- Жрать хотите? - спросила Ритуля. - Вижу, что хотите, я сама сейчас в одно лицо палку колбасы умела.
- После двух таких палок - колбасу? - ухмыльнулась Светочка.
- Это совсем другие палки! - ответила Ритуля.
Нам налили по кружке кофе, выдали хлеб, сыр, колбасу, по паре яблок, и продолжили разговор.
- Дрюня, я понимаю, ты патриот, вот это вот всё, но надо же объективно правде в глаза смотреть! - говорил Алекс. - Амеровское кино лучше потому:
- : что оно амеровское! - перебил его Андрей.
- Нет. Потому что их режиссёры думают о потребителе. О том, чтобы продать товар, понимаешь? А не о дурацком самовыражении, духовности и прочей фигне. Поэтому у них кастинг на шестёрку с плюсом:
- Ага. Гамлета негр играет, это нормально?
- Я не знаю, где там у них Гамлета негр играет:
- Я - к примеру!
- : но это делают опять же потому, что думают о потребителях. Миллионы потребителей - как раз негры, и они хотят видеть на экране негров. И не только каких-нибудь дядей томов опущенных. И вообще, ты, что, расист, Дрюня? Вот не ожидал!
- Я не расист, просто их политкорректность уже задолбала.
- А меня нет. Я смотрю проще: нормальное шоу или духовное говно.
- Чем тебе духовность не угодила?
- Да потому что не люблю, когда духовностью называют неумение выстроить кадр или сделать нормальные спецэффекты.
- Ну, спецэффекты и у нас начали неплохие делать.
- Ага. Неплохие. Для Голливуда начала века - неплохие, да:
Подошли запыхавшиеся Михалыч и Марго. Марго немного стеснялась вида своей разработанной дырочки и прикрывалась, точно школьник перед военкоматской медкомиссией. Когда она проходила мимо меня, я решительно отодвинул её ладошки в стороны и поцеловал её в хохолок курчавых волос, а потом шлёпнул по массивной заднице, чем вызвал общий смех.
- Сучка развратная, - с удовольствием сказал я.
- С чего это? - возмутилась Марго. - А сам ты что со Светочкой? . .
- А ты что-то имеешь против?
- Ни капельки! - Марго присела на корточки и расцеловала нас обоих. Светочку она ещё и с удовольствием пощекотала.
- Айй, меня совращает лесбиянка! Помогите кто-нибудь! Зовите Милонова! - заверещала Светочка.
- Он тебе не поможет, ты совершеннолетняя, - ответила Ритуля.
- Кстати, по американским законам ещё нет, - заметил Андрей.
- Нет, парни, там на самом деле несколько ступеней взросления, - Михалыч сел по-турецки прямо на нагретый солнцем плоский камень. Его член, изогнувшись, коснулся головкой камня. Из него вытекла мутная капля. - Но в восемнадцать лет "это" уже можно. Даже там.
- Ой, ребята, а я разок побыла была пассивной педофилкой! - заговорила Марго. Все навострили уши, и больше других я, потому что ничего подобного за всю нашу супружескую жизнь не слышал. - Вик, я тебе не рассказывала, это давно было. Мне было восемнадцать-девятнадцать, я приехала к двоюродной бабушке на дачу. Ну, какая "дача" : это у богатеев дачи, а там - шесть соток, засаженные картохой. Меня и папку в первый день поставили эту картоху окучивать. Ну, управились, я пошла в душик. А душ там такой - прямоугольная палатка площадью метр на метр, и высотой метра два с половиной, обтянутая парусиной. Сверху - крыша, и на этой крыше стоит бак с водой. А между крышей и парусиной зазор в полметра. Понимаете? И стоит эта фигня возле межи участка, а за межой - чужие сарайки. Так что с крыши можно подсмотреть.
- Уже интересно! - выразил общее мнение Михалыч.
- Ещё как! Но в тот день было жарко, я умоталась с картохой, и мне хотелось одного - помыться. Ну вот, я стою, кайфую под струями воды, и тут чувствую, что меня лапают!
- Ого! Ни фига себе! Это как? - загалдели слушатели наперебой.
- Не руками, а взглядом. Девчонки меня поймут. - "Девчонки" закивали. - Я осторожно огляделась и увидела, что на крыше сарая стоит соседский пацан. И не просто стоит, а созерцает меня и наяривает обеими руками.
- И что ты сделала? - спросила Светочка, очень заинтересованная.
- У меня был выбор: сделать вид, что я ничего не заметила, заорать как резаная, или: Я выбрала "или". Раньше я просто мылась. Теперь я устроила шоу. Я изгибалась, оглаживала сисечки, отставляла попку, играла со своей киской: я там даже завелась!
- И ты кончила? - спросил я.
- Да, дорогой, это было божественно! - ответила Марго под общий смех. - Нет, я не кончила, но: мне, в общем понравилось. Пацанчику, наверное, тоже.
- А сколько лет ему было?
- Ой, фиг его знает: Я к нему не присматривалась. Ни тогда, ни потом. То ли пятнадцать: то ли семнадцать. Вроде бы здоровый лосёнок, но по поведению - дитё дитём.
- Если семнадцать, то какая это педофилия? - сказал Андрей.
- А если пятнадцать, то ты, Маргоша - злостная совратительница невинных детёнышей! - перебила его Светочка, свирепо раздувая ноздри. - И тебя надо наказать!
- Как? - Марго немного струхнула.
- Мы тебя отшлёпаем! - плотоядно улыбаясь, сказала Ритуля.
- Йес, йес! Сейчас мы накажем эту грязную извращенку! - Светочка подпрыгнула и захлопала в ладоши.
Марго заставили стать раком, и две другие девушки с удовольствием нашлёпали её по выдающейся части.
- Ух ты, какая корма у нашей ш: шхуны! - восхищалась Светочка и со вкусом впечатывала ладошку в пышную ягодицу моей супруги.
- Сама ты ш: шхуна! Не завидуй, тощая сучка! - отвечала Марго.
- Ну-ка молчать! Мы тебя наказываем, грязная извращенка! Ты должна плакать и просить прощения! А то за хворостиной схожу! - пригрозила Ритуля.
"Наказывая" "извращенку" , они то и дело забывались, и то одна, то другая позволяла своей ладошке соскользнуть вниз и поласкать самое нежное местечко. "Наказуемая" протяжно стонала и виляла попой.
- Моя прелесть! - проворковала Ритуля и протёрла лицо Светочки ладонью, смоченной соками Марго. - Сейчас мы накажем тебя с другой стороны!
- Как это? - спросила Марго. То ли не поняла, то ли хотела услышать подробности.
- Сейчас ты ляжешь на спинку: да, вот так: раздвинешь ножки: и мы тебя накажем! Ох, как мы тебя жестоко накажем!
"Наказание" осуществлялось с помощью шаловливого язычка. Марго, ещё не отошедшая от развлечения с нашим рокером-тяжеловесом, охнула и попыталась отстраниться, но Ритуля крепко держала её бёдра и продолжала "наказывать" , прерываясь лишь для того, чтобы восхититься вкусом. Светочка, присев рядом, ласкала груди Марго.
Невозможно было смотреть на разнузданную оргию трёх девиц. Как в тумане я приближился к пухлому заду Ритули, обхватил её бёдра и втолкнул свою полувставшую плоть в её расщелину. Ответом было удовлетворённое урчание. То, что я имею чужую жену на глазах её мужа и своей супруги, которая меньше часа назад отдавалась полузнакомому мужику, а сейчас её возбуждают две девки, вызвало колоссальное возбуждение. Будто не было этого безумного дня, и юный демон с ангельской внешностью не заставил меня кончить три раза.
Или четыре?
Светочке недолго пришлось скучать - её взяли в оборот Алекс и Михалыч. Андрей не успел так быстро восстановиться и с завистью смотрел на наши развлечения.
Он присоединился позже - когда я стал приближаться к финишу, оставил Ритулю и приблизился к Марго, чтобы кончить ей в рот. Ритуля развалилась на коврике, и её телом овладел Андрей:
* * *
Мы провели на озере два с половиной дня: купались, загорали, исследовали окрестности, пели под Михалычеву гитару - и, конечно же, занимались любовью. Подробности этих дней я не запомнил, но у меня осталось впечатление нескончаемого дикого, шального счастья.
От озера мы шли другой дорогой, и обратный путь занял больше времени, чем дорога туда. Наверное, потому, что мы подолгу задерживались на стоянках, а после бурного отдыха требовалось ещё восстановить силы.
Но всё кончается, и вот мы уже на вокзале, рассаживаемся в такси, чтобы ехать по домам. Девушки наперегонки перецеловывают всех парней и друг друга. А я смотрю на пухленькую шебутную Ритулю, на игривого ангелочка Светочку, ловлю на себе бесконечно влюблённый взгляд Марго и понимаю, что люблю её, как никогда прежде. И она меня - тоже. И больше никто нам не нужен. Разве что решим завести ребёнка. Да, теперь - точно.
И то, что было в походе, останется в походе.
А если захочется повторить - надо собраться вместе и уйти туда, где цивилизация с её глупыми законами и нелепыми условностями над нами не властна, где мы снова превратимся в жизнерадостных полубогов-полузверей, и обретём своё дикое счастье.
