Настоящий джентльмен может иметь столько женщин, сколько имеет
Сегодня будет удачный день. Солнце ласково светит в небе, легкий ветерок разогнал свежевыхлопнутые газы, а планеты образовали благоприятную зодиакальную комбинацию.
Я захлопнул дверь, и, прыгая через ступеньки, выбежал на улицу. Хорошо! Я окунулся в мир с головой, вынырнул и снова окунулся. Очень хорошо! Машина била копытом под окнами. Метрах в ста зазывно продребезжал красный трамвай. Нет, ребята, сегодня гуляем пешком.
Мимо блондинка с фигурой вешалки провела на поводке лохматого терьера. Ветер раздувал истонченные химией волосы, а бедра, начинавшиеся сразу под грудью, плавно покачивались. Она обдала меня волной неуверенности и беспокойства. Я легко почувствовал, что несмотря на раннее время, она уже устала, ей смертельно надоел черный терьер, с которым приходится таскаться на улицу в любую погоду. Но... Надо сохранять лицо и считать псину любимцем семьи.
Я внимательно присмотрелся к родинке на ее шее. Чтобы почувствовать состояние человека и узнать о нем всю правду, надо найти какой-нибудь яркий знак на его теле, такой, как неправильная мочка уха, родинка, шрам или что-то другое, и внимательно удерживать этот образ в сознании. Если удастся, и никакие другие мысли не полезут в голову, то через полминуты нахлынет понимание сути данного человека. Для меня такой прием - пара пустяков. Вот и из родинки девицы налетел целый поток образов. Работает она в какой-то промозглой конторе, в которой пахнет сапогами, а самое яркое впечатление - облупленный деревянный стул. Господи, зачем же она волосы красит? Наверное, для мужа. Кстати, кто у нас муж? В сознании возник какой то маленький толстенький человечек, с дурным запахом изо рта. Хозяин коммерческого ларька. Квартиру купил, обставил. Кормилец! Ну, дай вам Бог счастья.
Я оторвался от блондинки и пошел своей дорогой. Хорошо, что у людей нет глаз на затылке. Можно совершенно безбоязненно копаться у них в мозгах. Но некоторые женщины все же что-то чувствуют.
Кстати, о женщинах. Учитель говорит, что не следует тратить на них время. Да, может быть, любовь и глупость, но и вреда от нее никакого! Обыкновенный мужчина груб и вечно занят, и только я, человек высокой душевной организации, который никогда не спешит, способен доставить женщине истинное наслаждение. Что она видит в жизни хорошего? Ничего. Дать ей невинное удовольствие - благородная миссия. Тонкий учитель, раскрывающий сексуальность. Искуситель. Соблазнитель. Любитель женщин. Любитель природы. Поймать и сделать чучело. О чем это я? Мысли весело перекатывались у меня в голове.
Солнце между тем достаточно поднялось и стало прогревать дома и тротуары. Легкий ветерок окончательно разогнал обычные дым и чад большого города, создав ощущение легкости и свежести. Пора мой друг, пора! Пора начать новый виток изучения жизни, новый виток поиска удовольствий.
Я вошел в подъезд, поднялся на третий этаж и нажал кнопку звонка. Дверь открылась. На пороге возникла Машка.
- Привет, - кивнула она, - заходи.
Я прошел внутрь и снял кроссовки. Было очень приятно стоять босиком на полу, устеленном соломенными циновками, которыми вместо паласов и ковров Машка покрыла пол в своей квартире.
- Выпьешь чаю или сразу начнем? - деловито осведомилась она.
- Давай без чая.
- Тогда я переоденусь.
Я молча кивнул, сбросил куртку и, оставшись в легких брюках и футболке, прошел в гостиную.
Машку я знал уже около десяти лет. Мы вместе росли в своем мастерстве, вместе умнели и параллельно проходили один и тот же путь. Машка была мне ровесница, имела мужа, сына-оболтуса, маму и папу, которых на лето выселяла на дачу. Внешне она не красавица, но довольно привлекательная особа, имевшая массу ухажеров. Если бы не ангельское терпение ее мужа, наверняка разразился бы скандал, но они предоставляли друг другу достаточную свободу, которой, впрочем, не злоупотребляли.
Меня за кавалера и ухажера не считали. Это вполне соответствовало истине, потому что последний раз мы с Машкой занимались любовью года четыре назад, и то ясно осознавая, что это не слишком интересно. Потом же грубым плотским удовольствиям мы предпочитали удовольствия духовные, более изощренные, недоступные большинству людей.
Однако сегодня другое дело. К этому дню мы готовились две недели, накапливая в себе энергию. Мы соблюдали диету, не смотрели телевизор, ели всякие снадобья и непрерывно медитировали. И мы собирались заняться сексом. Но не просто так. Мы хотели поменяться телами.
Такого, скорее всего, до нас никто не проделывал. Ни один мужчина не в силах даже представить себе, что такое женский оргазм, и ни одна женщина не знает, что чувствует мужчина. Различия мужского и женского начала в момент их слияния можно описывать без конца, но на разных языках и без малейшей надежды на взаимопонимание. Мужчина женщину до конца никогда не поймет, и женщина мужчину тоже. А хотелось бы. Это будет пик наслаждений, фонтан, взрыв чувственности, после которого мои исследования в области человеческой сексуальности можно считать законченными.
- Ну, начнем?
Машка вошла в комнату и села напротив меня, скрестив ноги. На ней был ярко-красный спортивный купальник и тонкие черные колготки, на плечи она набросила темно-синий махровый халат.
- Ты сегодня необычайно сексуальна. - Я слегка поклонился, выдав комплимент.
Она засмеялась и закрыла глаза. Я сел в позу лотоса и последовал ее примеру. Перед моим внутренним взором возникло привычное ничто. Это ничто было маленьким, как маковое зернышко, лежащее в глубине моего сознания. Тихонько, словно боясь спугнуть, я потянулся к нему, коснулся, и зернышко взорвалось безумным хаосом различных образов. Оно отбросило меня от себя, оставит лишь ощущение блаженства. Так и должно быть. От первого прикосновения зернышко выросло и приблизилось. Я снова потянулся к нему, и снова получил мощный наплыв каких-то хаотических, как в сюрреалистическом сне, образов. Но зернышко опять выросло.
Примерно через полчаса я сумел полностью погрузиться в ничто. Я сам стал ничем. Абсолютная пустота и покой окружали со всех сторон, и в этой безграничной пустоте оставалось только мое собственное, бесконечно расширившееся сознание. Тогда из пустоты я ощупал внутренним взором свое тело и медленно-медленно лег на спину на циновку.
Теперь я как личность существовал отдельно, а весь мир, в том числе и тело, отдельно. Я чувствовал, что это тело мое, но только потому, что сознание заполняло его, как вода заполняет сосуд. И я стал потихоньку вытаскивать сознание из тела.
Начал с ног. Казалось, что мышцы стекают, как вода, настолько они расслабились. Но вот сознание вышло из икроножной мышцы, и она несколько раз непроизвольно сократилась, точно так же, как непроизвольно дергаются лапки лягушки на электрической батарее. Я потянул сознание дальше. Я чувствовал, как все тело задергалось мелкими судорогами, но абсолютно не придал этому значения. Любая мышца пару раз сокращается при снятии контроля.
Судороги прекратились. Теперь я полностью свернул самого себя где-то в районе горла. Сердце билось ровно, дыхание было очень медленным и поверхностным. И тут я оборвал последнюю нить, глубоко вздохнул и выплюнул сознание из тела.
Пролетев по трубе собственного позвоночника, микроскопическая горошина души выскочила через темя и, подпрыгнув, повисла в метре над полом. Не открывая глаз, я видел внизу свое собственное мертвенно-бледное лицо.
Внутреннее зрение стабилизировалось. Теперь рядом со своим телом я отчетливо увидел женщину, так же лежащую на полу. По ее телу пробегали мелкие судорожные сокращения, и вдруг над теменем возник свет, который мгновенно преобразовался в мягкое облачко, всплывшее к потолку.
Половина дела сделана. Ног и рук у меня не было, ходить я, конечно, не мог. Воля - единственное оставшееся средство передвижения. Усилием воли я представил себя каплей воды, плавно перетекающей из сосуда в сосуд и медленно, очень медленно, как в вязкую жидкость, стал вдавливать серебристое облако сознания в затылок женского тела. Оно сопротивлялось, не давало возможности соединиться, отторгало меня, как капля масла отторгает воду, но если найти единственную точку входа, оно подчинится. И точно, в женском теле будто что-то хрустнуло, и я по колени провалился в незнакомую среду.
Мысленно извиваясь, как извиваются, влезая в узкий спальный мешок, я вдавил себя в тело и пропихнул сознание во все органы. Внутри еще раз что-то хрустнуло, и я почувствовал, как бьется сердце. Нормально. Я вдохнул. Воздух с шумом вошел в легкие.
- Системы в норме, - констатировал я, - начинаем полет.
Полежав еще немного и отдохнув, я открыл глаза. И увидел свет. Тело слушалось. Сконцентрировавшись, я попытался согнуть ногу. Для этого пришлось давать команду отдельно каждой мышце, совершенно не полагаясь на рефлексы, которые у нормального человека миллионы лет впечатывались в генетическую память.
Я попытался пошевелиться, легонько сгибая пальцы, локти, вращая головой. Тело отвечало, как механическая кукла, но отвечало. И на том спасибо.
Очень-очень плавно перевернувшись на живот, я встал на четвереньки и сел на колени. Мышечный контроль становился все глубже и глубже, появилось осознание, согнута или разогнута рука, напряжена или расслаблена мышца, однако ни кожная чувствительность, ни общая картина тела не приходили. Казалось, будто меня запихнули внутрь безжизненного механического робота. Такое ощущение было один раз после того, как я получил сильный удар током. Руку не парализовало, она продолжала двигаться, но не выдавала абсолютно никаких ощущений, даже не болела. Я с ужасом смотрел, как она из части меня самого превратилась в нечто чужеродное, а потом долго бил ее о жесткую щетку, надеясь вернуть чувствительность. Попробуем тот же прием.
Для начала пришлось легонько стукнуть рукой о циновку. На этот раз я ничего не почувствовал, и потер ладони о маты сильнее. Никакого результата. Нет, так дело не пойдет. Тут я еще раз вспомнил о своем давнишнем знакомстве с электричеством. Один удар парализовал меня, так может другой произведет обратный эффект? Только нужно, чтобы удар был высоким напряжением, но не смертельный.
