В тот самый миг, когда первые капли спермы выплеснулись в нее, он подумал о другой женщине. О ее волосах, глазах, улыбке, о ее громком заразительном смехе, о ее необидном обращении к нему: "Шефчик". Даже в официальное обращении к нему, "Сергей Станиславович" он слышал нотки кокетства. Она была абсолютно не похожа на эту, первую. Серая мышка с большими синими глазами. Половодье удовольствия плескалось внутри его тела, смывая заботы, неудачи, воспоминания и мысли. Рациональное и метафизическое смешалось. Он кончал в Серую Мышку, хотя был в любовнице, которую регулярно, раз в неделю, за редким исключением трахал в этой квартире. Она, красивая молодая женщина, уверенная в своей женской непобедимости, восседала на нем, обернутая к нему сердцеобразной попкой, переходящей в тонкую талию, почти скрытую волной черных густых волос. Узкая влажная вульва скользила по члену вверх-вниз все яростнее, высасывая его соки. Он смотрел на ее движения, чувствуя, как из его тела, словно из сосуда выливается искрящаяся жидкость удовольствия.
Ободок половых губок окрасился белой пеной спермы и стекал ему на лобок и вниз между ног. С каждой каплей, с каждым ее движением его желание угасало, а она только распалялась, ускоряясь. Ее стоны стали громче, а голос тоньше. Изящная грация обнаженного женского тела вмиг стала ему совсем не интересна, а ее настойчивые поступательные движения вместо божественного наслаждения - болезненными. Он приподнял руками ее ягодицы и усталый чуть размякший член шлепнулся на его мускулистый живот.
- Что ты? - полуобернувшись к нему, спросила она, все еще нависая над ним раскрытая, разгоряченная.
- Мне уже больно. - ответил, и чуть помолчав извинился - Прости.
Она картинно поднялась над ним, выгнув спину и покачивая своей крупной красивой грудью, провела рукой между ног, растирая по ляжкам и животу сперму, и медленно опустилась на постель рядом с ним, положив голову ему на грудь. Отдышались минутку.
- Поласкай меня! - попросила она или скорее - приказала, поворачиваясь на спину и увлекая его за собой. Он приподнялся над ней, лег на бок, целуя и щекоча языком ближний сосок, пальцами добрался до клитора, большого и твердого.
- Хочу и его! - командовала она.
Ему пришлось приподняться и, пропустив под себя ее ножку, лечь сверху в пол оборота.
Он снова вошел в нее, но теперь уже не двигался, Только ласкал клитор, то ускоряясь, то замирая.
- Не спеши - просила она несколько раз и он старался, но без собственного желания, не мог избавиться от механичности этого процесса. Через пару минут он вновь ощутил некоторое удовольствие от сокращений вульвы и задвигался в ней. Это оживление и поставило жирную точку в ее погоне за оргазмом. Она разом выгнулась и забилась в конвульсиях страсти. Потом резко отстранилась и тут же прижала его к себе со всей силы, до хруста косточек.
Ему стало больно, но он перетерпел этот взрыв ее нежности.
Усталые, они лежали рядом. Она привычно тараторила о своих домашних делах, о муже, о детях. Он так же привычно молчал, лишь изредка поддакивая ей из вежливости. Ему хотелось встать и уйти, но сделать это сразу он не мог. Он боялся обидеть ее, показать, что от нее ему нужен был только секс. И он думал о другой, тоже замужней. Эта красавица, та - не более чем миленькая, худенькая, безгрудая. Его мучил вопрос:
- Почему насладившись одной женщиной, я тут же думаю о другой?
Какая-то ненормальная, преступная, по отношению к жене, а в данный момент и к любовнице тяга к разнообразию. Он отодвинулся, положил под голову руку и повернулся к ней. Ее груди важно расплылись по сторонам, но были так же привлекательны, и он невольно потянулся губами к соску. Поласкал его языком.
- Как приятно! - шепнула и продолжила болтать дальше, не обращая внимания на его ласки, пока его губы не сомкнулись с ее губами, прервав монолог.
- Ты меня не слушаешь! - возмутилась она после поцелуя.
- Слушаю - ответил он и снова ее поцеловал.
- Так вот, - продолжила она - он как механизм какой-то, ляжет сверху, подвигается минутку, кончит и тут же засыпает. Я к нему ласкаюсь, намекаю, что тоже не прочь испытать оргазм, а он как глухой. Каждый раз одно и тоже.
- Я разве лучше?
- Лучше! Вот уведу тебя у жены! - засмеялась.
Они оба знали, что их брачные узы слишком прочны, чтобы быть разорванными этим раз-в-недельным трахом на стороне.
Поцеловались скорее уже ритуально, чем страстно.
После она поднялась и пошла в ванную.
Он лежал, прислушиваясь к топоту соседей сверху, к журчанию воды, к звукам вечерней улицы. Уходить расхотелось.
Она вышла, оделась. Он наблюдал.
- Что уставился? - спросила.
- Красивая. - ответил он односложно. - Хочешь кофе сварю?
- Нет, я опаздываю, - ответила, поправляя волосы. Потом одела босоножки, послала воздушный поцелуй и щелкнула замком двери.
- Завтра звякну с работы! - крикнула из прихожей, открыла дверь и тихо закрыла. Снова щелкнул замок.
Он сварил себе кофе. Ходил по квартире голый и снова думал о другой:
Ее голос звучал в нем. А ее худосочный муж, часто приходивший к ней в конце рабочего дня вызывал в нем отвращение. Как с таким она делит постель, он же отвратителен?
- А может в ее глазах он Аполлон? - думал.
Правда, и о своей внешности он был невысокого мнения.
- Но что-то же во мне бабы находят! - успокаивал он сам себя.
- Непременно затащу сюда и Серую Мышку - пообещал он себе, но неуверенно.
Мужская сытость сказывалась, даже мечтать было лень.
Не спеша оделся, убрал постель, постынь и наволочку бросил в стиральную машину.
Мыться не стал, ему был приятен любви запах на руках. Вышел в прихожую, выключил свет и потом уже, в темноте, надел туфли, поправляя задники пальцем. Прислушался к звукам подъезда. Тихо. Он не хотел сталкиваться с соседями. Город маленький:
Открыл дверь, сбежал по лестнице и пошел домой, к жене, в свою скучную повседневную жизнь.
Кстати, ключ от служебной квартиры был только у него:
