шепотом:

- Ванька, а ну-ка быстро перестань!

Когда фильм закончился, они молча вышли из кинотеатра. Словно ничего не произошло во время сеанса, Иван радостно спросил мать:

- Ну, как тебе кино?

- Да, какое кино, блин! Ты же мне ни минуты не давал его посмотреть. Смотри, Ванька, дождешься, что я отцу все расскажу. Если хочешь знать, то он уже начинает тебя подозревать. Я его успокоила, конечно, но ты все равно должен это учитывать, - ответила Александра Юрьевна.

Иван не почувствовал в ее голосе ни гнева, ни предупреждения. Он все так же весело продолжил:

- Да, что он может подозревать. Он, кажется, вообще ни о чем не думает, кроме как о своей идиотской работе, да о друзьях с их раздолбанными тачками. Мама, отец не может ни о чем таком думать в принципе. Он амеба, по своей сути.

- Ваня, да ты что! Так о родном отце! Он же вырастил тебя, воспитал, кормил и кормит нашу семью! Перестань о нем так говорить, а то я очень сильно на тебя обижусь. Обижусь и разозлюсь. Твой папа очень хороший человек, запомни это! - ответила Александра Юрьевна гневно.

- Ладно, не буду. Только ты сама это понимаешь, а признаться боишься. Боишься или не хочешь.

- Иван! Перестань сейчас же! И если ты не перестанешь, то ни в какой ресторан мы сейчас не пойдем. И вообще больше никуда ходить не будем. Понял меня?! - сказала мать голосом, который уже содержал нотки злости.

- Ну, как это за что? Полночи где-то пропадали, потом я чего-то опьянела немного, а отец этого не любит, - ответила Александра Юрьевна.

- Да, он все не любит на самом деле. Он, кажется, и себя не любит, - продолжал бубнить Иван.

- Перестань, сынок, мы же с тобой договорились. Я тебя очень прошу, мой хороший.

Голос матери был совершенно спокойным. Более того, он скорее был ласковым. Ласковым, как никогда: Когда они вышли из ресторана, Иван всю дорогу шел держа мать за руку. А когда зашли в лифт и двери закрылись, парень крепко обнял мать и поцеловал ее в широко открытый рот. Неизвестно, что себе позволил бы Иван, если бы двери лифта не открылись. Александра Юрьевна мгновенно протрезвев, оттолкнула сына.

- Ты точно сумасшедший! - выпалила она, стирая с лица остатки размазанной губной помады.

Иван осторожно повернул ключ в скважине. Как в тот раз, когда подслушал секс его матери. В данном случае эта мера предосторожности была излишней. Как только парень открыл дверь, то на пороге увидел стоявшего отца. В его глазах явно читалось, что оправдываться не имеет смысла. Читалось также и то, что ему было все понятно. Именно то, что происходило между его сыном и его женой. Иван испытал чувство, которое было у него только в детстве, когда он приходил домой, зная, что получит от отца хороший нагоняй. Дмитрий гневно зыркнул на сына и жену. Слегка покачав головой, глава семьи ушел спать в гостиную:

- Пап, а где мама? - спросил Иван отца наутро, не обнаружив матери ни в спальне, ни на кухне.

- Я в магазин ее отправил, - ответил отец грозно, - У нас с тобой сейчас мужской разговор будет, и матери не обязательно его слышать. С ней я поговорю отдельно.

- Папа, да ты чего? Что тебе не понравилось? То, что я с мамой в кино сходил? Ну, и что? Я хотел и тебя с нами позвать, но мама сказала, что ты вряд ли захочешь этот фильм смотреть. К тому же ты сам сказал, что пойдешь в гараж к дяде Юре, - сказал Иван, прикидываясь простачком.

- Ты из меня дурака-то не делай, Иван! Я мужик-то недурной! А, ну пошли, поговорим!

Отец с сыном сели за пустой стол на кухне. Гневно глядя на сына, Дмитрий продолжил:

- Я поначалу думал, что у тебя все это возрастное. Но ты, стервец, подумал, видимо, что тебе можно все. Ты пользуешься тем, что мать всем сердцем любит тебя и все тебе позволит, но ты забыл главное - в этом доме есть еще и я! И пока я жив, тут я буду все решать! Когда тебе жрать, когда тебе срать, и на кого дрочить!

- Папа, ты что? Ты, вообще, о чем? - все еще стараясь делать вид, что ничего не понимает, спросил Иван.