Голые пацаны с девчонками уже вовсю гонялись друг за другом по залу - когда они успели раздеться, я не заметил. При этом у двух старших пацанов писюны задорно торчали вперёд, на что никто не обращал ни малейшего внимания. У чёрненького мальчишки был, пожалуй, уже и не писюн, а член размером никак не меньше моего. А у светленького - очень тонкая, хотя и длинная пиписька, почему-то изогнутая вбок дугой.
Моё внимание переключилось на женщин, которые раздевались медленнее всех, периодически потягивая пиво из банок. Первой справилась толстуха, у которой под длинным широким халатом никакого белья тоже не оказалось. Сложена она была вовсе не безобразно. Большой живот совсем не свисал вниз, как у многих толстяков, а лишь немного выпирал над пропорционально толстыми как у слонихи ляжками. Волос на пишке у неё не было совершенно, сама щелка выглядела маленькой и аккуратной. Крупные груди хотя и висели, но не слишком, зато были украшены большими светло-розовыми сосками.
Две другие женщины сняли платья и оказались в трусах, хотя и без лифчиков. У обеих трусики были маленькие, полупрозрачные, фасонистые и дорогие - как в гламурных журналах. На взгляд 17-летнего парня, такое бельё больше бы подошло девушкам-невестам, или молодым жёнам в медовый месяц - но почему тёткам за тридцать так неймётся?
Ближняя ко мне женщина была широка в кости, но худа. Пустые груди свисали двумя мешочками - видимо, под тяжестью большущих тёмно-коричневых сосков. Женщина сняла трусы, и я чуть не "выпал в осадок": из её пишки свисали три золотых кольца! Вернее - одно колечко ровненько висело прямо над половой щелью (Ну не клитор же она проколола? Хотя, что такое клитор, и с чем его едят - я в тот момент знал лишь по литературе) , два других кольца оттягивали вниз её левую половую губу (или она сама по себе выросла больше правой?) .
К женщине подошёл пятилетний карапуз и обнял за ноги, уткнувшись носом прямо в мамкину пишку и теребя золотые колечки: "Мамуля, дай булку!". Она поцеловала сынишку в макушку, при этом ещё сильнее вдавив его мордочку в свою пишку, и достала румяный бублик с маком - при этом её колечки аж зазвенели, или мне показалось? Пацан взял бублик и зажевал с таким аппетитом, что я невольно ему позавидовал: как назло сегодня я почти ничего не съел в обеденный перерыв на заводе.
Фигура второй женщины была гораздо более округлой и весьма эротичной, лишь с одним недостатком - на месте грудей у неё располагались всего лишь лёгкие припухлости с очень маленькими мужскими сосками. Зато внизу живота торчал во все стороны такой большущий пучок волос, какого я пока не видел ни у мужчин, ни у женщин.
Отодвинув жующего сынишку и допив пиво, первая женщина жалобно проскулила: "Борис, ну ты же обещал!" Толстяк встрепенулся: "Господи, да хоть сейчас! Только сесть-то нам где?" - "Да чем-тебе лавки не подходят?" - "А ноги что - будешь в руках держать? Дёрнешься - я тебе всё и порежу, это-ж понимать надо! Блин, да вот же кресло шикарное! Денис - будь другом, одолжи нам своё кресло на три минуты буквально!" Я предупредительно встал и подвинул кресло Борису. Тот ловко застелил его какой-то пелёнкой и стал доставать из сумки разные бритвенные принадлежности: "Садись, Нинок - попу как можно ниже. Женщина с кольцами в пишке уселась в кресло, широко раздвинула ноги и закинула их на подлокотники: "Так нормально?" - "Пойдёт для сельской местности!" Вся промежность женщины была видна, как на ладони, вплоть до дырки в попе. Половые губы раздвинулись, открывая розово-красный вход во влагалище. В это время мой член сладко задёргался и изрядная порция спермы потекла прямо в трусы. (Хорошо хоть, что джинсы чёрные надел - мокрое пятно не так заметно будет! - подумал я.)
Дети моментально окружили Нину, женщины тоже подошли, и только Олег продолжал неторопливо выпутывать свою дочь-инвалида из каких-то подгузников или памперсов. Борис умело нанёс пену из флакона "Жилетт" вокруг нининой пишки, и буквально за 30-40 секунд сбрил всё без остатка, периодически промывая бритву горячей водой над раковиной: "Получите - распишитесь! Теперь всё смыть - и лосьончиком!"
Вторая женщина не могла сдержать восторга: "Борька - красиво работаешь, чёрт! Ну давай уж тогда и меня стриги под Котовского!" - "Молодец, Ритка - давно бы так! А то заросла, как сочинский дендрарий! Только тебя сначала ножницами надо!" Нина уступила своё место Рите, и она также задорно раскинула ноги, а дети придвинулись ещё ближе. Борис вначале орудовал ножницами, складывая пучки срезанных волос в пакет и стараясь не насорить. Но когда очередь дошла до бритья, он немного замялся: "Ритуль - можно я в тебя немного пальцы запущу, а то надо складочки расправить!" - "Ой, какие мы скромные! Или ты из-за Нины - Нинок, позволишь своему благоверному запустить пальцы мне во влагалище?" - "Ой, подруга, только не строй из себя целку! А то я не знаю, кто в кого и что запускал!" - "Нинуля, ты меня обижаешь! А то мы с тобой не... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... . не при детях будь сказано! Но тут же-ж речь об этикете!"
Борис увлёкся, и уже безо всякого стеснения глубоко запускал пальцы в Ритину пишку, стараясь расправить складочки и почище сбрить волосы. Тем временем Рита блаженствовала, ухитряясь отхлёбывать пиво из банки. Чем меньше оставалось волос, тем лучше становилось видно, что из верхней части половой щели у неё высовывается какой-то тёмно-розовый, почти красный бугорок. В унисон моим мыслям Нина восторженно воскликнула: "Ну что я говорила - так тебе гораздо больше идёт! А клитор какой роскошный - я просто завидую!" - "Какой клиталь?" - пропищала малышка, но на неё никто не обратил внимания.
Борис уже стал собирать бритвенные принадлежности, когда обе девчонки наконец, видимо, на что-то решились и подошли к нему: "Дядя Боря - и нас тоже побрей!" - "Не выдумывайте!" - "Ну почему, почему - лето ведь! А мы уже девушки, у нас менструация! У меня всё к волосам прилипает, так противно - брр!" - "Скажите - девушки они сопливые! Борщ варить - так они маленькие, а попами вертеть - так уже взрослые! В школе-то что скажут?" - "Дядь Борь - ты даёшь! Мы же не голые по школе ходим, да и кому какое дело!"
Нина заступилась за девчонок: "Борис, да побрей ты их ради бога - ведь всё равно не отстанут! Или сами ещё затеют и порежутся! Вы поймите, дурёхи - это же не надолго, уже через неделю пишка становится колючая, как подбородок у алкаша, и цепляется и за трусы, и за всё остальное!" - "Ну и подумаешь!" - "Ладно, вредины - подходи по одной!"
Первой уселась чёрненькая - Людмила. Ноги у неё были короче, чем у женщин, да и попка поуже, так что занять нужную позицию ей никак не удавалось. Наконец Борис не выдержал: "Нет, так не пойдёт - ты дергаешься, и я тебя порежу. Андрей, Коля - держите её за ноги!" - "Ну вот ещё!" - "Ша, я сказал! Ещё выше! Ещё немного! Вот такусечки!" Меньше чем за минуту всё было сбрито, и радостная Людмила аж запрыгала от восторга: "Вот это спасибо, так спасибо! И видно всё, и удобно как!" - "Ух-ты! А правда - гладко? Ну дай пощупать!" - "Да щупайте хоть сто порций!" Люда выпятила живот и расставили ноги пошире, а Андрей, Галя и Колян по очереди осторожно ощупали её лобок и промежность. "Во, класс! Пацаны, теперь меня держите!" - в радостном восторге заявила Галя. - "А можно твои волосики сначала потрогать?" - "Ну, щупайте напоследок!" - Она плюхнулась на кресло и пошире раздвинула ноги; теперь уже Людмила и мальчишки гладили её лобковые волосы. Когда же Андрей попробовал запустить палец ей в пишку, девчонка моментально вмазала ему звонкую оплеуху: "Куда лезешь, балбес? Яйца оторву!" - "Дети, ну что за выражения?! Следите за речью!" - не выдержала Рита, до этого немного снисходительно следившая за ребятами - "А что он лезет, у меня же целка!" - "Маргарита Аркадьевна, а как надо было сказать?" - спросила Людмила. Маргарита смешалась: "Дело не в формулировке - просто вполне можно было выразить свое негодование в приличной форме. Ну например - "Пошёл вон, дурак!" - или типа этого. Ну а яички отрывать, да ещё родному брату - брр...!" (Мой член уже опять стоял, как штык! Хорошо ещё, что я успел незаметно снова подвернуть его вверх.)
Тем временем ребята взяли Галину за ноги, а Борис намылил ей промежность и начал бритьё. "Галка, что ты ёрзаешь, я тебе больно делаю?" "Нет, дядь, Борь, понимаете... Ладно - сижу, сижу!" - Борис закончил процедуру, и ребята начали теперь галин лобок щупать, даже мелкий пацан с пацанкой присоединились.
К Борису подошла Лариса: "Дядь Борь, ну будь другом - подбрей и меня маленько!" - "Ларка, я же тебя никогда не брил!" - "А этих соплюшек брил когда-нибудь?" - "Не в этом дело - я же всё гладенько сбриваю, а у тебя - ласточка!" - "Какая ласточка - это чайка! Я же Лариса, по-гречески это и значит - "чайка", у меня имидж такой! Вы что - эмблему МХАТа не знаете? Никак нельзя сбривать!" - Лариса даже расстроилась. - "Ладно, чайка так чайка - садись, попробую, даже самому интересно стало!"
