И вот пришёл долгожданный миг, член задрожал, дрожь пошла по всему телу кавалера и он задыхаясь от восторга шептал ей камплименты, какая она умница и ещё какую-то наивную, прекрасную чушь. Вика поняла, что вот-вот ещё пару движений и выстрел за выстрелом полетят тягучие, гарячие молочные струи в её ротик. Так и случилось, девчёнка еле успевала глотать долгожданный напиток, из самых недр его ядер лился бесконечный поток, а ей бедняжке нужно было успевать всё проглотить до капельки. Тяжёлое дыхание Павла переходило в стоны, он изливался потоком в незнакомку и был под её властью и чарами.
Если испачкать шейный платок или майку, мать увидит обязательно и с оскарблениями будет лупить.
Мама волновалась за дочь, чтоб как она не пошла порукам, каждый вечер, в случае позднего визита, разглядывала дочь на предмет засосов и мокрых трусов, а они таки иногда довольно мокрыми были когда очередной мальчишка весь вечер мял грудь и целовал до пьяну, когда с опухшими, зацелованными губами возвращалась домой. Мать разглядывала, а дочь сама раздевалась, это было и стыдно, и унизительно, и приятно, мама иногда поглаживала всей ладонью молоденькие, сладенькие грудки, слегка возбуждала дочурку. Вика было раз взялась сопротивляться, да где там. Мать наотмаш влепила Звонкую пощёчину, влетел казалось в самый мозг какой-то колокольный БОМ, почему то голубого цвета, голова резко опрокинулась назад и удар о стену вовсе оглушил её сознание, теряя способность к сопротивлению. Девочка со слезами на глазах, покрасневшей щёчкой потянула молча с себя блайзер, юбку и стала покорной: потом упали к ногам трусики и лифчик...
Будь, что будет, а сегодня маленькая шлюшка взрослела, получала удовольствие, плоды её вожделений материализованы, жизнь была прекрасной. Низ живота сводило от наслаждения, в трусиках потоп и эти сладкие пытки она не хотела прерывать. Вика с лёгкостью принимала в горло сперму, с самого первого миньета её вкус девочке понравился, в отличии от её подруг, которые будучи ханжами кривились, выплёвывали сразу же и это вовсе не радовало их партнёров.
Маленькая шалунья выпила всё до капли, облизнула припухшие губки и наблюдала, как опадает член её нового партнёра. Ждала, когда последняя капелька повиснет на кончике, чтобы слизнуть и член оставить чистеньким, как говорится, что получила, то и вернула.
- Тебе хорошо было? Понравилось? , -превозмогая остатки стыда, Вика наконец-то подняла глаза на этого симпатичного парня.
- Я обалдел, просто охуеть. . , - чуть осевшим голосом Паша встретил затуманенными глазами её взгляд, - котёночек, ничего подобного я даже от взрослых баб не получал, ни капельки не похоже было. Ох. . хуеть: , а где ты так научилась? .
И тут, будто молния с треском электрического разряда, сияя внутри, как сварка, режущая глаза, пронзила юную одалиску, оглушив голову прокатилась по груди и резко свалилась вниз живота.
Возле неё, чуть позади, звякнули хрусталём бутылки с вином. Свежеиспечённые любовники обернулись, пятёрка дружбанов стояла и челюсти у них упали на грудь.
- А девочка такая гарячая! Обалденная соска! И дойки ничего, и губками чистенько работает! , - наперебой пацаны смаковали увиденное.
Вика от ужаса и стыда забыла даже курткой прикрыть обнажённую грудь. Всего около минуты, а казалось целую, вечность она не могла шевельнуться, как лёд дикий ужас сковал мышцы, сознание, лишь перед глазами, будто перед смертью пролетел фильм о её жизни. Затем она рванулась с низкого старта бежать, куда бежать, ведь этот район она вообще не знала, можно просто в глухой кут залететь. Чья то рука перехватила Вику за локоть, она забилась пойманным птенцом в этой железной хватке и вдруг обмякла, обречённо повисла и закрывая лицо руками, разрыдалась горючими слезами, плечики сотрясались.
- Тише, малыш, тише, ну ты чего, перестань реветь, - чей-то баритон успокаивал девочку, - ничего не произошло, всё хорошо! И нам будет с тобой хорошо! Ты будешь умничкой?
- Ну ненадо, а-а-а-а. . Ой-ё-ё-ё-ой: дурая, мальчики, я умоляю вас, прошу отпустите меня ради бога, - захлёбывалась в плаче Вика.
- Тебе же было не трудно? Пашку вон как ублажала, тебе ведь тоже нравится сосать? , - уже другой парень подошёл к ней и более жёстко заявил, - отработаеш по кругу и поедешь домой, а иначе: я тебе не завидую, будешь блядь, ерепенится ебать, что с тобой будет!
- Ладно тебе, Мурчак, ты видишь девчонка и так боится, чо её вовсе ломаешь, - играя голосом, встрял ещё один из парней, они так иногда играли в доброго и злого, чтобы сломать сопротивление какой-нибудь птички, попавшей к ним вечером в сети.
- Я умоляю, ну пожалуйста, Пашка, что ж ты как сука, молчишь, - взмолилась снова красавица.
Пашка подошёл к ней, аккуратно убрал её ладони с лица, опустил руки вниз. Заплаканное личико, слёзы ручьём текли по щёчкам и капали на куртку, грудь нараспашку, вынута из маечки и бесстыдно торчит вперёд. Это зрелище не разжалобило никого, эта картина только разжигала похоть молодых самцов, желание покорить, сломать деваху, сделать общей шлюхой и наслаждаться групповухой.
- Тебе, Викуль, лучше успокоиться, никто тебе зла не желает, плохого ничего не сделаем, ну если конечно: , - снова стали успокаивать и давить на психику молоденькой девочки эти барбосы-кабельки, обступившие маленькую грешницу вокруг.
Глупышка наконец спохватилась, зажала в кулачки края куртки закрыла свою наготу.
Нэма-старший, один из двух братьев, ловко выудил у неё из кармана платочек, стал вытирать слёзы, пригладил волосы, застегнул наконец молнию на куртке. Как несмышлёный котёнок, Вика неосознанно потянулась к доброму, даже голову положила ему на грудь, пыталась спрятаться на ней. Так и стояла несколько минут тряпичной куклой. Рыдала и рыдала взахлёб, задыхаясь, дыхание запирало от беезисходности:
- Всё-всё, дурёха, нака винца выпей, отдохни, расслабся! Глядишь и не так уж и страшно, - поднося к её личику стакан креплёного вина мягко проговорил Калюпа, всегда баб подкупало выражение его кажущейся детской мордашки, - да ты, принцесса! Поверь, мне, поверьь, никто не узнает, что сдесь было: ну сделаешь нам приятно и ни одна живая душа. . ни-ни: У нас в этом Шервуде знаешь сколько уже порядочных побывало: ОГО: Замуж потом выскакивают и дорогу сюда все забыли! Ну или ПОЧТИ все:
Вика отпила половину, попросила закурить. Курила она редко и то для понтов дешёвых, ну иногда из-за сильных переживаний, как сейчас.
- Правда? Ты сказал, клянись на пацана, правда никто? , -вздрагивая и тяжело вздыхая, после слёз, еле слышно проговорила Вика.
Подруга с ней тоже на перекуры бегала в садик, любила, когда Вика позировала перед ней в этой сексуальной маечке, в одной руке сигарета, а другой вродебы поправляет причёску сзади, на затылке. Маечка показывала больше чем можно, а ещё подруге нравились Викины подмышки, она их подбривала, а когда волосики начинают чуть отростать это было и пикантно, и застенчиво. Вика, ради куражу, никогда не отказывала подруге в сеансе эротики, а та просто пожирала её глазами, прощупывая пристальным, пламенным взором.
- Боже мой, ну как я попала, ну какой же это бред, в такой ситуации всякую хуету вспоминаю, - сама себе думала, сама себе удивлялась маленькая прелесть, - выбора походу у меня и нет, такой засады и не придумать. Ох, блин, попадалово. Или они меня опустят, хоровой отсос, или например я буду сопротивляться, дадут пиздюлей и пустят по рукам, Но уже насилуя по-настоящему, по-взрослому. А чо, с них станется. Нахлопают по пиздаку, вон Ирка-дура довыёбывалась, дерзила старшим, чуть пьяным пацанам и потом на шару во все дыры.
- Стакан пошёл по кругу, Вике показалось, что вот так и её можно с рук в руки по кругу. Но атмосфера теплела, ещё по немногу выпили, в голове зашумело и древний напиток, расслабляя девушку, покатился по жилам. Слёзы уже высыхали, только глаза припухли и покраснели. Она стреляла глазками, не знала куда их девать, дрожащие пальцы теребили сигарету.
- Ребята, а вы вправду: ну: никому не скажете: ну точно-точно! Не станете потом издеваться надо мной, хвастаться на каждом углу, пальцем тыкать! Унижать или бить не будете? , - вскоре прошептали фигурные, пухленькие губки-бантиком, чуть, совсем чуть-чуть улыбаясь, со страхом и детской надеждой спрашивала пацанов уже покорная Вика, - А то ведь не раз уже слышала, как опускают таких вот девок. У меня просьба есть.
- Конечно точно-точно, конечно никому, даже и не думай!!! Говори, для тебя звезду с неба, солнышко, всё, что хочешь, - обрадовалась кампания.
- Помните, я девка, я не баба, я только беру: ну вы: вы вобщем поняли? Штаны чтоб никто с меня не снимал и чтобы ни при всех, поочереди, ну ни при всех, пожалуйста, я боюсь: я стесняюсь. . бля. . со стыда подохнуть хочется. . пацаны я не могу так, я попала в первый раз в такую переделку и похоже некуда деваться. Я согласна, всё сделаю, всё-всё что умею, но только в рот и больше никуда. . Умоляю:
- Ну, шо братва, пожалеем новенькую сучку, будешь блядь хорошей соской? Добровольно? К мамке не вздумай потом бежать, сопли распускать, - грубо заорал Игорь, вроде бы смазливый мальчик, а глаза горели злостью, - на колени становись!
- Умоляю. . ребята, да вы же не звери: , - опускаясь в середине круга, просила Вика.
- Ладно-ладно, вот и умничка, - похлопывая по щеке девушку, ласково проговорил Нэма-старший, - не добивайте, малышку, она уже готова! Правда, солнышко, для всех готова? Пацаны уже еле терпят. .
