Тут я замечаю, что Наташка прерывает свои движения и испуганно смотрит мне за спину. Я оборачиваюсь и вижу, что за зрелищем соития Лёхи и Юли наблюдаем не только мы с Наташей, а ещё одна пара глаз. Красных от злости глаз Стаса!
- Ну что, сукины дети, решили тут за мой счёт поебстись на халяву?! - пьяным голосом зарычал он, хватаясь за непочатую бутылку шампанского.
- Ладно-ладно, Стас, успокойся! - стал уговаривать его я.
- Только без глупостей! - заговорил только что заметивший Стаса Лёха.
- А-ХА-ХА! - захохотал Стас, - Без глупостей, значит, да?! А ебать мою бабу во все дырки не спросив меня, это вам нормально, значит, да?! Щас я вам покажу весёлые поебушки на халяву! - и ударил бутылкой об стену.
Бутылка с громким хлопком разлетелась вдребезги, образовав на полу пенную лужу с осколками зелёного стекла. А вот в руке у Стаса осталась "розочка", и розочка эта смотрела в сторону разомкнувшейся уже пары на диване. Стас дернулся вперёд, от чего девки громко завизжали. Я схватил первое что попалось под руку - палку твёрдой колбасы и ударил ей Стаса по руке. Он выронил розочку и я повалился вместе с ним на пол, в лужу шампанского. Девки с визгом похватали свои шмотки и выбежали в чём мать родила из комнаты. Я заломил Стасу руку и держал его на полу лицом вниз. Тут подоспел Лёха и мы перетащили голое брыкающееся тело на диван, пока оно не успокоится. Я оглядел комнату: полный бардак. В луже, помимо забытого девками в спешке нижнего белья, виднелось большое красное пятно, похожее на кровь. И тут я почувствовал боль в правом бедре. Я взглянул на него и обнаружил большой осколок стекла, глубоко засевший в окровавленной ноге.
* * *
"Хорошо, что артерию не задело", - думал я сейчас, почесывая через штанину оставшийся шрам. Это потом я буду красиво сочинять девкам, что это пуля чеченского боевика, а тогда мне было не до смеха. На медосмотрах приходилось врать про неаккуратное обращение с лопатой в кочегарке, а врачи делали вид что верят.
Мои воспоминания прервал жалостный, сквозь слёзы, голос Лены:
- Ну пацаны, ну пожа-а-алуйста, ну отпусти-и-ите! . . Я же вам ничего плохого не сделала-а-а!
Действительно, нам с Лехой она ничего плохого не делала, но Стас был неумолим. Он уже расстегнул ширинку и вытягивал ремень из джинсов со словами:
- Захлопни пасть, тварь, если жить не надоело! А теперь становись раком, жопой к нам, учить уму-разуму тебя будем!
* * *
Лену эту мы с Лехой вживую видели впервые, но были о ней давно наслышаны. Стас учился с ней в одном классе все десять лет школы. Они начали дружить то ли с седьмого, то ли с восьмого класса, но всё ограничивалось лишь хождениями под ручку и робкими поцелуями. Хотя других он ебал регулярно. "Откупорил" он её лишь на выпускном, да и то не помнил как, из-за количества выпитого. Он потом подозревал, что она и не целка уже была, и что не только он её "распечатывал", но доказать ничего не мог. Вообще, он был дико ревнив, не позволял Лене лишнего шагу ступить без своего ведома, хотя сам любил расслабиться в пьяной компании под гитару с какой-нибудь глупой малолеткой. Но это, как он говорил, просто шалавы для сброса напряжения. А к Ленке у него были "настоящие чувства", она была его музой, ей он посвящал свои песни!
В армию она его провожала с крокодильими слезами, они долго обнимались на перроне, а Ленка потом бежала за уходящим поездом и кричала: "люблю!" Ну, по-крайней мере, он так рассказывал, а травить байки Стас умел! Стасреже двух раз в неделю получал от неё любовные письма, в них она также вкладывала свои фото, и мы всей ротой тайно завидовали ему- какая же всё-таки она у него красавица и спортсменка! Я даже тайком спёр у него одну, там где она на соревнованиях по волейболу, стоит и улыбается, в спортивной форме и с мячом, и дрочил на неё после отбоя. Стас тоже писал ей письма. Даже не письма, а целые поэмы! Наш художник, Вася Малыгин, поднимал неплохие ништяки, разрисовывая его писанину разными розочками, сердечками и купидончиками. Ну, и фоточки Стас тоже слал. Вот он у вертолёта, вот возле БТР-а, вот на стрельбище с РПК-74 в руках, а вот и с ракетной установкой "Тополь" на заднем плане.
Будто мы не в задрипанных РВСН служим, а в спецназе, не меньше. Но письма от неё приходили всё реже и реже, становились всё тоньше и тоньше, фото она уже не присылала под разными предлогами, хотя Стас и уговаривал её как мог. И вот за две недели до дембеля пришло самое тоненькое, всего с одним фото. А на фото она в свадебном платье, под руку с улыбающимся здоровяком, с букетом в руке и тоже улыбается. И подпись сзади: "У меня теперь другой. Прости " Хорошо, что мы тогда уже давно служили в котельной, и оторваться Стасу было не на ком, особенно после той памятной пьянки. Он просто тихо бухал и что-то зло бубнил себе под нос, сжимая кулаки до белых костяшек, но рук не распускал. Работу он тоже всю забросил, но у нас уже были "духи" на подмену.
Вернувшись домой и маленько оклемавшись после горького запоя, он устроился на хорошую работу и вроде бы успокоился. Даже в институте восстановился. Но спустя месяц, выпив для храбрости бутылку портвейна, он завалился к молодожёнам домой на разборки. Правда, муж у Лены тоже оказался не робкого десятка, да и триатлонистом и трезвенником к тому же, плюс ещё и без чувства юмора. Так что Стас ещё долго лечил сломанные челюсть и нос. Но в ментовку не обращался, не таких он понятий. И вот у него созрел план мщения, в котором он решил задействовать нас с Лехой, естественно не бесплатно. Он сообщил нам маршрут и график её передвижений. И вот я сижу за рулём своей старенькой "девятки" и жду, когда Лёха под предлогом неотложной помощи человеку, заманит её к нам в ловушку. Стас тем временем прячется в кустах неподалеку.
И вот из сумерек показались две фигуры: одна широкоплечая, среднего роста, взволнованно жестикулирующая, а вторая элегантная, спешащая на помощь. Вот они уже совсем вплотную приблизились к машине, уже прошли немного мимо, когда я увидел в зеркало заднего вида, как из кустов выскочил Стас и накинул Лене мешок на голову, как он связал ей руки за спиной, как они с Лехой скрутили её и поволокли в машину. В машине она повела себя на удивление спокойно и, спустя несколько минут езды, начала нас спрашивать сквозь мешок, стараясь говорить спокойным тоном:
- Кто вы такие и что вам от меня нужно?
- Просто поговорить.
- Стас, это ты?!
- Да, я.
- Что ты хочешь от меня?
- Я же сказал, просто поговорить.
- Мы уже обсудили все вопросы.
- Там твой сраный муж вмешался, а я хотел наедине.
Тут в разговор встрял я:
- Все, приехали.
Мы вышли на пустыре, рядом с серым бетонным зданием, зияющим пустыми оконными и дверными проёмами. В темноте не было видно, что в нем всего четыре этажа и от того оно казалось бесконечно высоким и страшным. Вокруг на километр- ни души, только старые заброшенные дома и бурьян.
Первой тишину нарушила Лена:
- Может, уже мешок снимете наконец?
Лёха вопросительно взглянул на Стаса, тот кивнул, и Лёха сдернул мешок с головы.
- Ну и о чём ты хотел поговорить?
- О наших с тобой отношениях.
- Ты же вроде хотел наедине, а мы тут не одни.
- Это свои парни, от них у меня секретов нет.
- Может, хотя бы руки тогда развяжете, раз мы такие близкие люди?
Стас дал сигнал Лёхе, и тот выполнил её просьбу.
- Спасибо, вы настоящие джентльмены!
Она размяла запястья и снова заговорила:
- И что ты хочешь от меня узнать?
Стас замялся, его голос дрожал от волнения:
- Ты, ну это, ты, почему ты ушла к этому, этому...
- Этому Славику?
- Ну да, к Славику.
- Ну, тебя так долго не было, а мне было так скучно без тебя...
- И ты прыгнула на шею этого орангутанга?! - Стас опять начал заводиться, с силой сжав кулаки.
Лена почуяла неладное и попыталась смягчить тон:
- Ну, он был так настойчив, я ему говорила что верна только тебе...
- Не пизди! Небось сразу с вокзала поскакала к нему?!
- Нет, что ты! Я только тебя...
- Заткнись! Все два года с ним еблась?!
- Нет, ну что ты...
- Шлюха! Во все дырки тебя ебал?! А кто ещё кроме него?!
- Никто. Да и у него почти не стоит, он же стероиды принимает.
- Не пизди!!! Большой у него?!
- Нет, твой больше!
Стас нервно ходил из стороны в сторону, сжимая кулаки. Мы молчали в сторонке.
- Стас, я только тебя люблю!
- Что?!
- Я тебя ждала очень долго, а этот здоровый мудак долго добивался меня, а потом изнасиловал и заставил выйти замуж за него! - Лена прикрыла лицо ладонями и громко зарыдала. - А потом заставил отправить то письмо! Но я люблю только тебя одного, прости меня!!!
Мы с Лёхой переглянулись. Тут явно что-то не так. Но Стас вроде поверил, развесив уши.
- Лена, леночка, ну не плачь!
Стас подошёл к ней, обнял и начал успокаивать:
- Хочешь, мы с парнями, - он показал в нашу сторону, - хочешь мы накажем его как следует? А потом ты разведёшься с этим говном, хочешь?!
Лена вытерла слёзы:
- А можно?
- Да!
- Хочу! Давай вернём всё как было!
