Промчался август-месяц незаметно,
И лето медленно сходило со двора,
Сентябрь был в пути и с теплотой приветной
Явилась осень - зрелости пора!
Вот так и пролетела наша любимая пора - лето, подарившее нам счастье познакомиться и быть вместе. Переехав в Москву, я стал часто встречаться с Димой, который все время находился на виду - снимаясь в кино, давая бесконечные интервью, репетируя в театре. Его это нисколько не тяготило. Публичность обычно накладывает на человека ряд предосторожностей, которыми люди безвестные в жизни редко пользуются. Желание общественности узнать что-нибудь из личной жизни любимых актеров и певцов поистине неистребимо. Удовлетворяя интересы публики, журналисты стремятся всеми доступными средствами "залезть в постель" к творческим людям, отыскать там что-нибудь пикантное. Причем чем горячее материал, тем лучше. Хлебом их не корми, дай покопаться, засунуть нос, куда не надо. Отсюда и появилось хлесткое - "журналюги". Хорошо, если у вас традиционная сексуальная ориентация, а что делать актерам, проявляющим сексуальное влечение к лицам своего пола, тем, у кого сформирована гомогендерная ориентация? Ответ очевиден - скрывать свои сексуальные предпочтения.
Зная обо всем этом, я снял отдельную квартиру, дабы не подвергать любимого разного рода слухам, провоцировать разговоры на тему его личной жизни. Актерская доля не сладка. Театр существовал всегда, но только самые преданные фанаты способны в наше смутное время жить театром, без остатка отдавая себя зрителю и искусству, жертвуя семьей, детьми, свободным временем и личной свободой. Эта профессия полностью зависима, и в этом ее большой минус! Ежедневно актеры мучаются вопросом, где заработать денег, как получить желаемую роль и т.д. Репетируя, они пускаются в размышления, мучаются известным актерским парадоксом, описанный еще Дени Дидро, как играть - душой, идя "от себя", или прибегнуть к актерской "технике". Испытывая огромное перенапряжение, актеры выпивают на банкетах и фуршетах, многое терпят, скрывают истинные чувства, притворяются, лгут. Работая "на площадке", они вынуждены выворачивать душу наизнанку и играть, словно в последний раз. Только так достигается успех и приобретается известность.
Не секрет, что полжизни артист работает на славу, а полжизни - слава на артиста! Хороший актер - это пустые плечики, на которые набрасывают плащ, кафтан, камзол, халат в зависимости от роли. Просто понравиться режиссеру и уживаться в коллективе единомышленников мало. Приходится ежедневно доказывать родным, друзьям, режиссерам, коллегам по цеху, зрителям, что ты талантлив и тебе по плечу любая роль. А замыкает этот круг актерская удача, которая в любой момент может отвернуться. Только мало кому удается заглянуть в душу к артисту и понять, что скрывается за искрометной улыбкой и непринужденностью. Зрителя не интересует, что актер болен. Все ждут убедительности и страстей, от которых в жизни мы бежим как черт от ладана. Профессиональные успехи и неудачи в этой профессии зависят не только от таланта, а от многих составляющих нелегкого ремесла, которые делят его на две половины "до" и "после" спектакля. Такая вот линия судьбы...
***
Наши свидания с Димой всегда были наполнены трепетным ожиданием радости встречи. Малыш умудрялся вырваться ко мне, даже если был сильно загружен работой. Учитывая плотный график репетиций, мы условились встречаться у меня дома по мере возможности два раза в неделю. Каждый его приход был счастливым мигом в жизни. Дима никогда не повторялся и любил импровизировать, пытаясь внести разнообразие в наши отношения. Он мог в условленный час тихонько открыть входную дверь ключом, подойти незаметно и обнять меня, мог попросить соседку зайти за луком или картошкой, а сам проникал в комнату, прятался, а минут через 15-20 внезапно появлялся. Но больше всего я любил, когда в дверях появлялась бутылка красного вина Carranc, затем руки, потом улыбающееся лицо Димки и, наконец, он сам, весь сияющий и счастливый! Он заходил в квартиру высокий, худой, красивый парень, с каштановыми, вьющимися волосами с пробором и выразительными карими глазами, взглядом с поволокой, способным пленить любую девчонку. У Димы очень покладистый и "пушистый" характер, что вне сомнения добавляет шансов на получение ролей. Я приходил к моему любимому на спектакли и видел отчаянных поклонниц, терпеливо выжидавших окончания спектакля с целью получить автограф. Их единственным желанием было увидеть его, коснуться тонких пальцев, пропорционально сложенного тела. Мечтать о чем-то большем для них было несбыточной мечтой. А я имел возможность почти ежедневно видеть, слышать, любить самого близкого и дорогого мне мальчика. Я знал все его тайны, был в курсе всех переживаний и творческих неудач. Будучи весьма привлекательным и симпатичным парнем, мне также никогда не составляло труда закрутить любовную интрижку с девчонкой. Но, в отличие от Димы не стремился покорять профессиональный актерский Олимп!
Для меня театр был увлечением, хобби. Меня устраивала работа менеджера по ВЭД, я гордился и радовался ей, не считая нужным что-то менять в своей жизни. Мне кажется, что двоим актерам ужиться сложнее. Поэтому полное взаимопонимание являлось главной составляющей наших отношений, служило ключом к любви. Наша дружба была проверена временем и никогда не давала трещин. Дима, сильно намаявшись в жизни и перенеся много страданий, (отец ушел в другую семью, пьющая мать, ни семьи, ни домашнего тепла) прекрасно знал цену настоящей мужской дружбе и умел ею дорожить. Зная закулисную жизнь, мы стремились к гармонии, правде, "прозрачности" отношений, не допускали ложного театрального пафоса, интриг и лжи. Именно это и служило мерилом и ценилось нами превыше всего. Порой встречи импровизировались по ходу развития вечера. Мы могли сразу поехать в гей-клуб, сауну, баню или пойти на премьеру. Но чаще мы оставались вдвоем, подальше от пытливых взглядов вездесущих журналистов и театральной публики. Дома, в маленькой, но очень уютной квартире, при свечах рождалась та удивительная атмосфера, которую так любят и ценят актеры. Когда между двумя людьми создается удивительное биополе абсолютного доверия, погружения в ауру спокойствия, "выходить" из которой не хочется. Самое ценное в этом биополе то, что незаметно течение времени, оно как будто останавливается.
Пока я накрывал на стол, Дима принимал душ, потом ужинали, пили вино, смотрели телевизор, обсуждали последние новости. Дима выкладывал мне все, что накопилось за неделю. Потом решали, как решить ту или иную проблему. Мы говорили и в какой то момент замолкали, пристально смотря в глаза друг другу. Простая актерская задача доставляла нам радость... в полной тишине одними глазами мы рассказывали друг другу о наших чувствах. Двум парням, которые любят друг друга, нет необходимости заниматься болтологией. Одного взгляда, вздоха, выражения глаз достаточно, чтобы выразить глубину чувств. Бывали минуты, когда я спиной чувствовал его обжигающий, всепроникающий взгляд, в котором тонул, а моим единственным спасителем был мой друг, мой Димка. Его взгляд спасал от одиночества, согревал, успокаивал, дарил нежность. Когда напряжение достигало предела, мы сближались и обнимались. Потом, закрыв глаза, целовались. Через ткань брюк я чувствовал его член, свернувшийся клубочком, касался его, ощущал, как он начинал расти. Расстегивал Димины брюки, запускал в них пальцы, сжимал член и яички. Писюн пульсировал, выпирал из плавок, пытаясь освободиться. Прокладывая дорожку из поцелуев сверху вниз, я опускался на колени и снимал с Димки одежду.
Плавки падали на пол, а он стоял передо мной голый с освободившимся из плена членом, который с радостью приветствовал меня и, отвердев, приобретал роскошные формы пятнадцатисантиметрового красавца. По всей длине прямой и стройный, с кустиком кудрявых волос на лобке, аппетитными крупными шишечками, член покачивался возбуждающе у меня перед носом, приглашая отведать его на вкус. Орган любви напоминал античную статую, запечатленную в белом мраморе. В тот момент нас было уже трое... я, Димка и его член. Словно бутон цветка головка раскрывалась, а выделившаяся смазка прозрачной капелькой застывала над дырочкой. Я брал член в рот, облизывал, нежно целовал, сжимал в ладонях. Зажав двумя руками Димины "булочки". Яйца оказывались у меня во рту, перекатывались, словно шарики. Подрачивая член, я полностью завладевал им. Руки привычно нащупывали дырочку-кнопочку в попке, способную творить чудеса - оргазм, производя по шесть, семь залпов из "орудия любви", с обильным излиянием тягучей солоноватой спермы.
Потом я просил Диму встать и пошире раздвинуть ноги. Ему особенно нравилось, когда я начинал ласкать его тело... рука скользила по животу, по члену, яичкам, гладила попку, поднималась вверх по спине. Теплые руки оглаживали изумительно упругое и худое тело самца и спелую "гроздь" гениталий. Сердце предательски колотилось, выдавая страсть и желание близости. Понимая, что еще немного и я "лопну", я отстранялся от Димы, чтобы перевести дух и успокоиться. Теперь Дима раздевал и попутно целовал меня в губы, в глаза, в член. Одежда падала на пол, я оказывался голым и беззащитным перед моим сладким "мучителем". То, что я чувствовал трудно описать словами, но его язык и руки совершали невообразимые движения, доводя меня до экстаза. Мы ложились на кровать лицом друг к другу и начинали онанировать друг другу. Через минуту я кончал. Через секунду Димка вскрикивал и бурно кончал, заливая мой живот своим божественным соком. Полежав и немного отдохнув, мы принимали душ, намыливали друг друга, целовались и смывали следы любовных утех...
***
Приближался Новый 2000 год! Для актеров это самое "хлебное время" - время заработков! Про него так и говорят... "Волка ноги кормят, а актера "елки". Традиция эта установилась давно, и отменять ее никто не собирается. Диму накануне утвердили на новую хорошую роль, и он целиком был поглощен работой. У меня тоже наметилась новогодняя "запарка" на фирме, конец квартала. Я приходил домой очень поздно и сразу ложился спать. Мы не виделись уже две недели, переговариваясь только по телефону. Но, как бы то ни было, решили вместе встретить этот семейный праздник. Моей семьей был Дима, поэтому других вариантов просто быть не могло.
