- А вы, что - никогда не занимались любовью на кухне, допустим? - Ленка явно стремилась сменить тему, но какая-то сила заставляла меня требовать продолжения рассказа - мучить ее и себя.
- Про кухню я потом расскажу. А пока - ты. Давай - что там дальше было?
- Тебе так интересно? Или, может быть, приятно? Кайфуешь от этого?
- Наверное... ну давай дальше!
- Ну вот, я лежу под ним и с отвращением жду, когда в меня войдет его орудие... А он полежал и стал сползать как-то набок, но руки мои держал... Я поняла, что будет, и стала брыкаться, но на меня навалился Михаил. Короче, оба они на меня навалились, я даже дышать не могла... - Ленка опять замолчала и глаза ее потемнели. Видно, заново переживала всю эту сцену. Мы вздохнули почти одновременно. Я заметил, что у меня дрожат руки.
- Ну, а потом, - продолжала Ленка, - Михаил полностью взгромоздился на меня, а Вадим лег рядом и слушал мое дыхание, даже специально ухо подставлял. Я пыталась сжать ноги - где-то читала, что если сжать и заплести ноги... ну, в общем, не успела... Он вошел и сразу же кончил... Мне было так мерзко!
- А потом?
- Слушай, - протянула Ленка, - может, хватит, а? Мне так противно вспоминать... Противно и больно. Не надо, а?
- Надо, надо, - твердо сказал я чужим голосом, - давай дальше.
- Да ты уже красный, как рак, и руки у тебя трясутся! Ну, пожалуйста...
- Лена, давай дальше!
- Ладно. В общем, этот мужик волосатый, Михаил, слез с меня...
- Он, что - волосатый был, - уточнил я, будто это имело какое-то значение.
- Волосатый, - подтвердила Ленка.
- Ну, а... член у него большой был?
- Да нет, вроде даже меньше, чем у Вадима. Ты понимаешь, что мне об этом мерзко рассказывать?! - почти закричала Ленка.
- Понимаю. Давай дальше.
- А дальше - Вадим, муженек мой законный, добавил свою сперму в мое лоно, где только что побывал его друг.
- Он тоже быстро кончил? - с надеждой спросил я
- Тоже быстро. И ты сейчас, чувствую, вот-вот кончишь.
- Об этом не беспокойся. Ну, а дальше?
- Дальше я побежала в ванную отмываться. А когда вышла - они уже стояли рядом с дверью и подхватили меня под руки. Притащили в комнату, - Ленкина речь стала монотонной, - опять повалили... опять по разу прошлись, но уже никуда не отпускали. Немного полежали рядом, потом стали целовать. У Михаила, кстати, мерзко воняло изо рта. И сам он был мерзкий. Прилизанный и дерганый, какой-то. Сосали и кусали груди... Я уж думала, что сейчас будут делать куннилингус, но не стали... Брезговали, наверное - наспускали ведь так, что на кровать натекло. Я чувствовала, что в луже лежу. В холодной, липкой, мерзкой луже! И больше я ничего тебе не скажу!
- Так они всего по два раза, что ли?
- С чего это ты взял, что по два?
- Ну, ты же сама... вначале - быстро, потом еще по разу... а потом только целовали, - я знал, конечно, что не только целовали потом, но мне необходимо было услышать об этом из Ленкиных уст. Чтобы она сама, вздыхая, заикаясь и морщась от отвращения, рассказала все подробности этого изнасилования. Этот ее голос! Как она замолкала в самых трудных местах! Как переживала вновь все это унижение! Ее голос звучал для меня сладостной музыкой.
- Ты - дурак, или прикидываешься? - вернула она меня на землю, - конечно не по два раза!
- А по сколько?
- Че, я считала, что ли... помногу... я же говорю - лужа натекла.
- Ну а ты? Ты получила удовольствие?
- Я же говорю - мерзко было! Мерзко... Ну а потом... я же живой человек... потом, конечно... короче, оргазмы пошли один за другим, тем более что они...
- Что - они? Что?!
- Я же говорила - больше ничего не скажу!
- Ну, Лена...
- Фигушки!
- Лена!
- Фигушки, фигушки. Тем более что, рассказывая тебе все эти мерзости, я потекла. Ты это понять можешь? Мне надо в туалет.
- Подожди. Ну, подожди... Что - они?
- Что - они? - невинно переспросила Ленка
- Ну, ты говорила - тем более что они...
- Ну, они, потом стали позы менять... а потом и вообще...
- Что - вообще? Ну, говори!
- Вообще... слушай, а ты не будешь меня презирать за это?
- За что?
- Ну, за то, что было?
- Не буду, не буду.
- Точно? Поклянись!
- Клянусь! Давай дальше.
- Ну, потом... в общем, Вадим лег снизу, а тот - сверху. Такой вот гамбургер получился, - Ленка заметно смущалась.
- Так он... тебе... туда? Ну, словом - не туда...
- Туда - не туда! Короче в обе дырки меня оттрахали и не один раз. Потом, как пошли меняться местами я только орала.
- Орала... от боли? - опять я знал ответ и опять хотел услышать это от нее.
- От удовольствия, дурачок. От наслаждения. Я такого никогда не испытывала. Мы с Вадимом как-то попробовали в попу, но мне тогда не понравилось. Не знаю, как ему, но он больше не предлагал. А тут - фантастика! - я с удивлением заметил, что Ленка не на шутку разошлась в своих воспоминаниях. Я заметил так же, что она сидит, плотно закинув ногу на ногу. Даже - мне показалось - мерно сжимает свои точеные ножки в любимых черных чулках.
- Фантастика, значит?
- Необычные ощущения. Я же говорю, что вся изоралась. Это было настолько... нет, я больше не могу, - Ленка вдруг вскочила, - мне надо в туалет.
Она упорхнула, бросив на меня, как мне показалось, многозначительный взгляд. Выждав положенную паузу, я, не спеша, засунув руку в карман - понятно, зачем - прошествовал так же в направлении туалета. В коридоре никого не было. Почувствовав внезапное острое волнение - ведь это же святотатство: зайти в женский туалет - я быстро юркнул за дверь. Три кабинки. Одна занята, но не закрыта. Намек понятен. Ленка сидела на унитазе, раскинув ножки. Трусики, естественно были спущены, а рука терла под лобком. Глаза ее были закрыты, губы наоборот приоткрыты и дыхание перемежалось стонами. Я закрыл дверь на защелку. И как раз вовремя - застучали каблучки и в туалет вошла посетительница. А может, официантка - я попытался вспомнить - были, кажется, три молоденьких официантки. А с чего я взял, что эта - молоденькая? Разве старуха не может стучать каблуками? Не в калошах же они тут ходят!
Ленка открыла глаза и приложила к губам мокрый палец. В соседней кабинке хлопнула дверь. Раздалось шуршание поднимаемой юбки. Ленка посмотрела на свой скользкий палец и приложила его, на сей раз к моему рту.
Мощная струя нашей соседки забурлила в унитазе. Ленка засунула палец мне в рот. Вторая ее рука бесшумно расстегивала молнию на брюках. Рокот струи внезапно сменился звенящей тишиной. Щелкнула резинка - женщина надела трусики. Нет, наверное, она все же молодая, с красивыми ногами и вихляющейся, развратной походкой. Затем опять шелест юбки, стук каблучков. И вдруг:
- Желаю приятно провести время! - вот черт, значит, она слышала нас, а может, просто видела, как я зашел вслед за Ленкой. Неудобно. А хотя, если вдуматься - что такого?
Палец совершал у меня во рту возвратно-поступательные движения. Я прикусил его зубами. Ленка выдернула палец и повернулась задом. Разгоряченная и мокрая. Мои брюки болтались у самого пола и на них капал Ленкин сок. Это было прекрасно:
