Игра в карты на раздевание - довольно распространенная забава, и многие, я думаю, не раз принимали участие в таком развлечении в кругу слегка подвыпивших близких друзей.

Суть подобного мероприятия совершенно проста: проигравший очередной кон снимает с себя один предмет одежды. Обычно договариваются заранее, что считать одним предметом одежды, а что не считать, порядок возвращения снятого, а также какое наказание следует применить к проигравшему, отказывающемуся снимать с себя что-либо.

Антон, в квартире которого мы собрались на вечеринку по случаю моего приезда в недавно покинутый мною родной город, после примерно получаса тостов и спичей, на правах хозяина установил:

- играем в переводного дурака, каждый за себя;

- часы, очки, носовые платки, ювелирные украшения и бижутерия предметами одежды не считаются;

- носки (гольфы, чулки) идут парой за один предмет;

- снятая одежда не отыгрывается и не возвращается никому до полного окончания игры;

- игра продолжается до тех пор, пока кто-то из участников не откажется снимать с себя "последнее" ;

- наказание отказнику - выполнить по одному желанию всех остальных участников игры, независимо от степени их раздетости.

Сказано - сделано. От обеденного стола, сидеть за которым уже немного надоело, перемещаемся к журнальному столику. Антон, весело ворча, начинает рыться на полках и в ящиках в поисках колоды.

- Надя! Где наши карты, ё-моё?

Надя срывается с места и немного суматошно начинает помогать мужу разыскивать запропастившиеся куда-то карты.

Воспользовавшись неожиданной паузой, отправляюсь на балкон покурить. Жанна, четвертый и последний член сегодняшней компании, вызывается меня сопровождать.

Стрельнув у меня сигарету, Жанна просто так, лишь бы не дымить молча, спрашивает:

- Ну, как ты там, на новом месте?

- Да нормально вроде бы.

- Живешь где?

- Пока снимаю квартиру, а там посмотрим.

- Работа как?

- Пойдёт. То, что и ожидалось.

- Ага, понятно:

- Ну да:

Помолчали, затягиваясь и выпуская дым

- А я тут случайно сегодня. Надя позвонила, пригласила. Сказала - есть повод. А что за повод - не сказала. Я и не знала, что ты приехал.

- Да и я почти случайно. Ни с того, ни с сего шеф вызвал и направил к вам. Тут, в одну шарагу, в командировку. Хотя вопрос ерундовый, вполне можно было по телефону решить. Ну, а я рад поводу с друзьями увидеться, поехал с удовольствием.

- Эй, вы! Хватит травиться! Сколько можно? А то Наде уже не терпится что-нибудь с себя снять!

Это Антон. Видимо, карты нашлись.

- Неправда! Это Антону не терпится новыми трусами похвастаться!

Всё ясно - хозяева уже разогреты для игры.

- Идём-идём! - я взял Жанну под локоток, сделал вид, что подтолкнул к двери. - Не так громко, плиз, а то Жанна боится твоего крика, Антош.

Расселись, Антон раздал по шесть карт, и игра пошла.

- Трах-тибидах-тибидох! - это Антону после первого конак пришлось расстаться с рубашкой.

Швырнув снятую вещь на диван, он снова сдал.

- Да ёлы-палы! Что за невезуха сегодня! - вслед за рубашкой улетела майка.

Третьим предметом, украсившим диван, стала моя рубашка. Майки под ней, правда, не было, и мы с Антоном сразу же сравнялись.

Женщины ехидно похихикали, и Жанна предложила подруге выпить за их успехи. Мы с Антоном, естественно, пожелали присоединиться.

Надина светло-розовая блузка, уложенная поверх моей рубашки, дала повод Антону предолжить вновь наполнить рюмки - на этот раз за начало коренного перелома. Дамы поучаствовали. На Надину блузку легла футболка Жанны с развеселым пестрым рисунком на груди. Коренной перелом требовал закрепления, и мы дружненько его закрепили, выпив еще по единой. Забавно: у женщин оказались совершенно одинаковые бюстгальтеры: нежно-бежевые, украшенные белыми кружевами. Различались только размерами: бюст Жанны чуть-чуть поскромнее в объемах. Впрочем, поскольку сама Жанна в целом поминиатюрней Нади, картину это нисколько не портило.

Дальше игра пошла с переменным успехом. Успех этот мы, естественно, понемногу усугубляли, и, хоть Антон и наливал в рюмки совсе понемногу, но женщины в результате прилично захмелели. Да и у меня, если честно, тоже хорошенько зашумело в голове. У Антона наверняка тоже.

Рубашки, майки, брюки, джинсы, юбка, носки, даже пара колготок громоздились на диване. Очередной вещью, предназначенной туда же, был один из двух оставшихся на Наде предметов одежды, точнее - белья. Пьяненько хихикая, она сделала вид, что собирается снять трусики, но Антон шутливо запротестовал:

- Эй! Рано пока еще трусы снимать - мы же с Валерой пока одетые!

- А кто вам мешает раздеться?

- так еще не вечер! - Антон демонстративно помял себе сквозь трусы причинное место и подмигнул Жанне.

Жанна взяла себя за груди, качнула ими:

- Ага, правильно. Сейчас быстренько доиграем и групповуху устроим. Надька, слабо - групповуху?

- Запросто!

Надя расстегнула застежку, и бюстгальтер лихо спланировал на полагающееся ему место. Как и подруга, Надя поиграла грудями, только уже голыми, и не двумя сразу, а по очереди по одной.

Становилось жарко: обычно ведь никогда не доходило до того, чтобы снимать бельё! Игра прекращалась, виновник или виновница дурашливо кукарекали, пели, танцевали по заявке остальных - и всё. А тут вдруг до голых сисек дораздевались.

- Ты не мне - ты вон Валере хвастайся, - Антон мотнул головой в мою сторону. - Я-то их тыщу раз видел.

Несмотря на кажущееся спокойствие, Антон, как мне почудилось, все же слегка занервничал. Ну, еще бы: не каждый день жена оголяется перед посторонним мужчиной, да еще и на глазах у собственного мужа!

Наверное, поэтому я промолчал, не стал говорить, что я: тоже их видел. И не только. Видел. Не тыщу раз, конечно, но вполне достаточно. Что уж теперь поделаешь, назад не вернешь. Я когда-то не удержался и поддался на одну из многочисленных Надиных провокаций. А потом еще раз. И еще. И еще не раз:

Антон, конечно, этого не знает. Но может догадываться.

Лучше об этом пока не думать, и не смотреть на Надигну грудь.

Следующий кон Антон проиграл - остался с полными рукам карт. Мы все трое смотрели на него, ожидая, что на этом игра закончится. Антон прокукарекает нам что-нибудь, все оденутся, и переберемся опять поближе к закускам.

Но не тут-то было. Темно-синие семейные зашуршали над головой Жанны куда-то в угол. Получивший неожиданную свободу член Антона маленькими толчками в такт с биением сердца начал приподнимать голову. Все уставились на неожиданно открывшееся зрелище.

- Антон! С ума сошел? Немедленно оденься! - от возмущения Надя, кажется, немного протрезвела.

- Отвали. Всё по-честному. Ты же сидишь с голыми сиськами - и ничего. А я буду с голой писькой.

Надя прикрыла грудь руками. Жанна, ухмыляясь, в открытую таращилась на голого мужика и его достоинства. Я ревниво прикидывал: мой-то, пожалуй, чуток побольше:

Антон сдал на троих:

- Без меня играйте - мне уже нечего снимать!

Не сразу, но мы все же взяли в руки карты, начали играть. Первой освободилась от карт Надя, вздохнула облегченно. А мы с Жанной продолжали шлепать по столу картами, и каждый надеялся до последнего на проигрыш партнера.

Кон завершился вничью - так в игре в дурака бывает. Голый судья принял мудрое решение: никого из нас троих не считать выигравшим, всем снять по одному предмету.

Изображая смущение, Жанна сняла лифчик и держала его в руках, теребя бретельки. Мы же с Надей не решились последовать примеру Антона и трусы снимать отказались.

- Не хотите снимать? Ладно, тогда будете выполнять наши желания. Помните, что отказываться нельзя: карточный долг - святое.

Жанка, ты Валере придумываешь задание, а я - Наде.

Жанна подумала, кивнула:

- Хорошо, а сначала давайте выпьем. Антон, давай наливай по полной!

Вообще-то, уже и так было многовато выпито, но никто не стал возражать. Надя прикрывала рукой грудь, Жанна - тоже, а Антон ничего не прикрывал, и его успокоившийся член мирно висел. Выпили, крякнули, поморщились.

Жанна что-то шепнула Антону, тот согласился:

- Ага, давай. Говори ты первая.

- Не, давай сначала ты.

- Ладно. Приказываю Наде: снять трусы!

И после маленькой паузы:

- С Валеры!

Почему-то примерно этого я и ожидал. Снимай, Надя, хрен с ним, последний мой оплот: Оплот чего? . .

Надя хихикнула, но замялась:

- Ну, как я: А если Варера не захочет?

- Как это не захочет? Кого не захочет? Ну, меня не захочет - ладно. А Жанну не захочет? Или тебя не захочет? Не захочет - заставим!

Антон вошел в раж, и я по опыту хорошо знал, что его теперь не остановить никакими силами. Поднялся со стульчика, взялся за резинку, чуть-чуть оттянул ее, пригласил Надю кивком:

- Давай, Надюша, делай, что велено, а то ведь все равно не дадут спокойно помереть!

И про себя добавил: давай, мол, тебе ж это не впервой!

Пока Надя делала два или три шага в мою сторону, мой член по одному ему известному поводу резво выпрямился, поэтому сдернуть с меня трусы рывком, как, видимо, собиралась сделать Надя, у нее не получилось. Пришлось ей высвобождать напружинившийся член рукой. Нечего и говорить, что от таких манипуляций он еще больше напрягся.

Видимо, за компанию встал и у Антона.

Жанна переводила взгляд туда и сюда, как будто выбирала себе подарок.

- Жанна, теперь ты говори, что Вала должен сделать в наказание. Только побыстрее, а то ведь уже хочется, - Антон взялся за член и указал им в сторону жены.

Офигеть!

- А, ну да. Валера, а ты: ты: Сейчас, минутку.

Жанна что-то снова зашептала Антону на ухо. Тот сначала ошалело вытаращился на нее, взглянул вопросительно на Надю, и затем махнул рукой:

- Попробуй:

- А ты, Валера: идешь с Надей в другую комнату. И вы не выходите, пока не позовём.

- А вы что тут будете делать?! - возмутилась Надя, наступая на мужа со сжатыми кулаками.