Однажды утром я зашёл в комнату к своим двойняшкам - Ольке и Пашке - которые как раз вчера отпраздновали своё восемнадцатилетие. Их комната была разделена на две части занавеской, и поэтому первым делом я увидел дочку, которая вертелась у зеркала на своей, расположенной ближе к двери, половине. Стройная светловолосая девушка примеряла подаренные ей вчера шмотки, и была одета на тот момент только в красивые чёрные чулки, и стринги.
- Ой, пап! - Оленька прикрыла рукой свою небольшую красивую грудь, но тут же, улыбнувшись, опустила руку. У нас в семье было как-то не принято особо прятаться друг от друга. Да и куда спрячешься, если мы жили вчетвером в маленькой двухкомнатной квартире?
- Привет, невеста! - я похлопал дочурку по гладкой подтянутой попке. - Чё, Павлунчик дрыхнет ещё?
- Не знаю:
Я заглянул за шторку, и уставился на лежавшего под одеялом своего любимого сынульку:
Несмотря на то, что он был младше Оли всего на несколько минут, выглядел Пашка, наверно, моложе года на три-четыре. Стройный, с круглой попкой, но худенький - он скорее напоминал школьника. Впрочем, Олька, как я уже вскользь упомянул, тоже не отличалась особенно эффектными формами. Но это, наоборот, мне даже нравилось. К тому же, на лицо мои детишки были очень даже приятными, если не сказать - красивыми:
- Пах, вставай! - я присел рядом с сынишкой на край кровати, и взъерошил пятернёй его курчавые волосы. - Прибраться надо в комнате, после дня рождения вашего. Мать прибрала уже немножко, но на рынок поехала - это надолго теперь.
- Я не могу, - грустно ответил Паша, - переел вчера.
Парнишка слегка стянул с себя одеяло, и продемонстрировал мне своё вздувшееся пузо. Я потрогал живот пальцами:
- А ну-ка, пониже заголи, я там посмотрю.
- Неее: - смущённо буркнул сын.
- Чё, эрекция у тебя там? Павлик, ну сколько говорить можно, что нормально это, что не надо стесняться этого?
- Где, где эрекция? - дурачась, подбежала к нам в туфлях на высоких каблуках Олька, и пристально уставилась на своего краснеющего уже братца.
- Да ладно, Павлик, хватит стесняться-то уже! - я потрепал сына за щёчку. - Покажи, правда. Ты ж большой уже, какой он у тебя там, интересно?
- Не, не покажу, - заупрямился парень.
- Да ладно, я ж видела всё равно уже! - озорно сверкнула глазёнками Ольга.
- Когда?? - испугался Паша.
- Тогда! Дрочил ты когда.
- Ты чё, подглядывала чтоль???
- Ой, какие ж вы глупенькие ещё: - улыбнулся я, и не в первый раз уже прочитал ребятам лекцию о том, чего надо, а чего не надо стесняться. Под конец, ласково обозвав сына "маленькой сопливой стеснюшкой" , я склонил его всё-таки к тому, чтобы показать член. Явно с неохотой, Паша вытащил из трусов своё "сокровище". Я отметил с удовольствием, что пенис у него немаленький, ровный и красивый. Из-за смущения Павлик никак на это не отреагировал, но я заметил всё же, что мой комплимент ему понравился. Дочка смотрела на брата с интересом:
- Ну ладно, такой живот промывать надо, к клизме готовься! - похлопав юношу по пузу, скомандовал я. Доча тоже ощупала свой животик:
- Да, мне тоже, наверно, клизму надо сделать. Не болит, но: лишнего я себе вчера позволила, конечно. Из еды, в смысле. Мама придёт - я попрошу её:
- Блин, ну ты чё не поняла ничего, что я говорил щас? - с улыбкой повернулся я к ней. - Почему мама-то? Она с рынка придёт, усталая: Давай я сделаю лучше!
- Ой, ну я не знаю даже: - задумалась Оля.
- Я тоже, пап: Не надо, может? Может, само пройдёт? - засомневался Павлик.
- Вот вы странные, а? - я посмотрел в глаза Паше, а потом Ольке. - Одна с лишним весом борется, хоть и нет его, другой - с прыщами: хоть и не видно их вообще. А зачем диетами-то себя мучить, и деньги на лосьоны изводить на эти? Если проще и эффективней можно? . .
Я объяснил ребятам, что клизма способна и улучшить фигуру, и очистить кожу - конечно, при правильном её применении.
- Ну ладно:
- Давай, наверно: - согласились двойняшки.
Довольно улыбнувшись, я предложил им устроиться на одной кровати. Детишки завозражали.
- Да ну чё вы, ладно, я вас положу так, что вы не будете видеть друг друга почти! Давайте!
Олька и Павлик нехотя подчинились:
- Туфли одень обратно, в туалет бежать потом: - посоветовал я дочке, когда она сняла чулки и стринги.
- А тапки где мои? - спросила девушка, оглядев комнату. - А, я ж вчера из клуба пришла, и в туфлях прям: А тапки в прихожей остались:
- Да мать подметала, засунула наверно куда-то. - предположил я. - Ладно, в туфлях оставайся, какая разница:
На самом деле, дело было совсем не в тапках, и не в "бежать". Просто все без исключения девушки всегда казались мне гораздо более привлекательными в туфлях с высоким каблуком. И я хотел, чтобы дочка приняла клизму сейчас именно в таком виде.
Попросив Оленьку лечь на кровать на спину, я предложил ей раздвинуть и согнуть в коленях ножки.
- Ой, пап, ну я не могу так! Пашка смотрит вон!
- Да ладно, чё ты. Перед Стасиком перед своим ножки не раздвигала, что ли? ... (Стасиком звали дочкиного друга; у Павлика же девчонок, по-моему, не было) : Ты сдвинь вместе пока, а Павлунчик встанет в ногах у тебя: поперёк кровати, вот так, да: (Паша встал) : На колени, правильно. Павлуш, и головой упрись в кровать: Во, чтоб попка у тебя задралась, повыше: И стой так, расслабляйся, привыкай пока: А теперь раздвигай, Оль: ножки. Вот тааак: Умничка: А ты не подглядывай, проказник! - я шлёпнул сына по голой попке:
: Принеся из ванной спринцовку, тазик и грелку с мыльным раствором, я выдавил себе на пальцы крем из тюбика, и аккуратно смазал им дырочку своей дочурке. Девушка слегка напрягла живот, и нервно повела своими красивыми ножками. Вставив ей в попу наконечник от грелки, я пустил воду:
- Дыши животиком глубоко, зайка: через ротик, ротик открой: - я погладил дочу по животу. -: вот так. Я тебе помассирую животик немножко, ножки раздвинь пошире:
Сев между Павликом и Олей, я протянул руку между ногами дочки, и стал разминать, массировать ей живот, в котором уже начинало урчать от клизмы. Девушка прерывисто задышала: Массируя, я несколько раз задел её подбритый лобок ладонью, а убирая под конец руку - на секунду, как бы случайно, затронул пальцами и "киску". Дочка вздрогнула, и резко всплеснула ручёнками от неожиданности.
- Лежи-лежи, киска, я нечаянно:
Девушка закрыла глаза, и тихо засопела:
Пересев на стул, я повернулся к Павлику. Сынишка теперь стоял попой прямо ко мне, и его опрятная маленькая дырочка весело смотрела на меня, как бы предлагая - "Давай, задвинь в меня что-нибудь!". Я смазал отверстие кремом, и, наполнив водой спринцовку, попытался просунуть её в девственный сынулькин анус: Но у меня ничего не получилось. Войдя внутрь на несколько сантиметров, наконечник упёрся во что-то вязко-твёрдое, и застрял там. Я надавил на клизму. Вода не пошла. Похоже, у Павлуши давно уже был запор, и вся прямая кишка паренька была забита каловыми массами:
- Ну что ж ты сразу-то не сказал мне! - я с досадой вытянул клизму обратно. - Вот говоришь тебе, а толку:
: Я вспомнил, что аналогичный случай произошёл когда-то и со мной. Было мне тогда девятнадцать лет, но я, в отличие от моих близнецов, был гораздо более сильно закомплексован. Однако комплексы - комплексами, а когда на меня "напал" очередной запор - нужно было что-то делать. К родителям я обратиться стеснялся, но мысль о том, чтобы пойти в поликлинику, приводила меня в ещё больший ужас! И тогда я попытался проклизмить себя сам. Но вода из спринцовки в мою попу почему-то почти не поступала - так же, как и у моего сынишки. А если и поступала - то по большей части выливалась наружу. И что было делать? Испугавшись за своё здоровье, я обратился к отцу: В небольшой хате, в которой мы тогда жили, гостили родственники из деревни, и поэтому папа повёл меня в сарай. Там, среди инструментов, банок с огурцами и бутылей с самогоном, он велел мне раздеться догола, и встать на локти и колени на верстак. Задвинув мне в очко спринцовку, папа надавил на грушу, но вода, как и следовало ожидать, сначала не полилась, а потом полилась наружу из попы: "Дааа, видать, задница у тебя говном забита!" - сказал отец. Он попытался ввести наконечник чуть левее, видимо полагая, что там дерьма окажется поменьше. Но наконечник опять забуксовал, и вода снова не пошла. Тогда папа надавил на спринцовку изо всей силы, и нечаянно уколол мне наконечником там, внутри, попу. Я сильно дёрнулся и вскрикнул от боли: "Б: , клизма лопнула! . . И чё делать теперь? . . Да, видно, тут по-другому надо. - подумав, объяснил папа. - А то я так тыкать буду, и жопу проткну насквозь тебе! Да и чем тыкать-то? Порвалась же, резина старая уже, б:" : С этими словами отец взял огромную воронку, через которую он разливал обычно по бутылям самогон (диаметр выходного отверстия у неё был, наверное, около трёх сантиметров) . Смазав конец воронки вазелином, папа не без труда задвинул её мне глубоко в зад, и, взяв в руку длиннющий узкий нож, принялся осторожно шуровать им в моей попе. Лезвие дробило и разрезало кал как бы внутри забившегося дерьмом носика воронки, так что моя бедная попка была вроде бы в полной безопасности. Залив в воронку воду, отец вытащил её, и приказал мне просраться в подставленное им ведро. Потом сказал, что держать воронку и лить воду одновременно ему неудобно, и позвал мать: Мама сразу же взялась не за верх воронки (как было бы удобней) , а за основание носика, положив руку на мою попу. Свободной рукой она то и дело подтирала с промежности, мошонки, и других частей моего тела сочившуюся у меня из дырки воду: Помню, вода с калом вскоре пошла у меня обратно прямо через воронку, я бурно кончил на верстак, и даже разрыдался от стыда и унижения:
: Но я подумал что Павлушка, в отличие от меня тогдашнего - юноша современный. Ну покряхтит немножко, покомплексует, посопит носопыркой. И ничего ему не сделается! Вот только воронки - такой, как у отца - у меня не было. И как же мне тогда действовать? . . Я вспомнил, что видел когда-то в коробке с пылесосом (которым обычно пользовались только жена и дочка) какие-то насадки:
