Видимо ничего другого Веста не ожидала, и не замедляя движения руки она как ни в чем не бывало полезла мне под чашечку лифчика. Внутри у меня бушевали противоречивые чувства, тут были и гордость, и возбуждение, и обида, и еще что то непонятное, но внизу у меня бушевал такой "пожар", требующий удовлетворения, что я сидела прямо, положа руки на стол. Я даже не шевелилась, в какой то подленькой надежде, что когда нибудь и как нибудь я смогу получить оргазм. "Сучке нравится, когда ее лапают?" - Веста продолжала мять мою немаленькую грудь, почти 3-го размера. Своей грудью я очень гордилась, не у всех девушек были такие полушария, особенно когда я одевала лифчик чуть меньше размером, чем носила обычно. Только муж имел доступ к моей груди, и он очень любил ее тискать, правда очень аккуратно, так как несколько раз в своем порыве он делал мне больно, о чем я немедленно ставила его в известность. Поэтому ласкал он мою грудь ласково и чрезвычайно аккуратно.
Но Веста вела себя не так, она тискала мою грудь грубо, сильно, и когда я скривилась от боли, то она только усилила свои тисканья, и задала этот свой вопрос. Я даже не успела сообразить, ведь я в это время сосала ее палец, что говорить то я не могу - рот занят. Но Веста на растерялась и вытащив пальчик из моего рта начала тискать освободившейся рукой мою вторую грудь. Мне было больно, слезы навернулись на мои глаза, как вдруг Веста перешла на соски, она начала их так ласкать, что боль отошла на второе место и мой низ заполыхал просто нестерпимо - соски были моей ахилессовой пятой, и тот, кто знал об этом, а это был только муж, мог очень быстро довести меня до оргазма.
А я просто скулила, мне было больно, очень больно, из глаз покатились слезы, но мысль о том, что бы прекратить действия Весты, вводила меня в такой ступор, что не было никакой мысли сопротивляться. Но боль становилась все невыносимей, я же ссутулилась, однако Веста только активнее мяла мою грудь и сжимала мои соски. Вдруг меня обдало жаром, боль не пропала, нет, она просто стала какой то не необычной, далекой, вместо нее могучей волной накатывалось что то похожее на оргазм.
Однако это было совсем другое, не тот оргазм, который я получала во время обычного акта, а оргазм от боли в моих сосках, причем внизу у меня требовательно, и отдельно от "верхнего оргазма" загорался обычный, требовательный большого и сильного члена оргазм. Машинально я заерзала - "Что, шлюхе нравится, когда ее так ласкают"? - и Веста еще сильнее сжала мои соски. Я завыла, боль, должна была стать невыносимой, но кайф, как шуба окутывал эту, нарастающую боль. "Приподними юбку до пояса" - тихим голосом проворковала Веста. Как во сне, будто чужими руками я беспрекословно задрала юбку, оголив ножки в чулках По до мной была лужица выделений, но сейчас мне было все равно, и поэтому покорно развела ноги в стороны, опять же по приказу Весты. Приятная прохлада загуляла по моей киске, как вдруг я услышала, "а теперь бери бутылку и трахай себя в свою дырку"! . Я замерла, пытаясь понять что ослышалась, но Веста скомандовала - "Быстро тварь!", и... . отпустила мою грудь. В голове у меня кружились непонятные мысли: и дикое желание, почувствовать тот же кайф, кайф от боли. Однако Веста держала свои руки у меня на плечах, не предпринимая никаких действий в отношении моей груди.
Груди мои горели адски, я еле сдерживала стон от боли и желания, никогда не думала, что боль может такой желанной, что она может вызвать такое удовольствие. Эти чувства, и множества других вертелись у меня в голове, мешая хоть как то сосредоточиться. А в низу полыхал бешеный пожар, требовавший скорейшего удовлетворения, и я практически была на все согласна, пусть даже вибратором, пусть даже при Весте, но бутылкой!!! Остатки разума еще пытались протестовать, пытались обуздать разбушевавшееся возбуждение, но бес толку.
Я желала унижения, я желала приказа, желала боли, но тогда почему я еще сопротивляюсь?!?!?!"Я кому сказала - БЫСТРО ВЗЯЛА БУТЫЛКУ И ВСТАВИЛА СЕБЕ В ДЫРКУ!". Голова моя кружилась, как будто в замедленном кадре, я прямо со стороны видела, как мои руки взяли бутылку и стали приближать ее к моей киске. "Не торопись шлюха, вначале нужно облизать член, который будет хозяйничать в тебе!" - голос Весты стал участливо мягким, и я почувствовала ее руки на своих грудях. Я заревела - когда то я краем уха слышала, что бутылкой себя трахают самые распоследние шлюхи, и как раз, перед трахом, они облизывают горлышко. Но я же не такая, я не такая шлюха, чтобы так низко опускаться, Веста ведь неправа. И именно из за такой несправедливости я и заревела, но мои всхлипывания были недолгими, их заменил причмокивание - я начала сосать бутылку как член.
Как же было непривычно это слышать и видеть, да, да - я будто смотрела себя со стороны, и это было мерзко, унизительно, недостойно такой девушки как я, но тут сильные пальчики Весты сжали мне соски, и я заскулила от резкой боли, но опять же, вместо того чтобы возмутиться и прекратить только активнее продолжила сосать горлышко бутылки. Надо отдать должное Весте - она сжимала соски так умело, что волна жара и удовольствия вскоре опять затмили мне разум, хотя наверно это было даже лучше, потому что я смутно помнила как начала трахать себя бутылкой. Помню, что Веста потянула меня за соски вверх, и я как то подсознательно догадалась что она хочет. Я поставила бутылку на диванчик и начала на нее садиться сверху. Я почти не помнила свои ощущения, мне было все равно, про то, что орудует у меня в дырочке. Помню стало приятно внизу и я заскулив начала садиться и вставать на эту треклятую бутылку. Основной же очаг удовольствия был выше, в груди бушевал просто пожар, и так и таяла в умелых руках Весты. Ради такого удовольствия я готова была простить ее отношение ко мне, ее приказ - "трахать себя бутылкой", да и все остальное, лишь бы она не останавливалась, лишь бы продолжала эту сладкую пытку. Еще немного, еще чуть - чуть и приближающийся оргазм должен быть прорвать мою плотину порядочности, но вдруг резко все ушло. Веста просто отошла в сторону и стала внимательно смотреть на меня.
Меня чуть не затошнило от такого "облома", ведь еще чуть чуть, и я бы наверняка получила бы один из самых мощных оргазмов в жизни, и такой облом! А Веста стояла и с ухмылкой молча смотрела на меня, причем она смотрела с такой улыбкой, что я засмущалась. С первого вида Веста, казалось, была просто довольна случившемся, но вот ее взгляд, от него у меня по спине пошел холодок, там было высокомерное презрение к тем, кто ниже, слабее, податливее ее. И это презрение непонятно почему ворошило огонь колыхавший в моей киске. Я же так и осталась стоять на полусогнутых ногах, с расстегнутой блузкой и вываленными грудями, задранной юбкой и насаженной немного на бутылку.
Со стороны наверно это выглядело дико: перед невысокой, строгой девушкой стоит в таком виде модель на голову выше ее. Наверно в прошлые времена я бы грязно выругалась глядя на такое поведение со стороны. Назвала бы такую девушку "шлюхой, блядью", но вот сама теперь я такая. Казалось время остановилось, и эта неестественная тишина, прерывающаяся шумом транспорта за окном. Веста смотрела на меня все также, и ничего не говорила. Это было еще хуже. Лучше бы она мне приказала, что нужно делать, а так я должна сама... На этой мысли меня чуть не свернуло в дугу от этого слова "сама". Меня как будто осенило, - я сама должна продолжить, сама должна опуститься еще ниже, сама должна показать Весте, что я ее достойна, как вещь достойна быть у владельца. Тоскливо заколотилось сердце. Веста ломала все мои принципы и все мое воспитание, все, что во мне воспитывалось многие годы, и я вслед за обломками опускалась все ниже и ниже.
"Как будто отрыгнула" - пронеслось у меня в голове, года я с запоздалым удивлением услышала свой короткий стон после того, как сама опустилась на бутылку, и сразу я заревела. Было жутко за себя обидно, что я такая примерная и семейная девушка, так опустилась, причем сама. Обида выходила крупными слезами, которые текли и текли по щекам. Я уже не видела ничего и никого вокруг, только расплывчатые облака ламп освещения - я ревела и приседала. Я не переставала садиться на бутылку и вставать с нее, все глубже и глубже входило горлышко в мою киску, я даже начала приседать со злорадством - раз я такая испорченная, то пусть мне будет больно! Однако боль почему то не давала мне понимания о наказанности. Ровно наоборот, начала подниматься теплая и мощная волна от удовольствия, и стон мой стал громче моих же всхлипов.
Я мощно садилась на бутылку, одной рукой поддерживая ее, что бы та не свалилась, другой рукой поддерживая задранную юбку, и в такт моим приседаниям качались вываленные из лифчика мои груди. В моей голове промелькнул этот образ, и возбуждение заныло у меня в животе с новой силой. Я уже не ревела, а просто всхлипывала в перерывах между стонами, слезы высыхали на щеках, обида растаяла утренним туманом, и я смогла наконец посмотреть на Весту. Веста смотрела не меня презрительно с усмешкой - "хорошая шлюшка, понятливая, знает что нужно делать".
В голове у меня что то перещелкнуло, мне стало жарко и приятно от такой похвалы, да так, что я стала еще усерднее насаживаться на бутылку. "Шлюха пойдет со своим муженьком вечером на прогулку" - Веста продолжала издевательски разговаривать со мной, как будто с неразумным ребенком, и в ответ ее словам неслись мои стоны, всхлипы и звуки от моей киски, которую я сама трахала бутылкой - "Шлюха оденет только чулки, туфли и плащ" - мои стоны стали еще сильнее, мне уже было все равно - слышно меня или нет, все сфокусировалось только на словах Весты. "Шлюха выйдет раньше муженька и на перекрестке подойдет к серой иномарке. Шлюха сделает все, что прикажет ей водитель!" - мой разум накрыло красной пеленой, в мелких вспышках отражались слова Весты. "Шлюха поняла?" - это было последнее что я слышала перед оргазмом. Оргазм взрывом разорвался в о мне, и последнее мое ощущение было будто я села на бутылку так, что горло бутылки достигло моего горла.
