- Как ты себя чувствуешь? Я тебя не сильно измотал? - спросил я Иру, наклонившись над ней и поцеловав в губы.

- Я чувствую себя просто превосходно! Ты иди, пожалуйста, в комнату, а я немного отдохну и, вскоре, приду.

Я ополоснул своего "бойца" под струей воды, насухо вытерся и вышел из ванной комнаты, оставив Иру набираться сил. Прошло, наверное, около часа и я задремал, лежа на диване. В комнате было довольно тепло, поэтому накрываться я не стал. Разбудили меня нежные поглаживания по груди и животу - это Ирина тихонько улеглась рядом и ласкала меня рукой. Я сделал вид, что не проснулся, и, как бы во сне, перевернулся на спину, что бы ей было удобнее. Вскоре её рука опустилась ниже и начала пальчиками перебирать яички и нежно мять еще мягкий член. Когда через некоторое время её усилия так и не возымели на моего "друга" должного действия, она встала на колени рядом со мной и погрузила его в свой ротик, продолжая пальчиками массировать мою мошонку. Вот тут-то он не выдержал, и сразу же окреп. Я опрокинул Иру на спину. Она задрала и широко развела ноги, согнув их в коленях, полностью открывая мне доступ к своим дырочкам. Я встал над ней в позицию 69 и погрузил свой язык глубоко ей во влагалище. Мой член сразу же оказался у неё во рту. Раздвинув половые губки пальцами в стороны, я начал основательно долбить языком её писечку.

- Поласкай меня пальчиками, как в первый раз. - попросила Ира, на секунду оторвавшись от моего члена, и сразу же заглотила его обратно.

Что женщина хочет - это закон. Смочив слюной, я засунул ей во влагалище сразу три пальца. После сегодняшних "кувырканий" они вошли очень легко. Внутри смазки было столько, что она начала вытекать наружу. Я добавил ещё один палец и ласкал её уже ладонью. Ладошка входила во влагалище по самые костяшки так, что снаружи оставался только большой палец. Пальцами я доставал до задней стенки влагалища, причем совершал кистью вращательные движения, ещё шире разрабатывая её глубины. Я ускорил движения, и хлюпающие звуки заполнили всё пространство комнаты. Меня это безумно возбуждало. Судя по звукам, издаваемым с членом во рту, Ирина от моих манипуляций тоже получала огромное удовольствие. Через некоторое время её пизда разработалась на столько, что я решил загнать туда руку целиком. Вытащив пальцы наружу, я сложил их все вместе лодочкой, приставил ко входу во влагалище и постепенно начал продвижение вглубь. Чтобы помочь мне проникнуть глубже, Ира подняла повыше свою попку, так что колени находились возле её головы. В такой позе мне стало гораздо удобнее, да и влагалище раскрылось на максимальную ширину. Ещё немного усилий, и моя кисть полностью погрузилась в жаркие глубины Иришкиной писечки. Ирочка только охнула и заглотила мой член по самые яйца. Слегка ухватив пальцами шейку матки, я начал крутить рукой у неё внутри, подушечками пальцев лаская матку, а костяшками - внутренние стенки влагалища. Теперь Ира уже не могла сосать, а только охала и тихонечко подвывала, наверное, оргазмы у неё следовали один за другим. Соков выделилось столько, что мне казалось, что моя рука погружена в банку с теплым киселем. Ира обхватила рукой мой член и стала быстро его дрочить. Тягучие струи потекли ей на лицо. Несколько капель она успела поймать ртом, но основная их масса растеклась по её лицу и шее. Я осторожно извлек руку из Ириного влагалища. Половые губки сильно вывернулись наружу, выпуская мою руку, а всё действо завершилось громким хлюпающим звуком и протяжным Ириным стоном. Ира встала и, пошатываясь, отправилась в ванную комнату приводить себя в порядок. Через некоторое время шум воды в ванной затих, но Ирина в комнате не появилась. Минут через десять я пошел посмотреть, куда она запропастилась. Свет везде был погашен, а из кухни доносился тихий плач.

- Ну, - думаю, - видать, в порыве страсти, я перестарался со своей рукой!

Я опрометью бросился на кухню. Ира сидела на табурете и, закрыв руками лицо, тихо плакала. Я стал рядом и прижал её голову к своему животу.

- Ирочка, прости меня дурака. - запричитал я, гладя её по волосам. - Я, наверное, сделал тебе больно.

- Дурак, ты, Русик! - Ира подняла на меня влажные глаза. - Женщины плачут не только когда плохо, но и когда им хорошо. А мне с тобой очень хорошо! - и снова мой член оказался у неё во рту.

Как только он окреп, я усадил Иру на подоконник, она уперлась в него руками, а я закинул её ноги себе на плечи. Мой член легко вошел ей во влагалище. Я начал её трахать, стараясь попадать головкой члена по матке. Ира старалась помочь, вовсю подмахивая мне задом. Так прошло около получаса. Всё её тело покрылось мелкими капельками пота, а руки начали дрожать. Я понял, что она уже устала, вышел из неё и опустил её ноги на пол. Потом, покрывая частыми поцелуями всё тело, я опустился перед ней на колени и прильнул к её половым губкам, лаская языком твердую горошинку клитора. Ирина стояла передо мной, широко раздвинув ноги и крепко прижав мою голову к себе. После того, как она кончила, я схватил её за руку и повел на балкон. Там я опер её грудью на перила и вошёл в неё сзади. Ночь была теплой и темной. Может, нас и видел кто-то страдающий бессонницей, но меня это мало волновало, а Иру приводило в восторг. Её оргазм был не слабее, чем от руки. У меня же кончать было уже нечем, поэтому член стоял всё время, как стойкий оловянный солдатик. Я имел Ирину на протяжении всей ночи ещё несколько раз в классических позах, но, думаю, читателям это не так интересно. Утром я завалился домой весь измотанный, невыспавшийся и выжатый как лимон.

По волею случая, это оказалась нашей первой и последней с Ирой ночью любви. На следующий день Костик бросил свою пассию и вернулся в семью. После я ещё часто заходил к ним в гости, но, естественно, и я, и Ирина хранили нашу тайну.

P.S. Прошло четыре года с той ночи. Мы переехали в другой район города и не виделись с Костей и Ирой уже три года. Буквально случайно они заскочили к нам "на огонек", и вот, когда все уже изрядно подпили, Ира выдала фразу: "В том, что Костик меня бросил, был свой большой плюс - я узнала, что такое настоящий мужик". Причем все это время она смотрела прямо мне в глаза. Слава Богу, что наши вторые половины восприняли это как пьяный трёп, дабы позлить Костика.