Все разговоры велись на языке, совсем не похожем на любой из человеческих диалектов. Для имен и терминов я буду использовать земные аналоги.
Собаки меня утром разбудили.
- Малыш прилетит через полчаса! - сообщила Жуля, лизнула руку и умчалась на большую поляну.
Я с сожалением оторвался от горячей Лизоньки и поцеловал мягкую головку:
- Милая, просыпайся!
Милая несколько раз потянулась. Я не удержался и погладил симпатичный маленький хвостик. Она сердито сверкнула изумительными желтыми глазами:
- Отвернись, бесстыдник!
Я и не подумал отворачиваться. Все равно утром я всегда расчесывал изумрудную шерстку Лизоньки, про хвостик никогда не забывал. Это удивительное зрелище, смотреть, как твоя любимая женщина потягивается после сна.
Плескался я в бобровом пруду. Как всегда приплыл бобр Гоша и попросил морковки. Он сам умел выращивать морковку, но почему-то считал, что моя вкуснее. Я потрепал его по мокрой спине и создал темпоральное поле на три месяца в будущее. Морковка оказалась хорошей.
- Сам выкапывай, - сказал я, - и морковь сам сажай, мне еще Лизоньку надо расчесывать!
За его спиной я вырастил две толстенные осинки.
- Зубки потом потренируй, - улыбнулся я.
Бобры не умеют разговаривать, но я и Гоша были киборгами. При рождении нам вживили крохотные компьютеры, они и разговаривали за нас. Гошина речь возникала прямо во мне.
Тут нужны пояснения. Я был человеком, который почти ничем не отличался от земного шестнадцатилетнего подростка. Еще в Имперские времена моих предков вывезли с Земли в Галактику. Лизонька была моей шестнадцатилетней женой-любовницей, но не была человеком. Мы с ней уже давно были экипажем Малыша, межгалактического космического корабля. Ему исполнилось шесть лет.
Если объяснять примитивно, то в Галактике есть три типа обитателей. Большинство из них составляют компьютеры. Последняя Имперская война истребила гуманоидов, из обитаемых планет кварковые бомбы оставили ничтожное количество. Когда претенденты на престол со своими озверелыми генералами сгинули, уцелевшие боевые роботы смогли договориться между собой, закончили войну и создали новую волну цивилизации. Они разработали очень сложную систему этики, регулирующую отношения компьютеров, роботов и биологических существ.
Земля уцелела в катаклизме, она была заповедником и военного интереса не представляла. Имперские ученые изучали там процесс образования нового вида гуманоидов.
По непонятным ему самому причинам, новорожденный Малыш себе в компаньоны выбрал несколько ребят из множества обитателей Галактики. Первым вечером внутри Малыша было тоскливо, мы с еще незнакомой Лизонькой прижались и уснули вместе. На второй день уже искали эрогенные зоны, у Лизоньки их существует множество. Почти вся она покрыта мягонькой коротенькой зеленой шерсткой. У нее тогда были крохотные верхние груди и едва намечались неразвитые нижние. Оба влагалища раскрылись только в двенадцать лет, но несколько клиторов и в детстве оказались восхитительно чувствительными.
Работа была скучная, мы готовились к полету в другую галактику. Для этого тренировались на необследованных окраинах Млечного пути. Малыш совершал короткий полет в неизвестную область, расставлял маяки и связывал с Галактической Сетью. Полет туда длился минуту, для полета обратно требовалось несколько дней. Мы теряли связь и с огромным трудом снова входили в Сеть.
Секс сильно скрашивал нашу жизнь в постоянных перелетах от звезды к звезде. Особенно он помогает при установке маяков в межгалактическом пространстве, звезд и планет там не существует. Дорогу в соседнюю галактику прокладываем лет сорок и пока не дошли даже до полпути.
Шерстка вокруг верхних сосочков у Лизы выпала несколько лет назад и обнажилась нежная розовая кожица. Это означает потерю девственности. Малыш понял, что натворил, когда у Лизоньки пожелтевшая шерстка образовала полоску на лбу и кольцо вокруг талии. Ни один мужчина (самец) Лизиного вида не может дотронуться до женщины (самки) с такими знаками. Они означают статус очень любимой женщины, но общие дети у нас никогда не народятся, генетические коды совсем разные.
С обычным наслаждением я причесал Лизоньку и отправился на полянку. Собаки взвыли от восторга, когда из гиперпространства явились Лота и Лотус. Они были другим экипажем Малыша, жили на обратной стороне планетоида, а трехметровая Лота была моей любовницей. Больше всего она походит на огородное пугало. У нее тоненькие ручки и ножки, тело похоже на палку, а голова на тыкву с нарисованными глазками и ротиком. Нашу сторону планетоида ребята посещали редко, нормальная сила тяжести для них в два раза меньше земной. Собаки сразу уволокли Лотуса показывать народившихся щенков, котят, цыплят, крольчат и прочих детенышей. Все животные от него млели, а он от них.
Лота улеглась на траву, наша тяжесть ее придавливала. Я девочку поцеловал, это не каждый сумеет, рот у нее в два раза больше моего. Существом она была бесполым, но целоваться ей нравилось! Еще ей очень нравилось, когда я целовал, лизал или сосал ее крохотные, не больше трех сантиметров, сосочки. На перекладине между плечами шесть красивейших сосочков в ряд располагаются. Бесполая Лота ощущала себя девочкой, сосочки называла грудями, крохотную попку чуть больше двух моих кулаков всегда юбочкой прикрывала, безволосую головку симпатичная прическа неизменно окружала и красивыми ресничками огромные голубенькие глазки всегда хлопали.
Мы с Лизонькой ее обожали. Клыкастая Лиза целоваться не умеет, она аккуратно вылизывала сосочки и подставляла Лоте верхние груди. Множество язычков их ласкали, нижние грудки сильно распухали, и уже я до них дорывался. После поцелуев Лотины язычки потрясающий минет устраивали, если Лизонькины влагалища оказывались закрытыми.
На этот раз ласки с Лотой оказались короткими, насмешливый голос раздался:
- Про меня совсем забыли?
Я оглянулся, рядом стояла незнакомая земная девица. Изумрудные глазища красиво смотрелись на симпатичном личике. Рыжие кудряшки его обрамляли. Невысокая фигурка отлично смотрелась. Лота смеялась, я понял, в чем дело и шлепнул мягкую попку:
- Лизка, ты прелестна в любом наряде!
Она вернула себе зеленую шерстку и прижалась.
- А я? - еще одна девица явилась на полянке.
- Анюта! - закричали все и кинулись обниматься.
Сложно объяснить несведущему читателю, кем была Анюта. Интеллект Малыша в миллионы раз превышает мой собственный. Для общения с нами у него есть несколько гуманоидных личностей. Анюта была виртуальной моделью земной женщины в сознании Малыша. Но этические принципы не позволяют Малышу управлять ею, женщина она вполне самостоятельная. Первый год она была нашей дочкой, мы ее разговаривать учили, баюкали перед сном. Развивалась она быстрее нас и в два года физически и психологически соответствовала двадцатилетней девице. На этом возрасте она решила остановиться. Когда ей требовалось, Малыш создавал тело из темпоральных полей. Только он был в состоянии создать теплое мягкое женское тело до мельчайших подробностей. Каким быть телу решала Анюта! Девственности я ее четыре раза лишал! Лизонька была непременной участницей наших ласк. Когда оба влагалища оказывались закрыты, они подчинялись странному климатическому циклу давно сгинувшей планеты, она получала наши ощущения через Сеть, нижние грудки распухали так, что едва не лопались. Интима не было, миллионы компьютеров обычно подсматривали наши любовные игры. Век гуманоида не долог, а PC практически бессмертны. Лишившись биологического партнера, они бесконечно прокручивают друг другу свои воспоминания и обожают подглядывать за нынешней безнравственной молодежью.
На этот раз положенного при такой встрече секса не было. Девицы как-то странно смотрели.
- Нам захотелось ребенка, - объяснила Анюта, - больше всего мне! Лота ребенка родить не может! Лизку можно искусственно оплодотворить, но только через пять лет он появится! Виртуального детеныша я могу родить, но виртуальным он и останется!
Она показала своего малютку, каким бы она хотела его видеть. Лота и Лиза слюни распустили, я умилился.
- Малыш предлагает поймать дикую земную девушку и привести сюда. Сеть тоже считает, что это необходимо. Галактические и дикие земляне могут превратиться в разные биологические виды, если гены не перемешивать. А у нас прелестные детишки образуются! Только выбирать будем вместе, нам с нею жить!
Извини, читатель, но земных землян в Галактике называют дикими. Дикими именуются любые разумные существа, не входящие в Сеть, роботы тоже.
Только в середине прошлого века маяки в окрестностях Земли удалось установить, и полеты стали возможными. Землю открыли заново. В Сеть Землю не включили, диких землян к тому времени оказалось намного больше, чем галактических, никто не знал, что с ними делать и планету оставили заповедником. Обычным Галактическим существам до Земли добраться невозможно, только корабли класса Малыша способны пронзать защитный барьер диаметром в сотню световых лет.
- Бедная Лоточка, без нас останешься! - поцеловала огромный рот Анюта, - первую попавшуюся девку мы брать не будем, пару месяцев подходящую проищем!
Сигнал тревоги возник внезапно, нашу звездную систему накрывал циклон в гиперпространстве. Малыш выбросил меня с Лизонькой и наши полетные запасы в открытый космос. Это было не первый раз, я уже не пугался, спокойно парил над красивым планетоидом и дожидался, пока меня подберут. Через пару минут внутри Малыша я наблюдал своих любимых девочек, которые примеряли земные личики, груди, попки, прически и наряды, Лота через Сеть тоже примеряла. Земное тяготение она и двух дней не выдержала бы. Я испытывал неимоверную любовь к этому огородному пугалу. Мои чувства передавались на всю Галактику, но Лиза и Анюта нисколько не обижались, их я тоже безумно любил.
Пару минут мы наслаждались привычным зрелищем. Яркие звезды стали превращаться в черточки, несущиеся мимо нас, Малыш набирал скорость и выходил из плоскости Галактики. При хорошей погоде в гиперпространстве до Земли оставалось не более четырнадцати часов.
Продолжение следует.
