Мэйв гладила его по голове и целовала в висок, скулы, губы - куда попадала.

- Спасибо, - шептала она. - Спасибо, что сдержался.

И пытка продолжилась. Теперь Мейв не опускала его член, лишь останавливалась иногда, не давая желанию вскипеть. Она то крепко стискивала ствол и вела рукой медленно и долго, полностью скрывая головку крайней плотью, а потом так же медленно оттягивала её до корня, до болезненного натяжения уздечки. То начинала быстро-быстро водить рукой, что жар становился болью и вырывал у княже новый стон. А потом награждала его снова невесомой лаской, едва подушечками пальцев касаясь багровой головки, её чувствительных краёв и размазывала по трепещущей коже очередную каплю предсемени. Лежать спокойно княже уже не мог, он беспрестанно поддавался бедрами навстречу ласкающей руке, его голова металась по подушке, он то вдавливался затылком в перину, то вскидывал голову, чтобы бросить быстрый взгляд на Мейв и собственный член, опутанный её коварной нежностью.

А Мейв ждала. Выдержки у князя было не занимать, каждый отказ в разрядке он встречал только шумным вздохом, хотя ему давно хотелось выть от отчаяния и удовольствия. Мэйв прижималась к нему всем телом, тёрлась грудью с затвердевшими сосками и то и дело касалась выпуклым лобком бедра. Чтобы подразнить мужчину, она иногда запускала пальчики себе между ног, где всё давно было в горячей липкой влаге, и эти соки использовала как смазку, облегчая движения руки на его члене.

- Отпусти меня, - прохрипел князь, и Мэйв радостно вскинула бровки, решив, что ему наконец отказало терпение. Но и он удивил её. - Я не прикоснусь к себе, обещаю, - рваными выдохами продолжил он. - Я хочу коснуться тебя. Также.

- Нет, - ответила Мэйв. - В другой раз. Сегодня всё сделаю я, - с этими словами она поднялась и оседлала его бёдра. Теперь он мог видеть её всю, и она видела каждое малейшее движение его лица, пока продолжала свои ласки.

- Хочешь кончить? - спросила она, одновременно нежа член в одной руке и терзая ноготками другой уздечку.

- Да, - ответил князь.

- Ты знаешь, что делать. Попроси.

Княже мотнул головой и зажмурился, пережидая новый мучительный всплеск желания и отлив. Ему действительно казалось, что это не может продолжаться ещё. Окон в комнате не было, а по ощущениям прошёл не один час. Каждый мускул молил об освобождении, ему казалось, что если разрядку мучительница ему позволит, он действительно потеряет сознание. Это пугало и в тоже время ещё больше распаляло желание. Чувствуя, как накатывает снова возбуждение, он уже и сам не хотел отпускать себя, хотел снова ощутить сладкую боль запирающего спазма и откат напряжения.

- Ты хочешь, - шептала Мейв, оглаживая бугрящиеся мышцы торса, сведённые судорогой нового желания. - Так хочешь, что в голове мутится. Твоё тело предаёт тебя. Ты хочешь, чтобы пытка продолжалась вечно, но твой измученный член молит меня о пощаде. Смотри, он плачет, - она наклонилась и быстрым юрким языком слизнула крупную тягучую каплю, выступившую из раскрытого пульсирующего отверстия. А затем засунула в эту чувствительную дырочку самый кончик языка. Бернард не смог сдержать громкого стона и дёрнул путы так, что шёлк затрещал.

- Отпусти себя, - продолжала увещевать Мэйв. - Тебе не нужно этого стыдится. Ты принуждаешь встать на колени всех своих врагов, но тебе ведь нравится, когда к такой невинной мольбе принуждают тебя? Тебе нравится, что я заставляю тебя просить? Тебе нравится ходить по этой грани между наслаждением и стыдом? Но этом нет стыда, - Мэйв склонилась над Бернардом и заглянула ему в глаза. Одной рукой она продолжала ласкать его, медленно и тягуче, эта ласка не могла довести его до экстаза, только не позволяла остыть ни на миг. - Я люблю тебя, - шептала девушка. - Я никогда не сделаю тебе ни больно, ни страшно. И ты точно заслужил право на слабость. Попроси меня и получишь наслаждение, которого не знал. Только надо попросить.

Бернард покачал головой. Что-то тёмное и жгучее росло в нём, в голове темнело, он уже ничего не видел, кроме огромных густо-зелёных глаз и ничего не чувствовал, кроме сосредоточения боли и удовольствия в собственном члене.

- Уговори меня, - с усилием выдохнул он, едва сдерживая очередной стон.

- Ты хочешь кончить, я знаю, - улыбнулась Мэйв. - Я столько раз заставила тебя остановиться, что это стало больно. Когда я касаюсь тебя вот так, внутри всё звенит, будто в колокол ударили? Должно быть, если я сожму тебе яички, семя побежит по члену просто так, без оргазма. Ты уже истекаешь влагой не меньше чем я. У тебя дрожат бёдра, ты не можешь заставить себя расслабиться, даже если прикажешь, твоё тело тебе не подчиняется. Скоро я уже не смогу тебя остановить, одной мысли об оргазме для тебя будет достаточно, чтобы сорваться. Но я оставлю тебя одного на вершине. А если попросишь - я буду там с тобой.

- Прошу, - прошептал Бернард. В его голосе отчаяние смешалось с желанием.

И Мэйв одним быстрым движением по змеиному стекла к его ногам и оседлала бёдра, сжала бока коленями. Она прижала подрагивающий член к своему горячему лону и принялась плавно покачиваться над ним. Твёрдая горошинка её собственного напряжённого естества касалась тонкой кожи под пульсирующей головкой, и долгое ожидание Мэйв наконец было награждено. Бернард в такт ей с силой дёргал бёдрами, стремясь прижаться плотнее, острый напряжённый член мелькал в руках красавицы. Мужчина чувствовал, что теперь его не остановят, и желание приняло такое масштабы, что ничего, кроме жажды разрядки не имело значение. Даже скажи эта жестокая и нежная девушка, что отсечёт ему член, как только тот кончит, Бернард не смог бы остановиться. Он стиснул зубы и с воем выгнулся, касаясь кровати только затылком и локтями, ленты, державшие его всё это время, затрещали и лопнули от напряжения. Волна напряжения, острой боли и ещё более сильного наслаждения прокатилась по телу и сосредоточилась в содрогающемся члене, исторгающем из себя целый фонтан жемчужного семени. Это продолжалось так долго, что последние иссушающие спазмы казались по-настоящему болезненными, но вслед за ними пришло облегчение.

Бернард рухнул на постель в полузабытьи, он даже не понял, что свободен от пут, в голове было пусто. Все мысли вымело вместе с оргазменными потоками. Он не видел, как Мэйв, быстрым движением ласкает себя, ловя взглядом отголоски его оргазма и заходится дрожью. Потом она вытянулась рядом с ним на постели, собирала пальцами белёсые капли с его груди и живота и слизывала их. Княжеское семя дорого стоит, бастарды доставляют проблемы, поэтому Мэйв и не решилась дать князю своё лоно - семени было столько, что даже самый безопасный день мог обернуться нежданным дитя. А рожать, даже от князя, Мэйв не хотела.

Они так лежали долго, приходя в себя. Мэйв всё ещё не верила, что действительно сделал то, что сделала, хоть и не всё получилось, как она хотела. Князь был слишком силен волей и духом, он имел над ней не меньше власти, чем она над ним, хоть он и был привязан и измучен. А княже медленно собирал разбежавшиеся мысли и пытался понять, как теперь наслаждаться обычными ночами с самыми обычными девицами, если они не Мэйв Ноирин.

Не в силах пошевелиться толком, Бернард сразу отмёл мысль о ванне, даже о влажном полотенце. Он нашарил край одеяла и подтянул его, укрывая себя и свернувшуюся под боком девушку. Он крепко обнял её и прижал к себе, в нем всё больше крепло желание никогда больше её не отпускать.

- Надеюсь, ты не сердишься, - в полусне прошептала Мейв.

- На что? - едва слышно усмехнулся Бернард. - Теперь я понимаю, почему к тебе возвращаются.

- Да, но: - Мэйв вдруг спрятала лицо, уткнулась в одеяльный комок и сказала следящую часть фразы так тихо, что её едва было слышно. - Я ни с кем не хотела повторять.

- А теперь?

- Теперь хочу, - уже чуть громче раздалось бормотание. - Всё равно так, как я хотела, не получилось.

- Прости, я правда не умею умолять, - рассмеялся Бернард. Мэйв вздохнула и почти сразу сонно засопела. А княже подумал, что не прочь дать этой девочке ещё один шанс.