Медленно крутятся бобины "Яузы" , глуховатый голос моего ещё весьма бодрого деда повествует об интересных случаях во время войны. О боях он никогда не рассказывает, а об историях, случившихся с ним, его иногда прорывает, в основном после встреч с однополчанами, ну и когда в нём плещется не менее поллитра прозрачного напитка крепостью 40 градусов. Дед получил офицерское звание после окончания института как раз перед войной и ему пришлось конкретно "понюхать пороху". Но эта история - почти мирного периода. Почти:
- : Весной 1943 года нашу дивизию отвели в тыл около Москвы на переформирование и пополнение, после "удачных" штурмов генералом армии Жуковым так называемого "Ржевского выступа". Недаром у него была кличка "Мясник" , он готов был воевать, как говорится - до последнего солдата. Так что от моей роты остался один взвод. Получил я наконец звание старшего лейтенанта и, как сказал мой многоопытный старшина, теперь пойдёт у меня как по маслу. Ну так и получилось с его лёгкой руки, хотя вообще-то рука у него крепкая, многим новобранцам он "вдумчиво" смог объяснить, что им делать и как. И, как ни смешно, именно здесь, в тылу, я смог заработать свои первые награды и первую свою премию, заработанную в почти боевых условиях.
В один прекрасный весенний день мы с моим старшиной и с остатками бойцов моей роты разбирали трофейное оружие, чистили его и смазывали, как ни смешно - для сдачи его на склады. Тогда было много глупых и идиотских приказов по армии, но этот был зам. наркома обороны, немного за гранью глупости. Согласно этому приказу нужно было всё трофейное оружие сдать на склады и ни в коем случае не использовать и не хвалить его - сдача шла под контролем особых отделов, чтобы не было "восхваления оружия противника". Этот идиотизм упоминается в романе "Живые и мёртвые" - погрузили всё трофейное оружие на машины и отправили в тыл, а сами поехали на переформирование безоружными - собственное оружие захватили фашисты, а к наличному не было патронов. Цуцванг полный!
А тут одна из танковых дивизий Гудериана прорвалась и немцы очень обрадовались - наши храбрые воины оказались просто беспомощными, ведь кисетами с табаком не очень-то повоюешь! Вот как получилось. Вот попадёшь в плен благодаря головотяпству генералов, так сам и виноват! Но приказ нужно выполнять! А учитывая потерю многих складов с нашим оружием в результате бурного и даже панического отступления в 41 году нашей славной РККА - этот приказ вдвойне идиотский! Какая разница, каким ты оружием будешь громить врага - английским Бреном, нашим ППД или точным выстрелом из немецкого карабина К98? Но спорить в те времена с политруками, переведёнными в стан особистов, да ещё в те времена - просто смертельно опасно!
Так вот, после скромного завтрака по тыловой норме, после которого есть хочется ещё больше, стоим мы со старшиной Иванченко возле сколоченного импровизированного оружейного стола и, поясняя нашим ветеранам и юным новобранцам систему разборка-сборка, закончили сборку отличного немецкого пулемёта MG-34. Бойцы моей роты уже неплохо разбирались в оружии и тоже очень тихо удивлялись, почему нельзя стрелять в фашистов из этого удачного создания сумрачного немецкого гения - высокая скорострельность, быстрая замена ствола, удобство при стрельбе. Старшина даже вставил ленту из коробки, мне очень не терпелось пострелять, тем более, что это был очень удачный единый пулемёт Вермахта - можно было стрелять из него и с рук, и с сошками и со станка. Да и немецких цинков с лентами полно!
Правда, нас со старшиной при этом, да ребят нашей роты, очень сильно отвлекала наша медсестра роты, яркая блондиночка и красотка Лидочка. Она пошла в армию после третьего курса мединститута, причина весьма прозаическая - голодновато в тылу было, да и замуж пора, а в тылу одни женщины и инвалиды. Лидочка весьма отлично стреляла своими красивыми глазками по мне и старшине, недаром на её груди почти горизонтально лежал значок "Ворошиловский стрелок". Многие нежные мужские сердца были "прострелены" огнём её глаз, но она никому не отдавала предпочтения. А ведь как многим хотелось погладить этот значок!
Любуюсь я красивыми глазками Лидочки, с трудом уворачиваясь от стрел Амура, а тут вижу, что чудесные глазки Лидочки стали очень большими, почти как блюдца в столовой. И её ротик с возбудительно-пухлыми губками вдруг стал в виде буквы "О". И смотрит она своими ставшими большими глазками мне за спину. Резко оборачиваюсь - большой пламенный привет из Рейха!
Немецкий десант на планерах - вот почему мы их не услышали. Как я потом узнал, это было начало операции немецкого главного штаба, так называемого OKW, то есть "ОберкоммандоВермахт", в преддверии будущего большого наступления на Курской дуге - "Удар по штабам".
Все остолбенели и я точно понял - нужен громкий чёткий приказ, иначе паника! Как потом Лидочка мне рассказала, она была в шоке и сильно удивилась, что я совершенно не испугался, а вёл себя спокойно, но очень громко взревел, да так, что все буквально вздрогнули и резко отошли от шока:
- Огонь по фашистским бандитам! Огонь на поражение! Кто промахнётся - под трибунал! Кто не будет стрелять - расстреляю! Смерть немецким оккупантам! Огонь!
А Лидочке я чуть более тихо, сквозь зубы, прорычал: "За спину! Быстро"! Вообще-то я так прорычал, потому что она загородила своей пышной грудью мне сектор обстрела и сильно мне мешала своим мельтешением, но она тогда подумала, что я, как настоящий герой-витязь, закрыл её своей грудью. Она заскочила мне за спину и, крепко обняв, прижалась к спине.
Вот негодяйка - так возбуждает меня своей крупной упругой грудью, да тут планер прямо на нас летит, сев буквально метрах в двадцати перед нами, Лидочка сразу даже сдавленно заойкала. Нас спасло то, что я сразу открыл огонь, а немецкие десантники не успели выскочить из планера. Вояки они сильные и опытные, но: шансов мы им не оставили, ни одного! Время как будто остановилось и я, сам удивляясь, что так спокоен, видимо просто не успел испугаться, навёл ствол МГ по салону планера.
Я отжал вниз клавишу предохранителя и нажал удобный спуск. Послушный механизм отработано провернулся, затвор наглухо запер первый патрон калибра 7, 92 боевыми упорами и острое сильное жало бойка пробило тонкое медное донце капсюля, разбив таблеточку гремучей ртути внутри. Ртуть вспыхнула злым огоньком, который влетел в брюшко гильзы, где дремал, ожидая своего часа, сильный молотый порох. Порошинки резво вспыхнули и превратились в раскалённый газ, зажатый сейчас в гильзе, словно джинн в сказочном кувшине.
Мгновенно выплюнутая невероятной силой раскалённого газа пуля немецкого калибра с силой врезалась в нарезы ствола и, раскрутившись, понеслась вперёд быстрее скорости звука, ища искомую цель в мундирах мышиного цвета, буквально разрывая их могучие тела силой горячего свинца и моей сильной неукротимой ярости - ведь мы только что договорились с Лидочкой прогуляться к речке, а тут такое! Очередь почти в упор разметала мощные тренированные тела десантников в мундирах фельдграу по всему салону изломанными куклами.
Рядом безостановочно грохотали карабины К98 моей неполной роты и горячие немецкие пули разъярёнными осами неслись навстречу второму планеру. Старшина быстро воткнул вторую ленту в приёмник пулемёта и железная метла раскалённого металла буквально смела эту нечисть внутри салона, а пилота планера буквально разорвала на части. Недаром МГ называют "пила Гитлера". Вот эта пила их и распилила!
Внезапная тишина буквально ударила по ушам, только тихо потрескивал, остывая, ствол спасшего нас МГ, все замерли, отходя от сильно стресса. И в этой тишине мы увидели две фигуры с поднятыми руками - "Нихт шиссен!" , Ну вот и "языки" для разведотдела и я приказал двоим солдатам привести пленных. Я стоял гордый и непреклонный, как Илья Муромец, разгромивший врагов, но тут старшина, опытный и весьма прагматичный, дипломатично на ухо посоветовал быстренько собрать трофеи, пока не налетели штабные "герои" и всё не отобрали. Да тут ещё Лидочка немного меня сконфузила, крепко обняв и, сильно прижимаясь своей впечатляющей грудью, громко прошептала:
- Спас меня! Закрыл своим телом! Ты мой герой! Обожаю тебя!
Старшина ехидно прохмыкал и доложил, что трофеи собраны. Самым ценным оказалось то, что в контейнерах, сброшенных с пузатых транспортных "Юнкерсов-52" , так называемых "Тётушка Ю" , вслед за планерами, были не только боеприпасы для десантников, но и продукты. Продукты в это такое полуголодное время! - консервы, сало, красиво упакованное в целлофан в стограммовых порциях, галеты, сосиски, тоже в целлофане, молотый кофе в банках, шнапс в металлических фляжках. Пакетики странные, вроде как с леденцами, а эти леденцы удивили всех. Пленные показали, что эти "леденцы" нужно бросать в стакан или кружку с водой, пошипит-побурлит и получается лимонад! Хитрый и опытный старшина предложил быстро половину сала и консервов отнести в наш ротный склад, а остальное - всё отправить в штаб дивизии, начальство это любит. А мы потом лихо так сумели весьма отлично подкормиться все два месяца перед отправкой.
А тут ещё одна напасть! Как и всегда - после боя, после аварии или после пожара, но всегда, причём строго - после, явились штабные герои в виде нашего начальствующего состава.
Естественно, стали выдавать приказы и ценные указания, причём в основном все довольно глупые - бой уже закончился. Да как они храбро сейчас держались, ещё бы, бой ведь уже закончился и им ничего не угрожает. Ну и конечно - им жаль, что их не было, а то бы они показали этим десантникам, где раки зимуют. А некоторые и показали - наш политрук и особист сейчас выползли из окопа, брюки у них в грязи и мокрые. И, так как они повторили семь раз, что облились, то сразу стало ясно - обоссались от страха! Ещё бы - такие страшные в своей мощи планеры, грохот пулемёта и винтовок! Пули свистят вовсю! Зато сейчас они попытались сопроводить машины с трофеями в штаб, но старшина их остановил, мол не все трофеи собраны. А мне на ухо - езжай сам и сам вручи генералу, а то ототрут и всё на себя запишут, какие они орлы и герои, вон даже обоссались от усердия! Ну чётко выдал многоопытный старшина!
