Ещё до свадьбы мы со своим мужем мечтали поехать в столицу на заработки, и только потом обосновываться в своей деревне, рожать детей, заводить хозяйство. Поэтому не прошло и недели после свадьбы, как мы, собрав свои нехитрые пожитки да деньги, которые нам многочисленные родственники подарили на свадьбу, двинулись в путь.
Три дня прожили у дальних родственников, потом они нас мило попросили, предложив снимать квартиру подальше от них.
Квартиру мы сняли однокомнатную, вот только заплатили за один месяц, рассчитывая на чудо. Муж мой за неделю нашёл работу, я же бросилась на поиски приличной и недорогой комнаты. Отдельная квартира для нас была не по карману, тем более, что она нам нужна была только для того, чтобы переночевать. Я перечитала кучу объявлений, ходила по всяким конторам, но все было очень дорого.
И вот, наткнувшись на одно заманчивое объявление в метро, я пошла по заветному адресу. Хоть квартира и была на окраине, меня прежде всего заинтересовала цена. Позвонив несколько раз в дверь, я уже собиралась уходить, как вдруг двери всё-таки открылись и на пороге появился заспанный, видимо, с похмелья, крепкий мужчина. Я представилась, что пришла по объявлению, и хотела бы посмотреть комнату. Мужчина немного оживился, что меня уже немного обрадовало, и я зашла в квартиру.
Я сразу обратила внимание на нечистоплотность хозяина, так как в квартире было очень пыльно, кое-где валялись окурки, но я все же прошла в комнату, которую он мне показал, и внимательно всё осмотрела. Я спросила, нет ли возможности немного отсрочить первый взнос, ссылаясь на трудное материальное положение, на что мужчина ещё более заинтересованно посмотрел на меня и без какой-либо фальши произнёс: " Для такой девушки, как ты, я могу сделать скидку, ты мне сразу понравилась, сама видишь, что здесь нужны женские руки". Он смотрел на заляпанный пол, потом на меня, и всё время о чём-то хотел спросить. Я только мило улыбалась и изо всех сил пыталась внушить ему доверие, боясь, что он может передумать.
"Тебя как зовут-то, солнышко?"
"Люся"- очень скромно ответила я.
"Какое хорошее имя, а меня зовут дядя Жора, ты можешь звать меня просто Жора. Тебе как, восемнадцать-то годков есть?"
"Что Вы, Дядя Жора, все двадцать, я уже замужем, и муж у меня есть".
"А где же твой муж, наверно, сидит?"
"Нет, он работает".
"Так, значит, ты здесь собираешься с мужем жить?"
"Ну, конечно".
Дядя Жора как-то немного изменился и напрямую выдал:
"Я-то думал, что ты одна совсем, такая молоденькая, что, может, ночку-другую вдвоём выпьем да поворкуем".
Я, прикинувшись дурочкой, тут же нашла, что ему ответить: "Вы не переживайте, муж у меня тихий, мухи не обидит, а я добрая, и помою в вашей комнате, и приберу, и поговорю, если скучно будет".
Он снова оживился так, что стало заметно, как напряглись вены на его жилистых руках.
"Смотри, только не обмани, а-то ведь я просто так тебя жалеть не стану".
На этом и разошлись. Я, довольная находкой, с радостью поведала об этом мужу. На следующий же день мы заехали к дяде Жоре. Как мне показалось, муж мой, действительно, понравился дяде Жоре, может быть, потому, что за знакомство поздним вечером они распили бутылку водки на двоих.
Ранним утром я по-хозяйски провожала мужа на работу, он ещё не проспался, но предупредил меня, что хозяин пьёт, как лось, и чтобы я с этим быком была поосторожней.
Я решила прилечь, потому что на улице было ещё совсем темно. Я слышала, что дядя Жора уже встал и куда-то ходил. Проверив, не забыла ли я запереть дверь, спокойно заснула. Проспала я ещё часа три. Разбудил меня какой-то шум у соседей, я, как ошпаренная кипятком вскочила, и тут же стала искать для себя полезное занятие. Я слишком хорошо помнила, что обещала дяде Жоре произвести уборку, так как вчера вечером было не до неё. Я поняла, что он ещё не завтракал, как будто ждал меня, сидел на кухне в одной майке с сигаретой. Я нашла в себе силы поприветствовать хозяина, дождавшись от него то же самое, и чтобы как-то поддержать разговор предложила ему то, что осталось от приготовленного мужу на завтрак. Он как будто согласился, и я, накрыв на стол, тут же села напротив. Расплывшись во весь рот, дядя Жора стал с удовольствием есть, исподлобья посматривая на меня. Я чувствовала, что скоро он заговорит, и немного боялась этого.
"Ну, как тебе спалось - ночевалось на новом месте? Хорошо? Уютно?"
"Хорошо, дядя Жора, только в квартире немного, мне кажется, прохладно".
"Нет, в квартире температура в самый раз, не поэтому тебе было холодно, моя ведь комната как раз рядом с вашей кроватью".
Я с удивлением посмотрела на него.
"Ты чего так смотришь на меня, кровать под вами только и скрипнула-то, когда ложились... . . Вы, как? На разных кроватях обитали?"
Я снова посмотрела на него, но уже не так строго, чтобы не обидеть.
"У меня жильцы, бывало, по всей ночи упражнялись, там не только кровать, стенка ходуном ходила".
У меня совсем испортилось настроение, но его невозможно было остановить.
"Ты ему намекни, если он не хочет справляться со своей обязанностью, то, мол, дядя Жора готов всегда, только помани". Свои последние слова он изобразил так, чтобы у меня не возникало на этот счёт никаких сомнений.
Весь этот день я провела в поисках работы, только успела вечером наспех кое-что приготовить, как пришёл муж, совершенно без настроения, что-то не ладилось у него на работе, мы не успели ни о чём даже поговорить.
На следующее утро мой муж, может быть, из жалости, а, может быть, просто не хотел меня будить, ушел на работу без завтрака так, что я даже не заметила, как он собирался. Он даже отключил будильник, чтобы я подольше поспала.
Очнулась я от того, что кто-то меня осторожно гладил. Я не сразу в темноте поняла, кто это лежит рядом со мной. Инстинктивно руками я попыталась одёрнуть задранную рубашку, но волосатые крепкие мужские руки не дали до неё даже дотянуться. У меня перехватило дыхание, когда я поняла, что это был дядя Жора, в чём мать родила. Он уже пригвоздил к кровати мои ноги своими и беспрерывно повторял: "Тебе понравится, дай только немножко размочить, а потом всё хорошо пойдёт, будешь рада". Я боролась, как могла, он же ничего больно мне не делал, тискал мои груди и норовил опустить меня пониже. Мне показалось, что его даже забавляла такая ситуация, когда я так активно сопротивлялась его напору.
"Поломайся немножко, поломайся, козочка, всё равно задвину, только уже потом не буду жалеть, сама виновата будешь".
На мгновение высвободив руки, я наткнулась на его здоровенную елду.
"Что, испугалась? По согласию я бы тебе тихонечко задвинул, а так буду мучить, пока ты не поймёшь, что дядю Жору надо уважать".
Представив, что в этой квартире кроме нас нет никого, и двери на надежном замке, надеясь на какую-то хитрость, я уже не стала активно вырываться из его рук, он это понял и, облапив по-хозяйски меня одной рукой, другой стал вставлять свою елду мне между ног.
"Я ведь тебе говорил, что по согласию лучше, не так больно будет" - и он всей своей лопатой провёл по моему самому сокровенному месту.
"Может ты ещё целка, хоть и замужем, такое тоже бывает?"
Я замотала испуганно головой, чтобы только прекратить его коварные дознания. Он совсем неаккуратно сгрёб что-то с рядом стоящей тумбочки и, выпрямившись надо мной, выдавил себе на ладонь-лопату. Я увидела, как он с трудом обхватив ладонью своё добро, стал намазывать его каким-то кремом. Я, обессилив от такой основательной его подготовки, отвернулась, чтобы не видеть этого, на что тут же услышала:
"Страшно? Не бойся, всё сделаем как по маслу" - и его ладонь уже плотно прошлась снова у меня между ног.
"Ты говоришь уже не целочка, сейчас мы проверим твою малышку, с кем она ночевала".
Он снова приставил свою елду к самому лобку и, приподняв меня на себя, встал почти на колени.
"Не сжимайся, на то и щелка твоя, чтобы мужика радовать, скоро привыкнешь к моей елде".
Теперь я понимала, что нахожусь полностью в его власти, и только от него зависит, что будет со мной.
"Дядя Жора, Дядя Жора"- почти простонала я, - "Пожалуйста, только не сильно, я боюсь его".
"Ещё ни одна баба от моего скакуна не умирала и ты не умрёшь, только кайф словишь да попкой меньше вертеть будешь, я ведь тебя теперь, почитай, каждый день мусолить буду".
Мне показалось, что меня располовинивают, и я почти закричала.
"Смотри, как плотно насадилась, теперь ты у меня никуда не денешься, даже если очень сильно захочешь... . . Без смазки я первый раз никого не трогаю, вот и тебя пожалел, только ты меня не жалеешь, я тебя ещё вчера хотел прижать, когда ты мне завтрак подавала", а затем добавил - "Я такую хозяюшку вначале хотел согнуть да оттопырить, а уж потом и покормиться можно было". Он, зарычав, больно сжал мои груди и, зная о том, что мне больно, в упор спросил:
"До свадьбы с мужиками часто кувыркалась?"
Я замотала головой, а он добавил: "Оно видно, что не опытная, другая бы сразу раскусила меня, но это хорошо, буду тебя учить, как надо вести себя в мягкой постельке... ... А теперь потерпи, я тебя на полную катушку одену".
Как только он дальше стал вгонять в меня своего скакуна, я от боли и ужаса обвила руками его шею.
"Хорошо чувствуешь его? ... Дядя Жора тебя может на две половинки разломить... . Я тебе говорил, что надо было полюбовно соглашаться".
Я закивала головой, подтверждая согласие. Он как будто нехотя уложил меня под себя, сгрёб ручищами за спину, стал осторожно, а затем всё напористей натирать елдой мою промежность.
"Сейчас ты от такой забавы вмиг поплывёшь. Чувствуешь, как он целует твою малышку? ... Почти взасос".
